Книга Русские конвои - Брайан Скофилд

После падения Франции и отказа Англии начать мирные переговоры Гитлер обнаружил, что плохо представляет свои дальнейшие действия. В отношении Норвегии он несколько раз менял точку зрения, поэтому даже его собственные командиры могли лишь гадать, каковы его истинные намерения. Адмирал Редер в своих мемуарах отмечает: «Я не могу сказать, когда Гитлер впервые всерьез начал рассматривать возможность войны против России». Однако не приходится сомневаться, что фюрер уже обдумывал этот вариант. 18 декабря 1940 года он приказал главнокомандующим всех трех видов вооруженных сил подготовить план разгрома России «в ходе молниеносной кампании». Адмирал Редер совершенно правильно оценивал стратегическую ситуацию и настаивал на интенсификации военных действий на Средиземном море, так как это могло принести решающий перелом в борьбе против Англии. Напрасно. Редер писал: «Я еще раз выразил свое твердое несогласие с предложением атаковать Россию до того, как мы разобьем Англию». Его возражения были поддержаны бароном фон Вейцзеккером, главой министерства иностранных дел, и даже Герингом, но все оказалось бесполезно. 22 июня 1941 года началась операция «Барбаросса» — вторжение в Россию.

Начало войны против России немедленно внесло изменения в британскую морскую стратегию. Известный историк Стефен Роскилл пишет: «Это постепенно передвинуло центр тяжести усилий Флота Метрополии с проливов между Шотландией и Гренландией в районы между северной Норвегией и кромкой полярных льдов». До сих пор главной задачей Флота Метрополии, базирующегося в Скапа Флоу, был перехват германских рейдеров, которые попытаются прорваться в Атлантику, чтобы нанести удар по судоходству союзников. Даже беглый взгляд на карту показывает, что после перехода Норвегии в руки немцев эта задача стал гораздо более сложной. Расстояние между северо-восточной оконечностью Шотландии и юго-восточным побережьем Исландии составляет 350 миль. Датский пролив между Гренландией и Исландией имеет ширину 180 миль, хотя льды значительно сужают его. Зато расстояние между Норвегией и Шетландскими островами равно всего лишь 160 милям. Хотя немцы одновременно с захватом Норвегии оккупировали Данию, к счастью для союзников они не попытались занять принадлежащие этой стране Исландию и Фарерские острова.

Германский флот в начале июля 1941 года имел следующие корабли: новейший линкор «Тирпиц» был почти достроен и проходил испытания на Балтике; линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау» находились в Бресте, англичане полагали, что они имеют ряд повреждений; тяжелый крейсер «Принц Ойген» вернулся из безуспешного рейда в Атлантику; карманный линкор «Лютцов» стоял в доке в Киле, так как 13 июня был торпедирован при попытке перейти в Тронхейм для прорыва в Атлантику; тяжелый крейсер «Хиппер», легкие крейсера «Эмден» и «Лейпциг» вместе с несколькими эсминцами находились на Балтике.

2 декабря 1940 года адмирал сэр Чарльз Форбс был назначен командующим базой в Плимуте. На посту главнокомандующего Флотом Метрополии его сменил адмирал сэр Джон Тови, ранее служивший заместителем командующего Средиземноморским флотом адмирала сэра Эндрю Каннингхэма. Каннингхэм писал после его отъезда: «Это большая потеря для Средиземноморского флота и для меня лично. Его советы, разумная критика, верная поддержка, неиссякаемый оптимизм и невозмутимость были крайне полезны». Однако то, что потерял Средиземноморский флот, приобрел Флот Метрополии. Новый главнокомандующий идеально подходил для решения сложных проблем, вставших перед этим флотом.

Хотя Флот Метрополии на бумаге располагал значительными силами, его постоянно раздергивали по частям, вынуждая отправлять корабли для проведения операций на других театрах. В данный момент он состоял из 2 линкоров, 2 авианосцев, 4 крейсеров и примерно 20 эсминцев. Черчилль предвидел, что появление британского флота в Арктике окажет огромное влияние на русский флот и силу сопротивления русской армии. Но флоту требовалась оперативная база, и, как мы увидим позднее, русские так и не смогли ее обеспечить.

Британское правительство решило оказать помощь русским, и в качестве первого шага по выполнению этого решения адмирал Тови направил контр-адмирала Вайэна произвести инспекцию порта Мурманск. Он находился в Кольском заливе на расстоянии 2000 миль от Скапа Флоу. Это был единственный незамерзающий порт на севере России, но его значение повышала железная дорога, связывающая Мурманск с Москвой. Все это русские прекрасно сознавали. На восточном берегу залива, ближе к его горловине, находится залив Ваенга, а на западном — русская военно-морская база Полярное. Адмирал Вайэн сообщил, что ПВО района слишком слаба, поэтому использовать Кольский залив в качестве базы нельзя, так как он находится всего в нескольких минутах лета от германских аэродромов в Киркенесе и Петсамо.

Впрочем, дальнейшие события показали, что русские совсем не стремились делить свои скудные ресурсы с союзниками.

В конце июля адмирал Вайэн приказал провести разведывательную вылазку на принадлежащий Норвегии Шпицберген, который лежал в 450 милях к северу от мыса Нордкап. Хотя летом часть бухт, особенно на западном побережье, свободна от льда, зимой картина прямо противоположная. Поэтому, кроме небольшого поселка для шахтеров, добывающих уголь, на архипелаге нет никаких сооружений. Крайне сомнительно, чтобы даже всемогущие американские «морские пчелы»[1] смогли построить базу на этих покрытых льдом скалах. Поэтому было решено эвакуировать норвежских и русских рабочих и уничтожить шахты и поселок. Однако острова все-таки изредка служили точкой рандеву, и противники совершили несколько рейдов сюда. Иногда на архипелаге одновременно находились метеорологические партии как союзников, так и немцев.

Довольно скоро русские попросили нанести удар по немецкому судоходству между Киркенесом. и Петсамо. 23 июля из Скапа Флоу вышло соединение контр-адмирала У.Ф. Уэйк-Уокера в составе авианосцев «Фьюриес» и «Викториес», тяжелых крейсеров «Девоншир» и «Саффолк» и 6 эсминцев. Просьба русских была выполнена, однако результаты удара оказались ничтожными. Одновременно в Архангельск прибыл минный заградитель «Эдвенчер», который доставил груз мин. Русские с благодарностью приняли этот подарок. Как видно, война в Арктике началась с малых операций. Точно так же увертюра предшествует поднятию занавеса перед грандиозным спектаклем. Тем временем Черчилль и Сталин обменялись несколькими телеграммами, из которых стало ясно, что Сталин совершенно не понимает природы войны на море. Однако Сталин так и не прекратил извергать «водопад глупых и нелепых» требований открыть второй фронт, чтобы ослабить давление на свои армии, оказавшиеся в сложном положении. Более разумной была бы помощь в виде поставок военного снаряжения: танков, самолетов, орудий, боеприпасов, грузовиков. Все это можно было доставить морем в русские порты.

Существовало три возможных маршрута военных поставок: через Тихий океан из Соединенных Штатов во Владивосток, а оттуда по железной дороге через Сибирь; через Персидский залив в порты Ормуз и Басра, а оттуда по суше; прямо из Великобритании (а потом из Исландии) в Мурманск. Из всех трех последний был самым коротким и прямым, однако он же был и самым опасным. Противник почти наверняка мог обнаружить любой конвой, если только погодные условия не были слишком неблагоприятными для ведения воздушной разведки. Немцы построили не менее 6 аэродромов в северной Норвегии, 2 из которых, как мы уже говорили, находились недалеко от самого Мурманска. Поэтому транспорты, кроме атак в пути, могли попасть под воздушную атаку уже в порту прибытия. Вражеские подводные лодки базировались в Бергене и Тронхейме, что позволяло немцам без труда развернуть подводную завесу на пути конвоев. Наконец, противник мог, если бы только пожелал, использовать свои тяжелые корабли для перехвата конвоев, особенно на конечном участке пути, когда транспорты проходили мимо Нордкапа. Это было особенно опасно потому, что в этом районе было сложно обеспечить им надежное прикрытие. Во время войны поставки в Россию шли по всем трем маршрутам, однако наша книга расскажет лишь о полярных конвоях.