Книга Невыносимые. До порога чужих миров - Ирина Лазаренко

– По-моему, она не впервой тут, – подал голос Кийяк.

– Тогда бы вперед пошла, – буркнул Веррен, – только пятки бы сверкали. Какой толк у портала топтаться, если место знаешь? Чем дальше в Мир – тем толще кошель.

Кийяк поморщился, услышав поговорку, известную каждому новичку. Сами они были не любители изучать Миры: опасно, долго, трудно, а на целебные припарки потом потратишь больше, чем выручишь с первых заходов. Каждая обитающая здесь тварь, от тупых ящеров до почти разумных магонов, норовила попортить настроение и самочувствие незваным гостям, и, хотя по-настоящему умереть в Мирах было невозможно, неосторожные путешественники доставляли потом лекарям изрядно хлопот.

Но Веррен и его друзья считали, что только слабоголовые люди будут класть на изучение каждого Мира месяцы времени и ковшики крови. Куда проще и безопасней отлавливать одиночек прямо у порталов да отбирать найденное. И быстрее, конечно.

– А вы слыхали про призрачного пса, что охраняет границу Эллора? – спросил вдруг Кийяк. Никто не ответил, но он все равно пояснил: – Говорят, кто его увидит, скоро умрет, и душа его не полетит к Божине, а будет вместе с псом охранять граничный предел.

Веррен фыркнул.

– Да что ж она мелкая такая, – снова принялся ворчать Турак, опять потеряв Алеру из виду. – Ныряет в те заросли, словно змея. Быть бы ей повыше, вот ну хоть чуток бы!

– Цыц, – сердито велел Веррен.

Болтовня приятелей сердила его, и без нее было не по себе, тревожно и чуточку стыдно, хотя виду он и старался не подавать.

Они ведь никогда прежде не совались к Алере и, быть может, правильно делали. Кийяк, к примеру, прямо говорил, что последовать за ней было глупостью, которая еще вылезет им боком, а потом другим боком, а потом еще и ухом: Алера-то в Мирах не первый год, а мечей у нее целых два, и машет ими она получше любого из них.

Да и вообще у сельчан было настороженное отношение к Алере. Слишком она другая, не похожая на нормальную девку. Была бы нормальной – не носилась бы по Мирам с парнями в друзьях да при мечах на поясе. А еще наглая она сверх всего, что можно придумать, и никто ей за эту наглость не может настучать по мордасам, потому как… Ну, потому как боязно! И клинки у нее, и уверенность какая-то запредельная, и глазища жуткие, временами как зыркнет – не смотрит, а наизнанку тебя выворачивает! Иди знай, что Ташуя углядела в не рожденной еще дочери, если даже не попыталась спасти себя, лишь бы выжила эта девка. А получилась-то она и впрямь непростая!

До сих пор Алера никаких значительных вещей не совершила и, если так подумать, не выделялась из прочих жителей Лирмы ничем сверх того, о чем уже было сказано, но кто ее, заразу, знает – вдруг прямо сей вздох и начнет?

И еще – умению обращаться с мечами всех мужчин поселка учил именно Орим, и теперь вот переть с этими самыми мечами на его же внучку было как-то неудобно.

– А вы знаете, что эллорцы не хоронят померших? – нарушил молчание Кийяк. – Их жгут, а пепел жрут. А если эллорского мертвяка не сжечь, он через три дня обернется мертвягой.

– Цыц, – буркнул Веррен.

Ну вот почему его потащило за Алерой, когда в поселке – целые стаи молодняка, зеленого и непуганого?

Он не объяснял друзьям, почему, да и себе, пожалуй, не объяснял тоже. Быть может, ему просто хотелось посмотреть, что будет, и увериться, что не будет ничего. Как змею потыкать палочкой и убедиться, что она предпочтет уползти, а бросаться на тебя вовсе даже не станет, хотя до этого шипела изо всех своих змеиных сил.

А вообще-то, не успел он ничего хорошенько обдумать. Просто случился вдруг такой подарок – она прошла к порталу одна, а не окруженная толпой своих друзей, как обычно бывает. Ну разве можно бьио устоять, не проследить за ней?

– Возвращается, – сказал Веррен, хотя все и так это увидели.

Алера шла к порталу быстро, бросая полные досады взгляды на солнце: задержалась все-таки. Да еще в голове от пчелиного гудения что-то начинало стучать и ухать, как будто улей промеж ушей застрял. И что тем пчелам не сидится где-нибудь в дуплах по такой жаре?

Выползшие на тропу побеги растений мягко пружинили под ногами и тут же распрямлялись вновь. Да и не тропа это, а название одно – просто трава на ней не до колена достает, а чуть пониже. Хорошо, в этом Мире нет змей! Им бы в самый раз было прятаться в густой траве и хватать незадачливых путешественников за пятки!

Алера была в каких-нибудь пяти шагах от портала и уже перехватила котомку поудобнее, приготовившись прыгнуть, когда из раскидистых кустов выбралась троица парней и решительно перегородила подход к бледно-зеленому свечению на земле.

Парни были как на подбор: высокие, широкоплечие, коротко стриженые – словно братья-близнецы. У всех упрямо выдвинуты челюсти, у всех – глубоко сидящие глаза, темные и беспокойные, носы-картошки и щетина на щеках. Знакомая компания! Но не сказать, чтобы приятная, да и мечи в руках оставляли мало надежды считать, что парни просто мимо проходили.

Да и не торчали бы они у портала, если б не проследили прыжка.

Веррен поморщился, когда два клинка словно сами собой прыгнули в руки Алеры. Хорошие были клинки: не то длинные ножи, не то короткие мечи, неширокие, обоюдоострые и слегка изогнутые. Лезвия с виду остры до неправдоподобия. Дол почти во всю длину клинков, гарда необычная, широкая и полукружная. Легкие клинки, наверное, и в руках удобно лежат. Возникли неуловимо – словно кошка когти выпустила да смотрит теперь: махнуть тебе размашисто по глазам или сделать вид, что просто размяться решила, потянуться да спрятать когти?

Смотрела Алера именно так. Глаза у девчонки были большие, черные, но похожие на кошачьи – ленивой наглостью, насмешливостью. И усмехалась она недобро, уголком рта, совсем как дед ее усмехался, бывало. Так-то Алера, конечно, красивая: глазища черные, круглые, кожа светлая и темные веснушки на лице – необычные, крупные, как будто их нарисовали на носу и щеках, а вот только рот у нее – дедовский, большой, тонкогубый и бледный, ну чисто лягушачий. Таким ртом усмехаться можно только недобро и мерзостно, а больше никак.

– Ну и? – спросила Алера вкрадчиво.

– Выворачивай котомку! – неожиданно громко рявкнул Веррен и покрепче сжал рукоять собственного меча.

Воспользоваться им вряд ли хватило б решимости, но оружие придавало уверенности и весомости какой-то, что ли. На Алеру Веррен глядел сверху вниз, шире был гораздо, а то, что он стоит тут не один, а с приятелями, придавало всем троим решительной наглости.

Ну а как иначе? Что там этой девчонки, тьфу, одной рукой подхватить можно и под мышкой в поселок унести!.. Если перед тем оглушить и связать, конечно, а то она, пожалуй, вывернется, как змеюка подколодная, выдаст хорошего леща и сама тебя пинками в Лирму погонит, чтоб сельскому голове сдать для воспитательной порки. Или на месте шею свернет да прикопает в овражке, чтоб неповадно было.

Потому как наглая она сверх всяческой меры, вот что.