Книга Ренн-ле-Шато. Вестготы, катары, тамплиеры. Секрет еретиков - Жан Блюм

Беранже Соньер родился в 1852 году. Став в 1879 году священнослужителем, молодой викарий отправился в Але-ле-Бен. Спустя некоторое время он получил место кюре в деревушке Кла, после чего, 1 июня 1885 года, последовало следующее назначение: место кюре в деревне Ренн-ле-Шато. На первый взгляд тридцатитрехлетний служитель церкви мог показаться неотесанным простолюдином, однако высокий лоб и живые черные глаза говорили о страстной душе, скрывающейся под грубоватой внешностью. Некоторые из прихожан признавали, что священник не был лишен и своеобразного обаяния.

Что представляло собой небольшое селение Ренн-ле-Шато? Деревушка на вершине холма, к которой вела одна лишь тропинка для мулов, насчитывала две сотни жителей. Ветхий дом священника, изрядно сдавший в борьбе с дождями, и полуразрушенная церковь — вот что встретило аббата на новом месте службы… Церковное начальство не баловало молодого кюре: паства нуждается в духовном пастыре не только в процветающих центрах, но и в укромных, большей частью обедневших уголках страны.

Покинув негостеприимный дом священника, Соньер, с дозволения старой прихожанки Александрины Марро, устроился в доме под названием «Боярышник» (это было жилье, принадлежавшее приходу). Проходит время; аббат знакомится с прихожанами, попутно завязывая дружеские отношения. Последние найденные по этому делу материалы говорят в пользу того, что среди новых знакомых Соньера были и видные деятели, состоявшие в тех или иных политических и мистических обществах. Если это достоверные сведения, то можно предположить, что аббат Соньер участвовал в некоем проекте, начальным пунктом которого был Ренн-ле-Шато, однако дальнейшим местом действия могла стать вся Европа.

Что же породило на свет тайну Ренн-ле-Шато? Лучше всего будет подать ее в виде хроники происшествий (точнее сказать, случайных происшествий), как делает это господин Гингам в книге «Сокровища тамплиеров». Однако заметим, что в этой истории уже довольно сложно определить, где кончается правда и начинается вымысел: в нашем распоряжении не осталось никаких достоверных источников, касающихся дела Ренн-ле-Шато. Все, что нам остается, — это отложить на время мысли о верификации фактов и ознакомиться с хроникой этих немаловажных для нашей истории событий.

Все начинается с того, что в один прекрасный день аббату наносит визит его знакомый — нотариус из Кийана, нашедший в ходе своих изысканий некие документы, написанные на латыни (точнее, на вульгарной латыни). Не владеющий языком настолько хорошо, чтобы понять все тонкости латинских идиом, со времен Вергилия сильно изменивших свой грамматический облик, нотариус просит помощи у аббата: ему неясен смысл нескольких параграфов.

Смышленый аббат, умевший увидеть большое в малом, тотчас же учуял запах сокровищ, которые могли бы оказать значительную поддержку его приходу. Священник начинает подтрунивать над нотариусом. Не на шутку рассерженный юрист пытается доказать почтенному латинисту, что в этом деле нет места насмешкам: ведь в документе сказано о некоем тайнике!

И вот в четверг, в день внеклассных мероприятий, два приятеля, поклонявшиеся один Богу, другой — Золотому Тельцу, отправились на загородную прогулку в сопровождении юных неофитов Ренн-ле-Шато. Экскурсия закончилась неожиданным образом: дети, шагавшие поодаль от взрослых, искатель сокровищ и духовный пастырь очутились в гористой местности, где некоторым скалам достаточно было легкого толчка, чтобы обрушиться на головы гуляющих. Вскоре так и произошло. Аббат, чья эрудиция не уступала ловкости и силе, увернулся от обломков, он отделался лишь несколькими ушибами, в течение двух недель причинявшими ему неудобство. Нотариусу повезло меньше… через день после злополучной прогулки его отпевали (к слову добавим, что это была одна из самых красивых заупокойных месс). История умалчивает, нашел ли аббат время и силы, чтобы соборовать своего умиравшего компаньона. 24 октября 1885 года жизнь нотариуса оборвалась. Не было ли окончание его карьеры началом необыкновенного карьерного взлета священника?

Соньер с головой уходит в работу: он вносит изменения в облик деревенского кладбища, порой не оставляя времени даже на сон. По его замыслу останки прихожан, в течение длительного времени захоранивавшиеся на кладбище, должны быть перемещены в оссуарий: почему бы не увековечить память о земном существовании людей, чьи души уже вознеслись в небеса, представ пред очами Всевышнего?

Однако таким образом с могильной плиты, под которой покоится Мари де Негри д'Абль, маркиза д'Отпуль и Бланшфор, скончавшаяся в 1782 году, исчезает благопожелательная надпись, соскобленная рукой ретивого аббата. Маркиза была родом из знатной семьи, в течение нескольких веков владевшей фьефом, включавшим в себя Ренн и его земли. На смертном одре Мари де Негри д'Абль открыла аббату Бигу некий секрет, порвав тем самым с древней родовой традицией, согласно которой секрет должен был храниться в кругу семьи и передаваться из поколения в поколение. По словам многих авторов, в этот день двухвековая тайна знатной еврейской семьи прекратила свое существование — на свет появился секрет священников Разе. Так или иначе, исповедник маркизы позаботился о том, чтобы на ее могиле была выгравирована та необычная эпитафия, которую веком позже постарался уничтожить Соньер. Однако старания аббата были напрасны: эрудит Эжен Стублейн восстановил надпись и поместил ее в своей книге «Гравированные камни Лангедока».

В 1887 году кюре настаивает на немедленной реставрации церкви, в которой он проводит богослужения. Один из его предшественников, аббат Понс, завещал своему приходу шестьсот франков. Муниципальный совет в ответ на просьбу священника предоставил ему ссуду в четырнадцать сотен франков. В 1888 году началась спешная подготовка к реализации этого плана; в 1890 году аббат вновь взялся за дело, на этот раз поставив перед собой довольно амбициозные цели.

Главный алтарь церкви преподносит сюрприз наемным рабочим — каменщикам Русселю, Бабу и звонарю Каптье: одна из опор, поддерживающих алтарь, оказывается полой. Внутри ее, среди сухого папоротника, ждут своего часа три запечатанные трубки, хранящие в себе пергаментные свитки. Известно, что, ознакомившись с их содержанием, аббат велел поднять в старой церкви одну из плит — и обнаружил под ней сосуд, наполненный драгоценностями.

В последующие годы жизнь полунищего аббата резко меняется: теперь его окружает роскошь, которой он не прочь щегольнуть перед окружающими.

Тайна нотариуса, обнаруженные в пергаментах указания на некое сокровище, загадка надписей, выгравированных на могиле маркизы, — сколько было высказано гипотез о происхождении невероятного богатства Сонье-ра! Плюс ко всему, жизнь священника была небогата сколько-нибудь значительными событиями. Некоторое время спустя, ради того чтобы добиться рассмотрения дела Соньера в Римской курии, епископ обвинит его в симонии, однако в приватном разговоре он доверительно сообщит, что ничуть не верит в то, что аббат разбогател, присваивая себе деньги, полученные за мессы.

На протяжении своего жизненного пути кюре Ренн-ле-Шато не был одинок. Когда Мари Денарно повстречала аббата, этой проворной миловидной служанке было семнадцать лет. Ни единым словом не выдавая тайны Соньера при его жизни, она хранила молчание и после смерти своего патрона. Разумеется, нашлись люди, утверждавшие, что под дружбой служанки и священника скрывались отношения иного рода… Конечно, исключать такой вариант нельзя. Но поскольку в интересующем нас деле доказать можно лишь очень немногое из того, что нам известно, природа отношений аббата и его служанки остается под вопросом.