Книга Тепло твоих губ - Алина Феоктистова

— Да они уже успели друг другу надоесть. Видать, богатенькие родители их насильно поженили, взаимовыгодный брак, — задумчиво произнес Игорь. — Такие не успевают приехать, как бросаются искать развлечений. Так что влип ты, Сашок.

— Что ты понимаешь, сопляк! — Из рубки по лестнице спустился капитан в синем мундире речника. — Эти ребятки любят друг друга так, как ни ты, ни тебя никто любить не будет. И, клянусь своими сединами, сегодняшняя ночь будет у них первой, вот они и робеют друг перед другом. — Он достал из кармана пачку сигарет и, вынув одну, закурил. — Испортили вас западными фильмами и дерьмовыми книжонками. Сексуальная революция! Мы с моей Дашей, мир ее праху, как вышли из загса да направились в нашу комнатушку, тоже всю дорогу ни словом, ни взглядом не перекинулись. А ни я, ни она не были из робких да молчаливых. Просто боялись, вдруг что не так, вдруг обидим чем друг друга, и любовь кончится… — Он пригладил растрепавшиеся от ветра седые волосы, и его взгляд невидяще устремился в безоблачную синеву неба, затуманенный воспоминаниями. — А вы — дураки и сопляки.

— Ну, Степаныч, те времена прошли, — протянул Игорь. — Ладно, бывайте, пошел я. В наши дни первая брачная ночь невозможна.

Андрей с Ириной, дождавшись своей очереди, зашли в кабинет директора дома отдыха. Валерий Николаевич недовольно поморщился, увидев сразу двух отдыхающих, притащившихся к нему с вещами: в его кабинете и так было тесно и душно — не спасал даже вентилятор. Валерий Николаевич был дородный мужчина сорока лет, страдающий сердечным заболеванием, которое он тщательно скрывал от врачей, чтобы не потерять работу, которая его устраивала, подавил свое недовольство и изобразил на лице дежурную улыбку.

— Добро пожаловать, — сказал он, и молодые люди поняли, что голос в репродукторе принадлежал ему. — Вы, как я вижу, молодожены. Уверен, медовый месяц в нашем доме отдыха — это будут лучшие и счастливейшие дни в вашей долгой совместной жизни. У нас вас ждет комфортабельный домик со всеми удобствами, если желаете, к вашим услугам спортзал с тренажерами, есть футбольная, волейбольная и теннисная площадки… — он на минуту замолчал, вытирая со лба капельки пота и прислушиваясь к гулким ударам сердца. — Есть видеозал, зал с игровыми автоматами, если желаете, можете брать уроки плавания. Впрочем, вы все увидите сами. Питание у нас трехразовое, работает буфет, ресторан, магазины, — он опять задумался, не забыл ли чего. Но если и забыл, то это неважно, радушие и вежливость он уже проявил. — Давайте ваши путевки и паспорта, я сейчас выдам вам ключи.

Обычно Валерий Николаевич был внимательнее и услужливее с отдыхающими. Их дом отдыха был самым престижным в области, и его работники своим поведением и обхождением должны были поддерживать марку.

Но сейчас у него была забота поважнее. Один из тех, кто распределяет путевки, сообщил ему, что в сегодняшнем заезде должен быть сын губернатора. По крайней мере, две путевки приобрел именно он. Валерию Николаевичу было от этого очень не по себе. В «Волжских зорях» отдыхали обычно либо достаточно обеспеченные люди, либо те, кто долго копил деньги, чтобы позволить себе приобрести такую дорогостоящую путевку, но птицы такого полета сюда еще не залетали. Они предпочитали для отдыха другие места. Какие — Валерию Николаевичу оставалось только догадываться. И директор волновался, устроит ли избалованного молодого человека их дом отдыха. Он с минуты на минуту ожидал приезда «Волги» или иномарки с личным шофером, которая должна была привезти правительственного отрока. Он был уверен, что тот приедет не на городском пароходике.

Молодожены злили его еще и потому, что, приехав в день свадьбы, требовали повышенного внимания. У них праздник, и он должен поддержать его, придумать что-то неординарное: может быть, в честь них устроить вечером на берегу фейерверк или торжественный ужин в ресторане, чтобы создать дополнительную рекламу дому отдыха. Но сейчас ему было не до них. Он приготовился заполнять журнал, взял путевку, паспорт, принялся быстро писать, и ручка застыла в его руке. Всю бессонную ночь он сердился на себя, что не спросил у распределителя путевок имя важного гостя. Ясное дело, Гордеев, но Гордеевых пруд пруди. К утру он догадался, что у гостя должно быть отчество — Викторович. Ясное дело, сын Виктора Гордеева. Только с большого перепуга можно было так отупеть. В паспорте молодожена, который стоял перед ним, было написано — Гордеев Андрей Викторович. В паспорте невесты — Шитова Ирина Дмитриевна. И ниже штамп: «паспорт подлежит обмену».

«Не успела поменять паспорт и сменить свою фамилию на фамилию мужа», — подумал администратор и вскочил как ужаленный.

— Добро пожаловать, — начал он.

— Пожалуйста, дайте нам ключи от домика, — умоляюще произнес парень, прервав его новую вступительную речь.

— Сейчас, — Валерий Николаевич вскочил, вышел из-за стола и, с быстротой, странной для его комплекции, оказался у дверей. Открыв ее, он крикнул: — Танюша, зайди! — забыв о том, что можно вызвать свою помощницу по селекторной связи.

Танюша, помощница директора и его любовница, симпатичная крашеная блондинка лет двадцати четырех с безупречным бюстом и ногами, какие и положено иметь любовнице такого человека, по интонации своего начальника поняла, что появиться нужно как можно быстрее, и сразу появилась, отбросив кисточку для ногтей и оставив флакончик лака открытым.

— Здравствуйте, — она профессионально улыбнулась гостям, сразу определив, что это именно те, о ком всю ночь твердил директор, вместо того, чтобы любить ее или на худой конец спать.

— Танюша, оформи документы, я достану ключи и провожу наших молодоженов, — сказал Валерий Николаевич.

Тане очень не хотелось заполнять документы. Именно на правой руке, которой она будет держать ручку, она не успела докрасить ногти на среднем и указательном пальцах. Но спорить было неуместно, и она послушно села за стол. Она изо всех сил поджимала недокрашенные пальцы, когда переписывала данные паспортов в журнал, но, подняв глаза, увидела бешеные глаза своего начальника, который уже успел вынуть из сейфа ключи и неотрывно смотрел на ее руки. Валерий Николаевич задыхался от резкого запаха не успевшего высохнуть лака, злился на то, что с первых же минут их дом отдыха опозорился перед Андреем Гордеевым, а заметив, что негодяйка умудрилась испачкать малиновым лаком страницу в паспорте сына главы области, готов был собственноручно стереть свою помощницу в порошок. Таня догадывалась, что думает сейчас ее любовник, и приготовилась к серьезной выволочке, молясь только о том, чтобы не вылететь с работы. До тех пор, пока на нее не обратил внимания Валерий Николаевич, она была обыкновенной девочкой из близлежащего к дому отдыха городка и с седьмого класса подрабатывала «на колготки», охмуряя одиноких отдыхающих. Своего благодетеля она слушалась и побаивалась, и не фордыбачила, хотя и заглядывалась на инструктора Игоря.

Андрею Гордееву не было никакого дела до ногтей помощницы администратора, и, подхватив сумки, сунув предварительно ключи в карман, он направился к выходу. Андрей опустил на пол чемодан, чтобы распахнуть дверь перед своей молодой женой, но Валерий Николаевич уже оказался рядом и сделал это сам.