Книга Мифы со всего света для детей - Сэм Байер

Подняв голову, он понял, что дошёл до края дня – туда, где земля касается неба. И там, на линии прикосновения, трепетал небольшой лоскуток, будто с той стороны на него что-то давило. Казалось, что лоскуток сейчас оторвётся с оглушительным треском.

– Удивительное дело, – сказал мальчик. – Здесь слишком тихо. Думаю, что немного шума не помешает.

Он достал деревянный ножичек и прорезал в лоскутке отверстие.

Ву-у-уф! Сильный поток воздуха с воем вырвался из образовавшегося окна. Испугавшись, что его сдует, мальчик схватился за небесную стену. Тут из окна выскочил олень – за ним ещё один.

– Что это такое?! – закричал деревянный мальчик. – Что ты толкаешься и дуешь на меня с такой силой?

Он ждал ответа, но слышал только вой ветра.

– Может, если я увижу, откуда идёт ветер, то пойму, что это значит, – решил малыш.

Он крепко схватил лоскуток по обе стороны проёма, просунул туда голову и огляделся. На той стороне лежал другой мир.

В том другом мире и ветер выл по-другому. Мальчик услышал не шум, а мощный, гремящий голос.

– Я восточный ветер. Слушай мой рёв. Он громче человека, ребёнка и зверя…

Потрясённый услышанным, деревянный мальчик вытащил голову из отверстия и аккуратно сложил две стороны лоскутка.

Затем он прошептал ветру на той стороне:

– Восточный ветер, приходи в наш мир, когда пожелаешь – но ты очень силён. Когда придёшь, дуй иногда сильно, иногда легко, а иногда не дуй совсем.

Вдохновлённый своим открытием, деревянный мальчик продолжил путешествие. Он пошёл по краю дня, пока не добрался до другого лоскутка, натянутым парусом выпиравшего из небесной стены. Мальчик прорезал ножом и этот лоскут, и в тот же миг прямо на него с воем вырвалась великая буря, которая несла с собой оленей, деревья и кусты.

Как и в прошлый раз, мальчик выглянул в новое окно и услышал голос ветра.

– С юго-востока я дую, рву и реву, ветки деревьев несу и облака пыли…

Услышав это, деревянный малыш потуже стянул края лоскутка и прошептал:

– Юго-восточный ветер, великий ветер, ты так силён! Дуй иногда сильно, иногда легко, а иногда не дуй совсем!

И пошёл на юг, где нашёл ещё один лоскуток, спрятанный в небесной стене. В этот раз, прорезав лоскут, он упал, сбитый с ног штормовым ветром, который нёс брызги и пену морской волны.

Поднявшись на ноги и ухватившись за лоскут, он слушал голос урагана, любуясь гигантскими волнами бескрайнего моря. И наконец прошептал:

– Южный ветер, я приветствую тебя в нашем мире. Но иногда дуй сильно, иногда дуй легко… А иногда не дуй совсем.

И мальчик отправился на запад, затем на северо-запад, открывая там и там новые окна для новых ветров в небесной стене. От первого же порыва западного ветра, который принёс дождь и слякоть, одежда его вся промокла. Второй из ветров был ещё яростнее – он обрушил на малыша лёд и град. Оба раза мальчик поспешно закрывал окна и произносил слова, которые уже слышали другие ветры.

Когда деревянный мальчик дошёл до северной части небесной стены, он понял, что от невероятного холода с трудом едва переставляет ноги. Холод сковал его от макушки до пяток – мальчик даже думал с трудом, не то что мог двигаться дальше. Пришлось отступить, чтобы отогреться на южном ветру.

Но ему так хотелось дойти до северных ворот! Поэтому, когда тело прогрелось и разум прояснился, мальчик вновь двинулся вперёд. В этот раз он остановился в центре мира и принялся внимательно разглядывать небесную стену, пока не нашёл трепещущий лоскут. Он побежал прямо к нему, не обращая внимания на страшный мороз.

Наконец он достиг цели и сделал маленький надрез в трепещущей ткани, освободив северный ветер. Ветер завыл, зарычал, выкрикивая своё имя в потоке воздуха и снега, таком сильном, что мальчика наверняка сбило бы с ног, если бы он сразу не захлопнул окно, прошептав:

– Северный ветер, ты велик и могуч. Но от твоего дыхания слишком быстро замерзает всё вокруг. Пообещай, что будешь приходить не раньше середины зимы, когда люди ждут тебя и их не застигнет врасплох лютый холод, что ты носишь с собой. И даже в такие дни иногда дуй сильно, иногда дуй легко, а иногда не дуй совсем.

Выпустив все ветра, деревянный мальчик вернулся к середине мира. На вершине высокого холма он лёг на землю и, радостный, прислушался к пению освобождённых ветров в ветвях высоких деревьев и тихому шелесту в густой траве. Затем он посмотрел вверх и понял, что лежит ровно под центром небесного купола, где сходятся дюжины арок, похожих на опоры шатра. Так лежал он и смотрел на голубую ткань неба, парящую на ветру.

Какое-то время мальчик просто отдыхал, наслаждаясь переменами, которые принёс в мир. Но времени прошло много – пора возвращаться домой.

– Родители наверняка беспокоятся, – сказал он, вспомнив о своём побеге и почувствовав укол совести.

Поэтому он поднялся с земли, отряхнулся и зашагал по склону холма.

Когда деревянный человечек вернулся домой, муж и жена обняли его так крепко, что он было подумал, будто они не на шутку сердятся и от злости хотят раздавить его. Но, когда они разжали объятья, он увидел слёзы радости и счастливые лица.

– Ты вернулся к нам. Мы так скучали по тебе! – проговорили они хором, а он поведал им свою историю от начала до конца.

И с того дня в уютной юрте, которая стоит в деревне за полярным кругом, муж, жена и деревянный мальчик счастливо живут вместе. Их вечера наполнены сказками, песнями и смехом. А если кто и вздыхает порой неподалёку, то это ветры. Они дуют за стенами дома иногда сильно, а иногда легко.

Дети Лира

Дети Лира – это знаменитая ирландская легенда, одна из тех, что повествуют о заселении Ирландии и проделках богов.

Когда-то давно Ирландией правили боги Туата де Дананн – племя богов и богинь из рода богини Дану. Дни напролёт они посвящали музыке, веселью, танцам и изучению секретов магии и волшебства.

Так жил среди Туата де Дананн великий бог моря Лир. Его жена умерла, оставив его с четырьмя детьми: Фионнуалой, Аодом, Фиакрой и Конном, которых он очень любил. Но Лир был одинок, и вот он решил жениться снова. Его избранницу звали Эйфа, и поначалу они были счастливы. Эйфа была прекрасна, как спелый фрукт: рыжие, кирпичного оттенка волосы, карие глаза. Но любовь её скоро превратилась в ревность, затем в горькую злость и наконец – в ненависть. Ей невыносимо было видеть, как Лир обожает своих детей, как любят их все боги Туата де Дананн и все в королевстве. Ненависть так сильно овладела Эйфой, что она заболела и не могла подняться с постели.