Книга Ужин за миллион - Триш Мори

— Спасибо, — наконец выдавила из себя Джейд, и ее голос прозвучал неестественно громко на фоне установившейся между ними гробовой тишины. — Ты можешь высадить меня возле любого отеля по дороге, где тебе будет удобно.

Лукас лишь молча кивнул в ответ и продолжал сосредоточенно рулить. Джейд отвернулась, стараясь не придавать значения его холодности, а возможно, и неприязни. Но когда они проехали несколько отелей, даже не притормозив, Джейд не выдержала:

— Ты слышал, что я сказала? Почему ты не остановился?

— Тебя выслеживает пресса.

— Послушай, я смогу о себе позаботиться.

— Ну да, конечно. Видимо, именно поэтому ты стояла столбом и ожидала их приближения, — хмыкнул Лукас себе под нос.

— Но куда ты меня везешь?

— Куда? Туда, где ты будешь в безопасности, туда, где им уж точно не придет в голову тебя искать.

И тут ее осенило. Нет, он, наверное, шутит!

— Нет, только не к тебе! — запаниковала Джейд. — Я не поеду!

— У тебя нет выбора. Сейчас тебе уже некуда идти, — отрезал Лукас.

Когда Лукас ставил машину в гараж, Джейд уже входила в гостиную. Первое, что ей бросилось в глаза, было множество газет, разбросанных на журнальном столике. С первых полос кричали заголовки:

«Пострадавшие от Грейс!»

«Грейс: нет пощады злу!»

«Фонд Дьявола!»

Джейд присела за столик и начала бегло просматривать газеты. В каждой статье мелькала фамилия сенатора Демакиса, упоминалась его дочь — «невинная жертва, которая чуть было не погибла под скальпелем хирурга», и Лукас — «герой, спасший сестру от неминуемого увечья или даже смерти ».

Грейс изображали сумасшедшей, поверившей в созданный ею самой миф о собственном величии и возомнившей себя почти богиней, презревшей законы жизни.

Возможно, в этом и была некая доля правды… Грейс всегда любила славу, которой она пользовалась в мире богатых и знаменитых. Ей нравилось изменять жизни и судьбы своими руками. Для этих людей она и впрямь была богиней!

Слава богу, что Джейд была уже далека от всего этого. Слава богу, что клиника закрыта, и она уже вне этой безумной индустрии. Ведь когда Джейд пришла в пластическую хирургию, она представляла свою деятельность совсем другой.

Конечно, поначалу работа в известной клинике Делла-Боска опьяняла и захватывала. Ей нравился сумасшедший ритм жизни. Но ее мечта — приносить помощь тем, кому это особенно необходимо, — так и не сбылась.

Фонд… фонда нет. То есть он был, но функционировал совсем не так, как она хотела. Не так, как Грейс планировала его использовать.

Какая ирония судьбы!..

Наконец-то появился Лукас.

— Ты в порядке? — спокойно поинтересовался он, бросив взгляд на Джейд, понуро сидевшую за журнальным столиком, ссутулив плечи.

— Лукас, ты привез меня сюда, чтобы убедиться, что я в порядке? — спросила в ответ Джейд, где-то в глубине души надеясь, что это так.

Возможно, это безумие. Но ведь не исключено, что она все еще небезразлична ему… ну, хотя бы отчасти.

— Все очень просто, Джейд, я привез тебя сюда, чтобы спрятать от репортеров. Разве этого недостаточно?

Действительно. Все просто. Последняя надежда Джейд таяла как мартовский снег.

Лицо Лукаса было строгим, голос напряженным.

— Я постелил тебе в комнате для гостей. Спокойной ночи! — произнес он и вышел из комнаты.

— Как долго ты планируешь удерживать меня здесь?

Лукас с явной неохотой оторвался от заинтересовавшей его статьи и поставил чашку с недопитым кофе на стол.

Джейд нервно расхаживала взад-вперед вдоль невысокой стойки, разделявшей кухню и гостиную. Это было ее второе утро в доме на берегу, но ей так ни разу и не удалось нормально поговорить с Лукасом. Да что там поговорить — он вообще не смотрел на нее.

И вот только сейчас своим вопросом она привлекла его внимание.

Лукас решил, что может наконец взглянуть поверх газеты, которую все еще держал в руке, на Джейд. Изгибы ее тела, проступавшие сквозь легкую ткань платья, остались такими же плавными и влекущими, и все-таки она казалась похудевшей и осунувшейся.

Он нахмурился.

— Иди сюда и позавтракай — ты исхудала.

— Я не голодна.

— Послушай, Джейд, тебе надо что-нибудь поесть.

— Я задала тебе вопрос: сколько еще мне придется оставаться здесь? — Джейд прекратила ходить и пристально посмотрела на Лукаса. В глазах ее светилась мольба и в то же время решимость. — Полиция не имеет ко мне больше никаких претензий. Так почему ты считаешь, что вправе похитить меня и удерживать здесь?

Отложив газету, Лукас снова поднял чашку и сделал глоток кофе. Он чувствовал в этом острую потребность после двух бессонных ночей — бесполезных попыток уснуть, зная, что она совсем рядом.

Все это время Лукас представлял, как услышит ее легкие шаги в коридоре. Как часто ему мерещилось, что она уже в его руках, сколько раз он забывался на миг и просыпался, обнимая подушку? А потом с великим трудом удерживался от соблазна самостоятельно преодолеть короткое расстояние, разделявшее их, понимая, что это не приведет ни к чему хорошему…

Он не должен отпускать Джейд, пока не будет уверен, что Олимпия в безопасности. Только и всего.

— Ты читала сегодняшние газеты?

— Нет, я не в состоянии этого выносить.

— Мэр Голдфинч арестован. Похоже, он тоже был не прочь поживиться деньгами из фонда. Его карьере, видно, пришел конец.

— Господи! Какие же они оба подлецы! — вскричала Джейд так громко, что Лукас с интересом посмотрел на нее. — Как они могли красть деньги у обездоленных детей? Как?! И зачем им это? Ведь у мэра огромное состояние!

— Как выяснилось — уже нет. Он давным-давно в долгах и только и ждал, когда подвернется счастливый случай, который поможет ему справиться с финансовыми затруднениями. Наконец он познакомился с Делла-Боска и поставил на нее. Но она вела нечестную игру: деньги уходили из фонда. Однажды мэр это понял и потребовал поделить казну поровну взамен на молчание. В общем, у фонда не осталось никаких шансов.

Джейд немного помолчала, осмысливая услышанное. А Лукас тем временем внимательно рассматривал ее. Интересно, о чем он сейчас думает? — мелькнула у нее мысль. Наверняка удивляется недальновидности полиции, отпустившей ее.

— Лукас, а как же тот самый миллион долларов? — нерешительно проговорила наконец Джейд, вспомнив о его обещании. — Ты внес их?

— Я же сказал, что внес.

— Боже мой, значит, они похитили и эти деньги?

— Похоже на то.

— О, как мне жаль… — прошептала она, облизнув губу. — Если можешь, прости меня за тот дурацкий звонок. Видишь ли, я была очень зла на тебя и не сомневалась, что ты не заплатил, и поэтому…