Книга Научить тайнам любви - Мишель Смарт

За все эти годы то притяжение, что она почувствовала при первой встрече, так и не угасло.

И он был единственным мужчиной, кому удалось пробудить в ней любопытство.

— В час я буду у твоей двери. — Он поцеловал ее ладонь. — Я знаю, что твоя компаньонка спит в соседней комнате, и не стану стучать. Я приду, но оставлю нашу судьбу в твоих руках. Если ты не откроешь, я вернусь к себе, и ты можешь сделать вид, что меня вообще никогда там не было. Но прежде чем что-то решать, спроси себя, когда ты в последний раз делала что-то ради себя, а не ради долга? Каталина, я знаю, ты принцесса, но если захочешь, сегодня я научу тебя, как стать женщиной.

С этими словами он отпустил ее руку, поклонился и ушел.

Три недели спустя

Палочка с розовой полоской насмешливо смотрела на принцессу Каталину Фернандес.

Счастливого Рождества, Каталина. Вот тебе и подарочек.

Хваленая выдержка, которой ее учили целых двадцать пять лет, мигом ее оставила. И сейчас она не чувствовала ничего, кроме снедающего изнутри ужаса.

Две благословенные минуты, когда Натаниэль впервые вошел в нее без защиты, прежде чем выйти и надеть презерватив. Две минуты неистового безумия.

Но что ей теперь делать?

Ее снова замутило, но в желудке уже ничего не осталось, и на этот раз из нее вышла лишь желчь. А ведь Каталина даже не знает, в чем причина. Нервы или стремительно захватывающие тело гормоны?

Почистив зубы третий раз за утро, Каталина все равно чувствовала оставшуюся на языке горечь. Вытерев лицо, она уставилась на бледное отражение в зеркале и постаралась улыбнуться. До рождественского ужина с семьей осталось всего шесть часов. Тети, дяди, двоюродные братья и сестры, работающие во дворце люди, гости…

Стараясь успокоиться, Каталина глубоко вдохнула в ту саму секунду, как в дверь постучали.

Наверняка это Марион. Двоюродная сестра и основная компаньонка. Сегодня она уже приносила завтрак, к которому Каталина так и не притронулась, а теперь хочет приготовить ей ванну.

Но Марион нельзя доверять, было в ней какое-то скрытое коварство, с которым принцесса так и не сумела примириться. Когда Каталина достигла возраста, обязывающего выбрать себе «компаньонку», как в их доме было принято называть личных слуг, ей пришлось взять к себе Марион. Во дворце полно слуг, но личные слуги всегда были родственниками, а мать Марион приходилась сестрой отцу Каталины.

Досчитав до пяти, Каталина собралась и заставила себя успокоиться. Нельзя, чтобы у Марион возникла хоть тень подозрения.

— Заходи! — крикнула Каталина, усаживаясь за туалетный столик.

Вот только дверь распахнула не Марион, а Доминик.

И в его лице не было и намека на веселое праздничное настроение.

— Значит, — протянул он, закрывая за собой дверь, — это правда. Ты беременна.

Хорошо, что она заранее села. Иначе наверняка бы упала.

Полчаса назад увидев положительный результат теста, Каталина отлично понимала, что не сумеет долго хранить все в тайне, но рассчитывала, что у нее будет хотя бы пара дней…

Сжав губы, она кивнула. К чему лгать? Да и спрашивать, как он узнал, тоже бессмысленно. Когда речь шла о членах королевского дома Фернандесов, никто о праве на частную жизнь и личные тайны даже не заикался. Каталина не доверяла Марион, поэтому ей пришлось обратиться к Алиане, троюродной сестре, недавно ставшей компаньонкой, и попросить ее приобрести тест на беременность. Алиана, которой совсем недавно исполнилось восемнадцать, покинула дворец под предлогом того, что ей нужно прикупить еще пару рождественских подарков, и обещала сохранить тайну.

Но во дворце все тайное очень скоро становится явным. И чтобы действительно сохранить какой-то секрет, порой нужны недюжинная моральная сила и устойчивость, которые встречаются не так уж и часто, особенно когда король и его наследник наводнили дворец шпионами и не гнушаются использовать полученные сведения так, как сочтут нужным.

И свой единственный и самый драгоценный секрет Каталина сумела сохранить лишь потому, что никогда и никому о нем не рассказывала.

Оглядев ее с насмешливой ухмылкой, Доминик коротко размахнулся и ударил ее по щеке. Сильно.

— Счастливого Рождества, — объявил он сухо.

Не показывая никаких эмоций, она даже не стала подносить руку к щеке, не желая, чтобы он смог насладиться полной победой.

Потому что больше всего на свете он обожал доводить ее до слез. Просто жить без этого не мог.

Но в последний раз она плакала при нем семь лет назад, на похоронах матери.

Каталине внезапно отчаянно захотелось, чтобы мама снова была рядом. Чтобы обняла и утешила… Как же ей сейчас не хватало ее тихого голоса и мягкой улыбки…

Была бы здесь хотя бы Изабелла… Но младшая сестра уклонилась от обязательного торжества и дожидалась рождения ребенка, живя с семьей мужа.

— Кто отец?

Каталина сжала губы.

— Непорочное зачатие? Неплохо. — Доминик снова наградил ее презрительной улыбкой. — Натаниэль Гироуд?

Несмотря на все усилия, Каталина не смогла сдержать легкой дрожи, что пробежала по ее телу от одного упоминания этого имени.

— Это он.

Черты брата исказила такая ненависть, что Каталина мысленно приготовилась к следующему удару, но вместо этого он лишь наклонился к самому ее лицу, обдав кислым дыханием:

— Мерзкая шлюха.

На это оскорбление она тоже никак не отреагировала, не желая ухудшать и без того плохое положение, и даже не стала уворачиваться от летевших в лицо капелек слюны.

— Мало того что чистокровный принц Гелиос бросил тебя ради безродной потаскухи, и об этом знает весь мир, что бы там ни писали в газетах, так ты еще и раздвинула ноги перед этим ничтожеством? — Доминика так и передернуло от злости. — Ты сознаешь, что Йохан готов был просить у отца твоей руки? А теперь ты и здесь все испортила!

Стоявшая в горле желчь грозила вот-вот ее задушить.

— С тобой покончено. Йохану не нужны объедки с чужого стола.

Не в силах вдохнуть, Каталина начала задыхаться.

— И Гироуду ты тоже без надобности, — усмехнулся Доминик. — Он испортил тебя, чтобы рассчитаться со мной. Ты для него всего лишь игрушка и легкая добыча. Я же предупреждал, чтобы ты держалась от него подальше, но теперь тебе придется сполна за все заплатить. Отец тебя вызовет и решит, что нужно сделать и какие тебя ждут последствия.

С этими словами Доминик собрался уйти, но передумал и, повернувшись, ударил ее по второй щеке.

— Это за то, что ослушалась, когда я велел держаться подальше от Натаниэля Гироуда.

Поправив галстук, Доминик ушел.

Наконец оставшись одна, Каталина закрыла глаза и глубоко вдохнула. Она не издала ни звука, но в голове у нее так и звенел пронзительный вопль.