Книга Чертаново - Олег Бондарев

…Ермак стоял над убитым рукокрылом и задумчиво наблюдал за тем, как из рваной раны на груди наружу выливается мутная кровь чудовища. Поднявшийся ветер трепал черно-белые волосы, заставлял щуриться, но мужчина упрямо продолжал нависать над покойным.

«Отец… – думал Ермак. – Кто же ты, черт возьми, такой?»

Он слышал это имя уже во второй раз: крылан, смертельно раненный мужчиной около двух недель назад, тоже поминал Отца.

«Видимо, они все из одной стаи, а этот… Отец – их вождь», – предположил Ермак.

Он пнул окровавленное тело ногой – чисто так, по привычке, как делал много раз в те времена, когда еще служил маркитанту Никите. Теперь тот период казался преданьем старины глубокой, но на деле прошло всего месяца полтора.

Впрочем, учитывая, как быстро идет время в московской Зоне, можно сказать, что служба та случилась еще в прошлой жизни.

«Хорошие были времена…»

Схватив убитого крылана за ногу, мужчина поволок его к тому самому трехэтажному зданию, откуда появился несколькими минутами раньше. Ермак прошел мимо второго мутанта, на трупе которого уже сидели прожорливые бабочки-падальщики. Мужчина махнул в их сторону ружьем, и они спешно упорхнули прочь.

«Вернутся еще раньше, чем я в подвал спущусь, – мелькнуло в голове у Ермака. – Надо поторапливаться, а то все сожрут, нам ничего не останется…»

Не выпуская щиколотку мертвого крылана, мужчина перешагнул порог. В углу, прикрытый гнилыми досками, лежал ручной пулемет, из которого Ермак перебил немало крылатых и иных тварей… до того, как закончились патроны. Теперь это была всего лишь обычная железяка, но мужчина не терял надежды, что однажды он разживется боеприпасами и снова сможет косить мутов очередями…

«Нашел время о пулемете думать!.. Еще про манипулятор от робота вспомни, который в другом углу валяется, чего уж там…»

Устыдившись, Ермак устремился прямиком к груде строительного мусора. Человек посторонний не увидел бы в этой куче обломков ничего особенного… и Ермак как раз на это и рассчитывал. Подойдя к груде хлама вплотную, мужчина на время отпустил ногу крылана и принялся разгребать кирпичи. Отбросив в сторону очередную гнилую доску, Ермак увидел обшарпанный металлический квадрат и большой амбарный замок, который соединял две проушины: одну – на самой крышке люка, а вторую – зацементированную в пол. Сняв с шеи шнурок, на котором болтался ржавый ключик, мужчина открыл замок и сунул его в карман – на всякий случай, чтобы никто даже при большом желании не смог запереть его в подполье. Затем Ермак поддел крышку исцарапанными пальцами и, пыхтя, откинул ее назад. Тяжелый металлический лист с грохотом опустился на кирпичи, и те жалобно закряхтели и расползлись в сторону, словно стая ленивых черепах-мутантов. Ермак встал и, снова ухватив мертвого крылана за ногу, подтащил его к черному квадрату проема. Внизу находился темный подвал.

Прислушавшись, Ермак услышал тихий рык и облегченно вздохнул.

«Значит, живой. Хорошо…»

Отступив на шаг, мужчина столкнул труп мутанта вниз, и рык, доносящийся оттуда, моментально сменился громогласным ревом:

– Мясо!

Ермак досадливо скрипнул зубами, после чего шумно выдохнул и, повернувшись к люку спиной, попытался ногой нашарить ступеньку стенной лестницы. Это удалось ему довольно быстро – сказывался опыт: сколько раз за последние полтора месяца мужчина спускался в этот подвал? Ощущая под подошвой шаткую ступеньку, Ермак вдруг вспомнил про второго крылана, оставленного снаружи, и ненадолго задумался, как поступить: сходить ли за ним сейчас или сначала разобраться с первым трупом, а потом уже возвращаться на поверхность? Подумав, решил все-таки сначала спуститься: бабочки-падальщики, конечно, довольно прожорливы, но не настолько велики, как здоровяк-нео, чтобы за пять минут стрескать цельного крылана.

– Дай мне мясо! – воскликнул невидимый пленник подвала.

– Да иду я, иду… – тихо проворчал Ермак.

Он знал, что говорить это мутанту бессмысленно – только еще больше разозлится – поэтому бормотал скорей для самоуспокоения. Когда до пола оставалось не больше трех ступенек, Ермак разжал пальцы и спрыгнул вниз, едва не оскользнувшись на крови, вылившейся из трупа крылана.

– Я хочу мяса! – прорычал голос из глубины подвала.

Ермак, подняв голову, уставился во тьму. Не меняя позы, достал из кармана огниво и пучок горюн-травы и спешно ее поджег. Вспыхнувшее пламя осветило подвал, и Ермак смог наконец рассмотреть клетку из мощных стальных прутьев, а также ее обитателя – огромного угрюмого нео, который хмуро взирал на вновь прибывшего из-под густых насупленных бровей. Когда их взоры встретились, мужчина невольно вздрогнул: до того знакомым был этот взгляд.

«Чтоб тебе пусто было, долбанная московская Зона…»

Подходить к клетке близко было чревато – нео только казался громадным и неуклюжим, а на деле мог двигаться проворней самого юркого аспида. Стоит зазеваться, и этот лохматый бугай уже схватит тебя за грудки, притянет к себе и моментально обглодает пол-лица. Поэтому Ермак, взяв дохлого крылана за обе ноги, размахнулся и швырнул его в сторону клетки. Не успел труп мутанта удариться о прутья, как две сильные волосатые руки поймали его и зафиксировали в воздухе – легко, будто крылатое чудовище весило килограмма три, не больше. Бережно опустив добычу на пол, нео схватился за правую ногу мутанта обеими лапами и потянул ее внутрь. Когда прут решетки уперся нетопырю в промежность, лохматый верзила принялся с остервенением колошматить по бедру крылана пяткой, и Ермак, не в силах на это смотреть, поспешно отвернулся: он уже знал, что нео в итоге оторвет убитой твари и руки, и ноги, и крылья… словом, не оставит на костях и грамма мяса. Мужчина уже повернулся к лестнице и даже за перекладину взялся одной рукой, когда мутант хрипло осведомился:

– Почему ты меня кормишь?

Ермак вздрогнул, а потом, осмыслив вопрос, невольно зажмурился. В уголке правого глаза проступила предательская слеза, но мужчина спешно смахнул ее тыльной стороной ладони и, оглянувшись на клетку через плечо, спросил:

– Ты меня совсем не помнишь?

Нео на некоторое время завис: Ермак спиной чувствовал его взгляд и практически слышал, как шевелятся извилины нео, отвыкшие от таких нешуточных усилий. Кто знает, что осталось в памяти лохматого монстра, а что безжалостно съела мутация? Уж точно не Ермак.

Но сейчас у него в душе затеплился уголек надежды…

– Не-а. А ты кто? – после долгой паузы спросил нео. – Особенный какой-то хомо?

Волна реальности накрыла уголек, и он, протестующе зашипев, моментально погас. Ермак разжал пальцы, позволив горящему пучку травы упасть на пол, а потом с остервенением растоптал дымящиеся останки ногой.

– Неважно, – буркнул Ермак.

Вцепившись в перекладину обеими руками, он шустро полез наверх. Ермак хотел поскорей выбраться из подвала… точней, его беспокоил не столько сам подвал, сколько его угрюмый лохматый обитатель: подолгу находиться рядом с ним для мужчины было невыносимо.