Книга Малк. Когда у тебя нет цели - Виталий Зыков

Адепт Малк, это точно звучит лучше, чем «пустышка» Малк! Полученные результаты, правда, оказались заметно хуже ожидаемых, но так никто и не обещал, что в жизни будет всё легко. Пока ты не сломлен и твоя воля крепка, можно преодолеть любые невзгоды, прорваться сквозь любые барьеры. Главное, ставить перед собой разумные цели и грамотно готовить пути для их достижения.

Малк встряхнулся, залпом допил вино, после чего придвинул к себе рабочий дневник и принялся задумчиво его листать. Это была квинтэссенция его мыслей о будущем, планы, расчёты, до конца не оформленные мысли. К сожалению, весомую часть этих записей уже можно было отправлять в мусорку. Слишком низкий старт у него получился, слишком маленькое окно возможностей. Смешно сказать, но он ведь всерьёз надеялся на получение родства с какой-то Стихией. Пусть не с двумя, как Хелавия, но хотя бы с одной! Однако, увы, не зря говорят, что если хочешь рассмешить Святых, то следует рассказать им о своих планах. И над ним Девятеро явно веселятся вовсю.

Досадливо помотав головой, Малк принялся выдирать из блокнота мелко исписанные листы и безжалостно их рвать. В топку это, в топку!

Спустя пару минут варварское разорение собственных записей закончилось, и Малк с мрачным удовлетворением посмотрел на изрядно похудевший дневник. Теперь там осталось лишь только то, что действительно могло в скором времени пригодиться. В конце концов Адепт, это ведь только лишь начало бесконечно долгого пути!

Впрочем, Малк трезво смотрел на вещи и не был склонен слишком завышать планку. Ближайшей для себя целью он видел достижение пика ранга Адепт. Будь размер резерва повыше, скорость поглощения энергии чуть лучше, а шансы на обретение высококлассного Тайного искусства не столь призрачны, то можно было бы помечтать о чём-то более амбициозном, но… когда нет гербовой бумаги, пишут и на салфетках! С девятью эргами резерва и куцым Даром Малк должен думать не о фантастическом взлёте в карьерные небеса, а о медленном карабканье вверх…

Внезапно за окном на внешний подоконник приземлился голубь и принялся нагло стучать в стекло. Звук получился дребезжащий и донельзя противный. Учитывая, что именно здесь совсем недавно Малку привиделся демонический карлик, охватившее его раздражение было вполне объяснимо. Отбросив перьевую ручку, он рванул к окну и рывком распахнул створки. Вот только пока он возился с защёлкой, наглая птица успела улететь, напоследок загадив подоконник.

– Тьфу, гадина! Да что за день-то такой наперекосяк весь! – воскликнул Малк и снова захлопнул створки.

Вернулся обратно за стол, взялся за ручку, но писать так и не начал. Никак не получалось сосредоточиться. Появление птицы, часто именуемой не иначе как городской крысой, словно повернуло в голове какой-то маховик и здравые мысли тотчас были погребены под потоком самых дремучих колхаунских суеверий. Особенно тех, что про духов, вселяющихся в нечистых животных, о незримых гостях из демонических миров, жадных до жизненной силы детей, стариков и только-только прикоснувшихся к Неведомому учеников колдунов, о злых призраках и одержимых… Много всего можно найти в памяти жителя самой тёмной провинции Борея. И что самое неприятное, далеко не всё из этого выдумка. Увы, в мире, где регулярные прорывы из владений демонов норма, порой даже самая изощрённая фантазия пасует перед реальностью.

Другое дело, что Малк сейчас находился не в Колхауне, а в одном из самых защищённых городов страны. Жил в районе, где налог на поддержание защитных магических формаций входил в квартплату. И, наконец, снимал квартиру в доме, где хозяева не забывали обновлять со временем слабеющие обереги… Да лучше защита только в убежищах!

Умом Малк прекрасно понимал, что вдруг захлестнувшие его эмоции это не более чем последствия недавно проведённого ритуала. Его Дух, доселе отрезанный от мира магических энергий, внезапно оказался лишён своей скорлупы и теперь пытался адаптироваться к изменениям. И неожиданные переживания это отголоски происходящих трансформаций. Дня через два-три всё успокоится и внутренний мир Малка вернётся в норму. Надо лишь потерпеть.

Но… но терпеть не хотелось! Пусть в глазах тех же андалорских чародеев такое поведение будет позорной слабостью дремучей колхаунской деревенщины, ради своего спокойствия Малк был готов и не на такое. Пусть не научно, пусть суеверие! Йоррохова карлика тоже никто не видит, а проблем от него выше крыши…

В общем бросив всё и забрав часть оставшихся денег, Малк отправился на базар. И уже через два часа ходил по дому, вколачивая гвозди размером с мизинец во все дверные косяки и оконные рамы. С каждым ударом молотка произнося заговоры столь древние, что значения большинства слов он просто не понимал. Впрочем, силу им придавало не понимание. Малк вкладывал в деревенскую «волшбу» самую настоящую магическую Власть. Ту мощь, что приходит к Одарённым с годами практики и к которой он смог прикоснуться благодаря запретной технике.

И это был весьма странный опыт. Раньше, когда он раз за разом мучил себя Дождём боли, он всегда ощущал какую-то пустоту. Словно у него что-то должно было быть, но чего он никак не мог обрести. И вот теперь, после Инициации, пустота стремительно заполнялась, приобретая черты и свойства словно бы новой конечности. Не невидимой руки или ноги, а некоей новой части тела, обладающей много большим потенциалом. Например, способной придавать словам реальную силу. Возможно очень слабую, едва заметную, но силу!

И уже одно это убеждало Малка в том, что он не занимается ерундой.

Наконец, заговорённые гвозди появились во всех положенных местах, и пришёл черёд финальной части защитного обряда. Со всем возможным почтением Малк достал из сумки два свёртка. В одном лежал небольшой мешочек с заряженным кристаллическим песком, в другом – покрытый замысловатой резьбой медвежий клык. Это были самые дорогие «ингредиенты» в древнем действе. Если гвозди стоили меньше десяти оболов, то клык и песок обошлись в две драхмы. И сбить цену не смог даже весьма болезненно относящийся к любым тратам Малк.

С достоинством поклонившись на четыре стороны света, Малк медленно опустил медвежий клык в мешок, после чего туго завязал горловину и положил все вместе в угол под доску с ликом Архонта. После чего вздохнул и с максимально возможным старанием прочёл молитву Первому и Шестому Святым.

На этом обряд был завершён. Наступало время клясть себя последним словами за суеверия и жалеть о потраченном золоте…

О том, что придётся как-то объяснять свои действия друзьям, Малк подумал уже много позже, когда студенты Школы Трёх Святых вернулись домой. Мысленно приготовился к скандалу и насмешкам – что Толфан, что Хелавия, оба изо всех сил пытались влиться в новое общество, одновременно отдаляясь от прежней жизни, – но… но как выяснилось, Колхаун глубоко засел и в их душах.

Каждый из них, едва переступив порог и заметив на положенном месте мешочек характерного вида, моментально склонил голову и прошептал короткий заговор-приветствие. Словно никто и не уезжал в блистательный Андалор, предпочтя остаться на малой родине. Толфан же и вовсе с непривычной для него серьёзностью объявил: