Книга Дракула - Матей Казаку

Такой была ситуация в июне 1463 года, когда венгры привезли выкуп в Винер Нойштадт. Император принял их не в Вене — столица была охвачена бунтом с апреля месяца. Его брат Альберт Габсбург, герцог Австрийский, собрал группу заговорщиков, прервал всякое сообщение и совершал грабительские набеги на окрестности городов Винер Нойштадт и Эденберг. Они дошли даже до того, что украли льняные рубашки… у императрицы Элеоноры Португальской! Несмотря на нестабильную ситуацию, Фредерик продолжал переговоры и выдвигал всё новые и новые требования. Стало очевидно, что без вмешательства папских представителей дело не решить: Рудольф Рюдершейм, настоятель Фрейзинга и Доменико де Доменичи ди Лука, и архиепископ де Торселло присутствовали при заключении договора 19 и 26 июля 1463 года. Тогда же были внесены деньги, и корона, наконец, передана Матиашу Корвину.

Появление венгерской армии на юге Вены стало главным событием 1463 года. Примерно тогда же, скорее всего тоже в Вене, была издана брошюра в 4-6 страниц, на первой странице украшенная портретом. Это было настоящей новинкой, типографское дело только начинало развиваться, ещё не была опубликована Библия Гутенберга, это произошло лишь в 1454 году[4]. Книга была озаглавлена «История воеводы Дракулы»…

Дракула — это прозвище князя Валахии Влада III, подданного короля Матиаша Корвина, которого король позже пленил в замке на берегу Дуная.

Откуда взялось это прозвище, до сих пор никому достоверно не известно, но большинство исследователей считают, что это воспоминание о его отце по прозвищу Дракул. Император Сигизмунд Люксембургский[5] прозвал его Драконом, в 1408 году, когда он правил только Венгрией. Латинское «draco» дало румынскую форму «drac», что означает «дьявол». Так, Дракул — «дьявол», а Дракула — «сын дьявола». Другие исследователи предполагают, что прозвище Дракул, Дьявол, близко по смыслу к выражению «дьявол во плоти». В начале XIX века Уильям Уилкинсон, английский посланец в румынских странах, писал:

Дракула на валашском языке означает дьявола. С тех пор у валахов принято было называть так всех людей, прославившихся своей храбростью, жестокостью или же мастерством.

Анонимный автор убеждает нас, что это был человек, превосходящий своей жестокостью Ирода, Нерона, Диоклетиана[6] и всех прочих тиранов и мучителей, которых знал мир. Простое перечисление пыток, какие учинял Дракула над людьми, своими подданными и «язычниками, евреями, христианами», турками, немцами, итальянцами, цыганами, не сможет оставить читателя равнодушным. Его излюбленный способ казни — посажение на кол. Эта пытка родилась в Ассирии, но Владом III была «доведена до совершенства», но не для того, чтобы быстрее убивать[7], а, наоборот, чтобы продолжать страдания как можно дольше. Кол, вводимый через прямую кишку, не поражал жизненно важных органов, а выходил изо рта, не убивая человека. Оставленные таким образом жертвы умирали спустя два-три дня, а глаза их за это время поедали вороны. Автор рассказывал, что Дракула выставлял целый лес из таких колов прямо перед окнами своего дворца и наслаждался видом жертв. Кстати, по мнению князя, великие турецкие властители и паши заслуживали сидеть выше, чем другие, и обязательно на позолоченных колах! Добавляют также, что он любил трапезничать в тени от таких «лесов», беседуя с «приглашёнными» и выпивая за их здоровье.

Жестокий и беспощадный мир, видевший таких тиранов, как Эззелино Романский в XIII веке (50 тысяч жертв), Ферранте I Неапольский и Сигизмунд Малатест в XV веке или Мехмед II (873 тысячи жертв, если верить современникам), не может не впечатлиться «выдумками» Дракулы, которые описывались в той книге. Сажание на кол мужчин, женщин и детей тысячами (иногда женщин с младенцами на руках), кроме того, добавляет рассказчик, — 25 тысяч турок… Цыгане, преступившие законы, заживо варились в котле, а табор потом ел их… Беременной супруге князя вспороли живот, чтобы он мог увидеть, где находилось его дитя… Во время пира Дракула подавал знати раков, откормленных мозгами их родителей и друзей… Костры ждали всех лжецов и калек его страны… Он заставлял матерей есть своих детей изжаренными, а мужей — отрубленные груди своих жён…

Цинизм и ярость, с которой тиран мучил своих жертв, делает его в наших глазах ещё более зловещим. Когда его жертвы кричали от боли, он говорил: «Послушайте, как приятно, какие прекрасные звуки!» — или, глядя на пронзённых людей, провозглашал: «Как изящно и ритмично вы трясётесь!» Нищенствующим и лжецам, их он обычно сжигал, говорил, что хочет помочь им быстрее попасть на небо, чтобы они не страдали на земле. Если же кто-то осмеливался спросить, отчего он так жесток, Дракула отвечал, цитируя святого Петра, что правители посланы Богом на землю для того, чтобы наказать зло и наградить добро.

Этот рассказ о зверствах Дракулы был, без сомнения, пересказан при дворе Матиаша Корвина, который, узнав об этих зверствах, захватил своего вассала в плен и бросил в тюрьму. Первый текст, написанный на латинском языке, был отправлен папе в Венецию, а также дошёл и до других князей. Он сохранился и до наших дней на немецком языке в четырёх различных рукописных копиях и был включён в несколько современных изданий. В 1463 году немецкий мейстерзингер Михаэль Бехайм собрал в Вене и Винер Нойштадте ещё другие рассказы и написал о деяниях валашского князя песню из 1070 строк. Начинается она так:

Из всех безумцев и всех тиранов, которых я знаю на этой земле, живших с начала веков, худшего не видел мир.

Брошюра 1463 года была напечатана, вероятнее всего, в Вене, переписана, адаптирована и перепечатана ещё раз, возможно, Ульриком Ханом между 1488 и 1560 годами в крупнейших немецких городах, начиная от Лейпцига и Гамбурга, заканчивая Страсбургом и Нюрнбергом. Все экземпляры воспроизводили портрет Дракулы или одну из сцен его жизни (обед среди пронзённых). В другой части Европы независимо от немецкого появился русский рассказ, известный с 1486 года, но он ни разу не был напечатан, хотя существуют по меньшей мере двадцать две рукописные копии. Дракула там предстает как очень жестокий, но справедливый правитель, защитник своей страны от турков, мудрый и просвещённый. Создавался некий прообраз Ивана Грозного, который, кстати, с большим интересом прочитал рассказ и позже использовал казни, изложенные там.

Греческие и турецкие историки, в свою очередь, тоже записали эти рассказы, добавляя детали, передававшиеся устно. Один греческий историк даже приписал Дракуле совершение настоящей революции в своей стране. Впрочем, это тоже часть его образа: задержим пока это в памяти. Рассказы о деяниях этого персонажа дошли и до Франции, до Жана Бодена[8], который по своему усмотрению ввёл их в свою «Республику» в 1576 году: «…странные злодеяния Дракулы, герцога Трансильванского».