Книга И она уступила... - Роуз Лоуэлл

Фрэнк надвинул шляпу на одну бровь и все же решил подойти к столу. На его худом мускулистом лице никаких эмоций не отражалось. Ничего не выражали и светло-зеленые, похожие цветом на свежие оливки глаза, прятавшиеся в густых ресницах. Такими же густыми и черными были его длинные волосы, наполовину скрытые широкополой ковбойской шляпой.

Первой на приближение Фрэнка отреагировала Милли. С иронической улыбкой она обратилась к подруге:

– Ты еще не имела удовольствия, Лили, познакомиться с нашим великолепным Фрэнком? Не так ли?

Ох, уж эта Милли! Она была миниатюрной блондинкой, ужасно хорошенькой. Еще та штучка! А то, как здорово она подходила Лайону, блондину с голубыми глазами, Фрэнку казалось просто каким-то знамением свыше. Кстати, не только братец Лайон, но и их сестра Кэти и оба ушедших в иной мир родителя – все они были светловолосыми и голубоглазыми. От этой честной компании отличался только он один – Фрэнк. И ему подумалось, как же он не замечал такой аномалии до опубликования этого злополучного завещания?

Лилиан, не обращая внимания на тон подруги, улыбнулась и ответила мягко и вежливо.

– Нет, – сказала она, – мы пока не знакомы с мистером Фрэнком Джонсоном. – При этом девушка так посмотрела своими большими с поволокой глазами на Фрэнка, что у того потеплело на сердце. Таких глаз затравленной газели он никогда ни у кого не видел. – Рада встрече с вами, мистер Джонсон, – добавила она и снова улыбнулась.

Ее улыбка напоминала лучик солнца в хмурый день. Фрэнк непроизвольно вздрогнул. Она назвала его «мистер Джонсон»! Но сам он знал, что это не его фамилия. Он вежливо кивнул Лилиан головой.

– И я рад нашей встрече, мисс…

– Моя фамилия Грей, – представилась девушка.

Заглядевшись на девушку, он не сразу ответил на вопрос Лайона:

– Ты возвращаешься на ранчо, Фрэнк?

– Да, – спохватившись, коротко ответил тот.

– Тогда встретимся там, на месте.

Фрэнк не ответил. Он быстро пробежал глазами по овальному личику Лилиан, отметив, что кожа у девушки нежная, а загадочные глаза и выразительный рот придают ей необыкновенное очарование. На вид ей было лет двадцать, но она не утратила способности смущаться, как робкая школьница.

– Фрэнк, ты придешь завтра на шашлык? – весело спросила его Милли.

– Весьма вероятно, – заметил ковбой, не отрывая взгляда от Лилиан. Ему захотелось еще немного побыть рядом с ней, и он обратился к девушке:

– Вы здесь по приглашению Милли, правда?

– Да, – просто ответила она, и добавила: – Но я ненадолго. Недели на две-три, не больше. – Чувствовалось, что она волнуется. Похоже, так на нее действовал Фрэнк. И его Лилиан тоже не оставила равнодушным.

Ему пришлось силой заставить себя откланяться. А попрощавшись и повернувшись лицом к двери, Фрэнк двинулся из бара, с видимым усилием переставляя ноги, явно желавшие вернуть его обратно.

Лилиан Грей наблюдала, как уходит Фрэнк. Она подумала, что еще никогда не встречала такого привлекательного мужчины, как этот ковбой. Лилиан не имела опыта в общении с мужчинами и поэтому, может быть, встреча с Фрэнком так взволновала ее. Уж очень его образ совпадал с тайными грезами, которые время от времени посещают даже таких целомудренных девушек.

– Честно говоря, я не ожидал, что он подойдет к нам, – проговорил Лайон с кривой улыбкой, когда брат исчез за дверью. – В последнее время Фрэнк избегает меня.

– Не думаю, что одиночество приносит ему облегчение, – заметила Милли и ласково посмотрела на жениха.

Она положила на его сильную руку свою маленькую ладошку. Лайон покачал головой, то ли соглашаясь с ней, то ли наоборот. Он нежно погладил пальцами руку девушки.

– Не знаю, почему Фрэнк не хочет поделиться со мной тем, что его гложет, – вздохнул Лайон. – Он пытается показать, что ничего вообще не произошло. Да и Кэти держится особняком. Я оказался в изоляции, хотя мы оба – и я, и она – любим Фрэнка. А он почему-то пытается убедить себя, что вдруг перестал быть членом нашей семьи.

Лилиан слышала этот разговор, но, задумавшись о своем, не пыталась вникнуть в его суть. Машинально она задала первый пришедший на ум вопрос:

– Он намного старше вас, Лайон?

– Нет, не намного. Всего на шесть лет. Ему сейчас тридцать четыре.

– Но, Лилиан, он явно не герой твоего романа, – мягко предостерегла подругу Милли. – Он переживает сейчас трудный период своей жизни и любого, кто оказывается слишком близко, готов растерзать.

– Мне не хотелось бы признавать правоту Милли, но, к сожалению, дело обстоит именно так. Фрэнк катится в последние месяцы по наклонной плоскости. Женщины, выпивка, пьяные драки. Ему под горячую руку попался наш механик, и он его моментально уволил…

Но тут Милли сочла необходимым заступиться за будущего родственника.

– Ты же знаешь, как этот человек обозвал Фрэнка!

– Но ведь брат сам его спровоцировал. В противном случае ничего бы не произошло, – заметил Лайон раздраженным тоном. – У Фрэнка хорошие мозги, но повседневной возни со скотом он не выносит. Я, наоборот, мыслю не так быстро, но коровы и быки – мои лучшие друзья. Такое разделение труда нас всегда устраивало. А завещание все поставило с ног на голову. Мы оба оказались в неудобной ситуации. Я не умею обращаться с людьми, а Фрэнк надулся и никого не хочет видеть. По выходным он напивается, ударился в разгул. Нашим работникам все это не слишком-то нравится. Вот некоторые и не выдерживают. А он за одно резкое слово безжалостно выгоняет людей.

– Но насколько я заметила, – робко произнесла Лилиан, – за целый вечер он выпил всего один стаканчик. Что же в этом страшного?

Лайон улыбнулся ей.

– В этом ваша заслуга. Он все время смотрел на вас и даже не стал больше пить. Он, по-моему, и сам был этим удивлен. Я знаю его не один день, и такого за ним раньше не наблюдалось. Фрэнк никогда не останавливался на одной-единственной порции выпивки.

– Ты не справедлив, дорогой, – мягко возразила Милли. – Раньше он вообще не употреблял спиртного.

Лайон вздохнул. Он, казалось, прислушивался не к голосу невесты, а к собственным печальным мыслям.

– Он чертовски уязвим, – тихо сказал он. – Его самолюбие ущемлено. Я понимаю его, и не хотел бы оказаться в таком положении. Фрэнк ужасно одинок сейчас.

– Одиноких людей, к сожалению, очень много, – задумчиво, ни к кому не обращаясь, проговорила Лилиан. В ее нежных глазах отразилась печаль. – И когда им плохо, они зачастую совершают не свойственные их натуре скверные поступки.

– Ты по доброте сердечной готова оправдать даже самого закоренелого преступника, – мягко улыбнулась Милли. – Наверное, поэтому сама всегда поступаешь только хорошо и правильно.