Книга Стая - Дикон Шерола

Дима молча выключил свет, давая понять, что шоу окончено, а затем снова осторожно посмотрел в зеркало. Конечно же, ему показалось. Возможно, его глючило от таблеток, которые наверняка содержали какой-то наркотик. Он не мог увидеть в кромешной тьме своего лица. И уж тем более его глаза не могли окраситься в медный цвет.

Наутро о ночном происшествии уже никто не помнил. Единственное, что указывало на то, что Диме ничего не приснилось, был синяк на его левой лопатке, кроткий вид Вадика, а также идеально чистый проход между рядами кроватей.

Также Дима не мог не заметить внимательный взгляд Артема, когда тот увидел выдвинутый ящик прикроватной тумбочки Лескова. На дне валялась открытая баночка, из которой высыпались бледно-розовые таблетки. Проследив за взглядом Четырехглазого, Дима резко задвинул ящик, отчего Артем вздрогнул от неожиданности и поспешно отвернулся.

«Только ляпни кому-нибудь!» — со злостью подумал Дима. И как он мог забыть про дурацкие пилюли и оставить их у всех на виду? Ладно, ребята из стаи — они трепать не будут, но если остальные узнают, то обязательно начнут ржать.

Этот день не сильно отличался от предыдущего. Разговоры обитателей интерната были заняты только «чердаком». Директриса закрыла его, и теперь у них не было даже шанса выклянчить разрешение подниматься туда снова. Разделившись на компании, ребята либо слонялись по коридорам, либо сидели в общей комнате.

Особенно на взводе были старшие, которым обломали последний год жизни в интернате, запретив подниматься на чердак. В первую очередь это было их место, которое прекрасно существовало долгие годы, пока не случилось то, что случилось. Если бы не позапрошлая ночь, они бы и дальше устраивали там посиделки. Но теперь мало того, что закрыли чердак, так еще и самого сговорчивого сторожа уволили. Через пару дней Такса должен будет прийти за расчетом, и тогда все кончено.

Олег, Дима, Игорь, Рома и Иван находились в одной из спальных комнат, когда к ним зашел Марат. Это был парень из старших, серьезный парень, который прежде даже не заговаривал с «малолетками». Он вошел в комнату и, пряча руки в карманах спортивных штанов, приблизился к Олегу. Койот выпустил из пальцев карты и попытался принять расслабленный вид, но на самом деле почувствовал, как внутри него все похолодело от волнения. Иван немедленно скопировал позу своего друга, и у него получилось даже правдоподобнее. Игорь, напротив, согнулся, словно желал сделаться как можно более незаметным. Что касается Ромы, то в его карих глазах отчетливо читалась тревога. Если бы сейчас ему пришлось говорить, все бы услышали, как сильно он заикается.

Не на шутку встревожился и Сенатор. До сих пор к нему никто не подходил с претензией, будто из-за него закрыли чердак. Драки здесь случались с завидным постоянством, поэтому ни на Виктора, ни на Диму никто не косился. Виноват тот, кто бросился к Таксе, то бишь стукач! Именно он должен был сначала сообщить о произошедшем своим, а уже потом бежать к сторожу.

— Короче, Койот, — произнес Марат, снисходительно глядя на Олега. — Среди наших крысы нет, поэтому тебе и остальным вашим главарям надо профильтровать своих. Мне и моим пацанам малолеток бить не комильфо, поэтому вы сами должны разобраться. Даю ровно неделю, иначе потом я спрошу с тебя и Виктора. По-взрослому спрошу, понятно?

С этими словами Марат усмехнулся и, окинув взглядом остальных парней, вышел из комнаты. Ни Олег, ни его друзья еще с минуту не могли выдавить из себя ни слова. Каждый прокручивал в своей голове услышанное, не веря, что старшие собираются отыгрываться на вожаках младших, если те в течение недели не найдут виновного.

— А если просто ткнуть в кого-то пальцем? — предложил Игорь. — Нам же не надо разбираться с ним по-взрослому, можно просто морду набить. В первый раз, что ли?

— Ч-ч-что з-з-значит п-п-по-в-в-зрослому? — от волнения Рома с трудом выдавливал из себя каждое слово.

— Порежут, — угрюмо отозвался Иван. Он не сводил взгляда с бледного лица Койота, который из-за своей растерянности больше походил на мальчишку, чем на взрослого парня. Олег задумчиво ломал в пальцах карту с изображением бубнового короля и, казалось, даже не слышал, о чем говорят.

Дима поднялся с кровати и медленно прошелся по комнате. Впервые за все это время он почувствовал себя виноватым. Если бы не его идиотская болезнь, ничего бы не случилось. Виктор же не избил его настолько, что нельзя было подняться…

— Он блефует, — наконец сказал он, обернувшись на Олега. — Марат не станет разбираться за четыре месяца до выхода отсюда. Он же не идиот, чтобы из одной тюряги сразу поехать в другую.

— Да мне пофигу, блефует он или нет, — ответил Олег. — Старшие хотят, чтобы я предоставил им крысу, и я это сделаю. Тем более у меня самого уже руки чешутся надавать этому идиоту по морде.

— А если это кто-то из младших? — спросил Иван. — Я не буду мараться о мелкого. Вполне возможно, какой-то десятилетка заскочил в наш коридор и…

— Наш коридор закрыт для малолеток, — прервал его Олег. — Либо это кто-то из старших, что в принципе нереально, либо наши. Учитывая, что девчонки по мужским туалетам не таскаются, круг еще более сужается.

— Да не найдется такой идиот, который сам признается, — воскликнул Иван. — Если его никто не видел и до сих пор не выдал, значит, с концами. Придется просто тыкать в кого-то, главное, с Виктором обговорить.

— У меня есть другая идея, — задумчиво произнес Койот, и его губы тронула едва заметная улыбка. — Через пару дней Такса придет за расчетом, и он сам мне скажет, кто приходил к нему в ту гребаную ночь. Думаю, ему будет приятно получить еще косарь на прощание да возможность расквитаться с тем, кто лишил его работы.

Дима молча смотрел на друга. В какой-то миг он даже почувствовал злость, что все ополчились против пацана, который попытался ему помочь. Да, возможно, помощь была не очень грамотной и привела к плачевным последствиям, но тот парень явно не думал об этом, найдя его, Лескова, на полу туалетной комнаты.

Глава IX

Закрытие «чердака» заметно повлияло не только на настроение здешних обитателей, но и на их распорядок дня. Если прежде все стремились поскорее покончить с домашними заданиями, чтобы пораньше подняться на верхний этаж, то теперь здешняя "элита" откровенно не знала, чем себя занять. Угрюмые, они бесцельно бродили по коридорам, мысленно проклиная ненавистного стукача.

В компании Миланы тоже царило непривычное напряжение. Со стороны казалось, что рассорившиеся девушки наконец подружились, и Джоконда больше не числится среди неугодных, однако это было не совсем так. Примирение между ними состоялось почти сразу же после той отвратительной выставки. Вот только Катя подошла к своей обидчице первой, а не наоборот.

Милана вела себя сдержанно и за все время их разговора так ни разу не извинилась. Она смотрела на свою серенькую подругу с долей презрения, словно делала одолжение, уделяя ей минуту своего драгоценного времени. Катя это чувствовала, однако все же пересилила себя и сама извинилась, если случайно чем-то обидела свою подругу. Милана выдавила из себя снисходительную улыбку, мол, проехали: она, как истинная королева, прощает оклеветанных.