Книга Государство Печали - Мелинда Салисбери

Высокий мужчина с такими же светлыми волосами, как у королевы, в сияющей одежде лилового и зеленого цвета присоединился к ним. Харун смотрел, а мужчина шагнул вперед и поднял руки. Лозы зашевелились у дороги рядом с ними, обвили камень, покрывая его, и, когда мужчина указал на них, двор Риллы рассмеялся достаточно громко, чтобы было слышно Харуну. Мелисия старалась выглядеть строго, возмутилась, он помахал руками, и ковер из лоз отступил, но на ее лице было слишком много радости, чтобы хмуриться.

Харун был алым, как его шелковый ковер. Он посмотрел на мост, где одна половина была покрытой, а другая — пустой и опасной. Королеве Риллы не нужна была помощь, чтобы пройти по нему…

— Уберите ковер, — рявкнул Харун на советников.

— Ваше превосходительство?

— Выполняйте.

Советники с тревожными взглядами выбежали из комнаты, Харун смотрел, как они советуются со стражами. А потом ковер убрали, люди Раннона потрясенно шептались.

— Что такое? — спросила Серена.

— Если они могут пройти без ковра, и я смогу, — заявил Харун.

— Но…

— Я не хочу быть посмешищем из-за этого, — завопил Харун.

Он вырвался из комнаты, промчался по ступеням и вышел, фанфары поспешили заиграть так яростно, как и он спешил к мосту.

Часы на обеих башнях забили в полдень, и лидеры ступили на мост. Три шага, и ноги Харуна начали ускользать из-под него, он едва держался. Он оглянулся на жену, увидел, как она недовольна, и не посмел взглянуть, не ждет ли Мелисия его на вершине. Он медленно склонился, чтобы не упасть, и пошел по мосту как краб, направляясь к бывшему врагу.

Королева Мелисия не подала виду, что заметила, как убрали ковер, и не сказала ничего про потуги Харуна, оставив ему достоинство. Мирные соглашения были подписаны, и под вопли толпы с обеих сторон королева Мелисия и Харун с уважением пожали друг другу руки. Харун впился в руку Мелисии, потеряв равновесие. Мелисия кивнула Каспару подойти, и он прошел по мосту уверенно, как олень, и ждал.

Было ясно всем, что Серена так не сможет.

— Все хорошо, — сказала Мелисия на раннонском с акцентом.

Харун униженно посмотрел на жену на последних месяцах беременности и принял другое решение.

Он попросил у Мелисии прощения, скатился с моста и протянул руки Мэлу.

— Это слишком опасно, — завопила бледная Серена. Ее было слышно, и оливковая кожа Харуна снова покраснела, он забрал сына у жены.

С решительным видом он полез к королеве Риллы. Мэр корчился в руках отца, его всхлипы стали криками, и возмущенный Харун спустился. Серена шагнула вперед, протянув руку к сыну.

Харун поскользнулся.

Серена бросилась к мальчику, но Харун извернулся, надеясь поймать Мэла своим телом. Серена упала на спину мужа, и Харун отпустил сына.

Мэл не издал ни звука и рухнул в воды реки Архиор.

Стражи бросились за ним с обеих сторон: первую леди схватили, чтобы она не прыгнула туда же. Харун большими глазами смотрел потрясенно на удаляющиеся спины Мелисии и Каспара, спешащих прочь, словно его беды были заразными.

Харун встал на ноги, стоял, как в центре бури, пока хаос усиливался вокруг него: раннонцы и рилляне бегали, звали и вопили. Он застыл как статуя, ничего не видел.

— Ваше превосходительство? — светловолосый мужчина, призвавший лозы, стоял там и смотрел на него.

Харун медленно повернулся, словно платил за каждый дюйм и был очень тяжелым.

— Как? — тихо сказал Харун.

— Простите? — мужчина говорил с легким акцентом. — Я вас не совсем понимаю.

— Как они его пересекли? У вас есть способность прилипать к камню? Скажите.

Тот посмотрел на сжавшуюся фигуру первой леди, рыдающих фрейлин вокруг нее. В реке тонули люди, молили о помощи, которую не стоило ждать.

Харун смотрел на него без эмоций на лице, раскинув руки.

— Смола, — сказал мужчина. — Не способность. Смола на обуви. Так подошва прилипает. Не дает скользить.

Харун кивнул. Он без проблем спустился с моста.

Крик первой леди, когда тело ее сына не нашли, разбил зеркала в Большом зале Летнего дворца, стекло посыпалось на пол и осталось там, отражало свет солнца по всей комнате. Харун убил гонца сам, пронзил горло и отрезал язык, что принес вести.

Окна летнего дворца занавесили, выжившие зеркала отвернули к стене. И в горе во дворце они держались за одну мысль: брат Мэла. Все надеялись на малыша, нового сына Вентаксис.

Серена родила на месяц раньше. Девочку.

Роды начались в ночь исчезновения Мэла, и стало ясно, что ребенок не появится легко. Серена тужилась весь день и всю ночь, а потом повитуха сообщила, что ребенка нужно развернуть. Она пыталась, и няня пыталась, но не получалось. Ребенок не переворачивался.

Серену отвезли в карете в маленькую больницу в Северных болотах, она клялась, что ее разрывает надвое. Первая леди-вдова оставалась с ней, говорила ей дышать, приказывала жить. Харун остался в Летнем дворце.

Повитуха и медсестры в госпитале старались, но ребенок родился ногами вперед, с пуповиной вокруг шеи, с серой кожей от нехватки кислорода. Серена рухнула на кровать, батальон медсестер пытался успокоить ее, а повитуха перерезала пуповину, но не ослабила петлю на горле ребенка, боясь, что будет с ней, если дитя мертво.

Первая леди-вдова забрала безжизненного младенца и убежала от растерявшейся повитухи и матери с разбитым сердцем. Повитуха ухаживала за Сереной, но кровотечение не прекращалось, что бы она ни делала. Казалось, бедному Харуну было суждено потерять всю семью за пару дней.

А потом первая леди-вдова появилась на пороге с ребенком. Малышка была сероватой и неказистой, крохотной. Но она пыталась жить, ножки молотили воздух.

А вот о Серене того нельзя было сказать. Потрясений и разочарований оказалось слишком много. Она лежала, пахло смертью, и первая леди-вдова спросила у нее, как назвать ребенка.

— Печаль, — сказала она. — Ведь она принесет только это.

1

Печаль

Головная боль расцвела цветком в голове Печали, агония усиливалась с каждым лепестком, пока не затмила все. Она глубоко вдохнула и поняла причину боли: сильный и гадкий запах Ламентии, проникший в открытые двери.

Она отвернулась от мужчины перед ней и осмотрела тусклую комнату, в поисках лент дыма, проникших в нее. Но ничего не было, ни одного признака лекарства, и взгляды остальных, вежливо ожидающих очереди для разговора с ней, не показывали, что кто-то его заметил. Она осторожно вдохнула, и кожу на плечах тут же закололо, а тело заполнил жар, голову сдавило.

— Мисс Вентаксис? — мужчина из Западных болот смотрел на Печаль. — Все в порядке?