Книга Как мы портим наших детей. Коллекция родительских заблуждений - Наталья Царенко

Опять же, видимо, да. Вспомним, с чего мы начали наш разговор: наказания по сути своей – это установление границ дозволенного в этом мире. Не рисуют их родители – нарисует жизнь, сработает принцип естественного отбора.

Однако какими они должны быть, наши современники уже не знают точно. Мы живем во времена перемен, в том числе и на переломе воспитательных стереотипов и концепций, и уже определенно знаем, «как не надо» – но еще очень слабое понятие имеем, как же следует воспитывать детей.

По данным опроса Левада-Центра[1], наказав ребенка, испытывают чувство вины и облегчение одновременно около 25 % наших соотечественников, испытывают именно чувство вины – 38 %, испытывают в большей степени облегчение лишь 8 %, и еще почти 30 % не чувствуют ни того, ни другого (видимо, воспринимая наказание лишь как правильную реакцию на проступок, и не более того, что является наиболее здоровым подходом к вопросу).

К слову, чувство вины возникает преимущественно у женщин (42 % опрошенных ответили так), а чувство облегчения больше проявляется у мужчин (10 %).

Еще в прошлом веке этот показатель – «облегчение у мужчин, наказывающих своих детей» – был существенно выше: традиционно основой семейного уклада были страх и послушание перед главой семьи, это считалось нормой, и мужчина, наказавший ребенка, ощущал удовлетворение от выполненного долга, а не муки совести от того, что причинил ему боль (насколько это правильно или неправильно, мы еще неоднократно обсудим на страницах этой книги).

Современные отцы уже достаточно давно переложили веками принадлежавшее им право осуществления наказаний на женщин, а те с этим правом не знают толком, что и делать: и «сердце кровью обливается», и «достал, паршивец». Противоречивые чувства, одним словом. Почему? Потому что столетиями «полицейские функции» принадлежали не мамам, а папам, и это было правильно, поскольку и эмоциональности в процесс привносилось меньше (а значит, не страдал так явно принцип справедливости), и последовательности было больше (а значит, не страдала эффективность). Женщина, поддавшись эмоциям, может за один и тот же проступок и подзатыльник дать, и рукой махнуть, может прочитать часовую нотацию, а может окатить демонстративным ледяным молчанием. Как быть ребенку, как не потеряться в такой непоследовательности, как впитать основные ориентиры на тему «Что такое хорошо и что такое плохо?», как твердо усвоить, что вот это самое – нельзя никогда, если раз пять уже «прокатило»?

Как, наконец, сохранить какие-либо ориентиры, если родители сами не уверены в правильности своих действий? Ведь, наказывая детей, наши современницы ощущают и чувство вины («Я – плохая мать!»), и чувство страха («Если я накажу его, он меня перестанет любить!»)…

Психологи из Австралии Дэвид Эпстон и Майкл Уайт провели любопытный тест: предложили заполнить анкету, состоящую из «зеркальных» вопросов: «Испытывали ли вы чувство вины из-за того, что слишком долго кормили ребенка грудью?» – «А из-за того, что слишком рано перестали это делать?»; «Считали ли себя виноватой, потому что вышли на работу сразу после рождения детей?» – «А из-за того, что слишком долго оставались дома?»; «Чувствуете ли себя виноватой из-за слишком сильной эмоциональной близости с ребенком?» – «А из-за того, что на самом деле далеки от него?». Эта анкета дает возможность наглядно сделать выводы о степени противоречивости установок социума, в котором мы живем. Им невозможно соответствовать – следовательно, невозможно и не испытывать чувство вины…

Кроме того, не только общественные ожидания – и сами родители существенно изменились за последние сто лет: если еще недавно они удовлетворялись лишь послушанием и уважением со стороны детей, то теперь для ощущения психологического комфорта и собственной полноценности и состоятельности как родителя нам необходима любовь детей и их дружба. Именно поэтому родители пытаются построить отношения с детьми «на равных», то есть наделив всех членов семьи равными правами, что оказывается нежизнеспособной конструкцией в силу неравных обязанностей, неравной ответственности за семью и неравного жизненного опыта.

Опрос, проведенный среди читателей журнала Psychologies, свидетельствует о том, что в России примерно по 10 % родителей придерживаются полярных взглядов – что «без наказаний невозможно эффективное воспитание» и что «любые наказания недопустимы» – и еще 14 % слишком поддаются эмоциям: могут наказать, но потом сожалеют об этом. Однако большинство подходит к вопросу адекватно, полагая наказания приемлемыми, если они оправданны и не чрезмерны. А опрос, проведенный Левада-Центром в 2007 г. о частоте наказаний, также демонстрирует близкую картину: часто наказывают детей около 10 % россиян, никогда – 13 %, остальные – по ситуации: «в исключительных случаях» – около 30 %, «иногда» – примерно 45 %.

Что же касается «арсенала средств», применяемых нашими соотечественниками, то в лидерах оказались физические меры: отшлепать ребенка считают правильным 62 %, выпороть ремнем – 14 %, дать пощечину – 2 %.

Значительная часть россиян уверены в эффективности лишения ребенка чего-либо для него существенного: удовольствий и развлечений, прогулок – 37 %, просмотра телевизора или игр на компьютере – 20 %, карманных денег – 14 %, сладостей – 11 %, решают конфисковать любимую игрушку – 7 %. Есть даже приверженцы одного из наиболее старинных правил Домостроя: отправить провинившегося ребенка спать без ужина считают правильным 1 % опрошенных.

Некоторые высказываются за методы изоляции: перестать разговаривать считают нужным 17 %, запереть в комнате – 5 %.

В этой книге мы подробно поговорим об эффективности – в кавычках или без – этих способов педагогического воздействия.

Известный американский психолог Эрик Эриксон установил прямую связь между эмоциональным здоровьем детей и уверенностью в своей воспитательной концепции их родителей. Если же родители и сами не знают, как правильно, а тем более, не могут договориться между собой о том, на что и как они реагируют, вырасти здоровой и полноценной личностью ох как непросто.

Ведь ребенку важно чувствовать себя защищенным, это – базовая потребность детства. И защита эта подразумевается не только как блокирование любых неприятностей из внешнего мира, но и как защита от саморазрушения, от своих собственных агрессивных порывов, пока еще не сформировалось умение помогать себе самостоятельно и регулировать поведение своими силами. В качестве такой защиты выступают определенные житейские правила и нормы, нарушать которые нельзя никому – ни детям, ни взрослым (об этом стоит особенно крепко помнить!), и ответственность за выполнение порядка именно на родителей и возложена. Более того, если никаких санкций вслед за нарушением не последует, ребенок теряет ориентиры относительно «можно и нельзя» и ощущает себя беззащитным – и перед самим собой, и вообще перед миром, в котором нет никаких четких законов и от которого никогда не знаешь, чего ждать. Проводя аналогию, отмечу, что, если выпустить мальчишек с мячом на поле, объяснить правила и ввести штрафы на неспортивное поведение, получится футбол. А если упустить объяснения и штрафные баллы, то будет игра без правил (если она вообще состоится)…