Книга Стоп-ничья - Кэрри Прай

Все началось с того, что в бутылёк с моим берёзовым шампунем он добавил приличное количество суперклея, и мне пришлось лишиться большой части своих карамельных волос. В ответ на этот жест, я порезала его новую футболку, подаренную местным депутатом. Когда Захар держал мою голову над вонючим унитазом, я плевалась на его ботинки, оставляя за ним право следующего хода. Реваншем было всеобщее унижение, когда оседлав меня, он заставлял просит прощения, а я была не в силах скинуть с себя этого бугая. Тогда, только воспитателям удалось остановить тот позорный цирк. И будь я на грамм умнее, то прекратила бы эти боевые действия, перестав отвечать безумием на безумие. Но, этого не случилось, потому что мне всегда хотелось, чтобы последнее слово было за мной. Тем самым, наша война не спешила заканчиваться и с каждым разом, это блюдо мести становилось только холоднее. Шли годы, а наша ненависть только росла.

В конечном итоге, на самом выпуске, Исаев пустил слух, что я, мягко сказать развратная особа и вся его компания, весь вечер бросала мне в след колкие фразочки. Даже многие мои друзья, сочли правильным поверить в этот бред и избегали диалога со мной. Идиоты.

- Дашка – тренерская давашка! – кричал Захар, тыча в меня пальцем. – Пусть все знают, что ты дешёвая шлюшка, которая любит мужиков постарше!

- Заткнись, Исаев! – отчаянно отбивалась я. – Ты все выдумал и мы оба это знаем! Мерзавец, только ты можешь подло распускать слухи, как бабка - сплетница!

- А ты тренеру пожалуйся! – смеялся он ядовитым смехом. - Уверен, ты придумаешь, как отблагодарить его!

- Ты такой же примитивный, как и твои шутки! Ты не достоин галстука, твой атрибут пушистая юбка! Для меня ты просто жалок!

- Зато под твою юбку, уже залезли все, кто только захотел! Фу, шалава!

Да, этот вечер был несправедливо испорчен, и я позволила себе небольшую слабость. Никто не увидел, как мой нарядный сарафан, доставшийся мне по наследству от старшей преемницы, был пропитан горькими, девичьими слезами.

Захар был младше меня на полгода, и когда пришло время выйти в взрослую жизнь, я с облегчением перекрестилась. Он оставался в «Милосердии», а значит, его противное лицо больше не будет мелькать перед глазами. Больше не будет оскорблений, грязных подколов и унизительных действий, только спокойное, светлое будущее.

Грубой ошибкой было мнение, что наши пути разошлись. Я даже не предполагала, что судьба может быть настолько коварна. И как бы я не старалась, я не смогла оценить её злую шутку. Это было вовсе не смешно. Ни капли.

И вроде бы от ненависти до любви один шаг, гласит народная мудрость, но моя история немного иная. Я столкнулась с настоящим сопротивлением, со стеной, которую трудно преодолеть. Где-то в глубине моего сознания затаилась обида за то, что не сумев добиться нужного результата, было задето мое самолюбие и я становилась только слабее.

Пройдут дни, месяцы, годы, но наши отношения не перейдут в доброжелательные - мы постоянно будем ждать друг от друга очередной подлянки, а с возрастом, они будут становиться только изощренней. И до сих пор, Захар пугает меня бесконечными угрозами, и самое неприятное, что он верно и безукоризненно следует одному железному правилу: «Сказал – сделал».

Я не знаю принцип действия и как устроена смертельная инъекция, но иногда мне кажется, что её название – Захар Исаев.

Я – Белова Дарья. Мне почти 19. Я живу в Тюменском общежитии, предназначенном специально для расселения воспитанников Детдома, у меня приемлемая работа, неплохая внешность и миллион планов на дальнейшую жизнь. Сегодня, я наряжаю небольшую пластмассовую ёлочку, украшаю комнату в преддверии Нового года и преданно жду какого-нибудь волшебства. Но завтрашний день, подарить мне другое чудо…чудовище.

Глава 2.

Сегодня, стоя перед зеркалом старого, обшарпанного комода, я собираю волосы в аккуратный пучок, временами отпивая чёрный кофе из пластмассовой кружки и морщась от его резкого вкуса. Вот уже полгода, так выглядит практически каждое моё утро. На часах полдесятого – как всегда опаздываю, а оправдательных причин для моего начальника уже совсем не осталось. Пора бы научиться быть более собранной, пока я не лишилась единственной работы.

По маленькому телевизору мелькают рекламные лозунги, где все повязано на стихах о предстоящем празднике. Девушки в красивых платьях, в костюмах снегурочек, заговорщическим голосом, так и норовят продать той или иной товар. А я думаю лишь о корпоративном застолье, который пройдёт сегодня в кафе «Райский сад». Мне придётся обслуживать целую делегацию корейских бизнесменов и, несмотря на незнание языка, я должна понимать каждое их слово и учитывать все пожелание.

Застегиваю блузку, натягиваю строгую юбку, балетки кладу в сумку для сменки, а поверх плеч накидываю мешковатый пуховик, который я откопала на распродаже, обрадовавшись его лояльной цене.

- Я похожа на снежную бабу, - с грустью констатирую я, когда смотрю на своё отражение. Складывалось ощущение, что меня завернули в кусок от парашюта, только темно-зеленого парашюта с цветными пуговицами и расписными узорами.

Шапка, шарф, дутыши, ключи и вот я уже иду по длинному коридору нашего общежития. С кухни доноситься запах пригоревшей яичницы, с этажа выше слышны веселые крики детей и лай возмущённых собак. В таких местах, бурная жизнь становиться всеобщим достоянием, и я до сих пор не могла к этому привыкнуть. В Детском доме, в первую очередь нас учили дисциплине, и слово «отбой», означало тишину и спокойствие. Спокойно, здесь не бывает никогда. Семейные пары, которые весь день заботливо занимались своими неугомонными детьми, сменяются ночными дебоширами и любителями громкой музыки. Вот и сегодняшнее утро, больше походит на базарную торговлю.

Подходя к лестничному проему, замечаю приоткрытую дверь комнаты, которая раньше пустовала и, споткнувшись о чужой багаж, падаю на коленки. В коридоре я одна, а значит, никто не видел моего позорного падения. Морщась от боли, слышу голоса за дверью, быстро поднявшись и отряхнувшись, переступаю массивную кучу из сумок.

Но когда, до меня доноситься подозрительно знакомый смех, я на секунду замираю. Непонятно по какой причине, на лбу появляется испарина, а ладошки потеют. Дрожь, пробежавшая по позвоночнику, заставляет мои плечи напрячься. Что за…?

Выйдя из ступора, продолжаю движение, ссылаясь на своё разыгравшееся воображение, спровоцированное чувством суетливости. На свежем, морозном воздухе, становиться в разы легче и тревожное смятение моментально улетучивается.

***

- Даша, время, - хмурит брови начальник, указывая на наручные часы.

Сбрасываю с себя куртку и влетаю в сменную обувь.

- Простите, Алексей Львович, - виновато щебечу я, чувствуя, как в тепле покалывают щеки, - дверной замок заело. Видимо, резьба заржавела.

Он недоверчиво смотрит на меня и качает головой.

- Лучше купи себе будильник с граммофоном, - бурчит он, скрестив руки на груди.