Книга Он и Она - Александр Редько

…Она очень любила цветы. Ему всегда нравилось видеть её счастливые глаза, когда Он дарил их ей. В эти минуты Он был по-настоящему счастлив. Разве не настоящее это счастье – видеть глаза любимой Женщины счастливыми?

Но они жили за тысячу километров друг от друга! И Он посылал ей цветы домой, договорившись о доставке с хозяйкой цветочного магазина, который был рядом с её домом.

Он сильно скучал. Сильно. И когда тоска достигала своего апогея, звонил в цветочный магазин и заказывал букет для своей Женщины.

Она очень любила эти моменты и писала ему в СМС: «А мой Мужчина подарил мне роскошный букет! Спасибо тебе, мой хороший!» Она искренне восхищалась этими цветами: «Погляди! Как они красиво смотрятся в моей комнате!» Фотографировала их и отправляла ММС ему. Проходило время, и Он снова получал сообщение:

«Я была на работе, а когда пришла домой и открыла дверь, почувствовала, что запах роз наполнил всю квартиру, я даже подумала, что это ты приехал ко мне!»

Наступал вечер, и ещё СМС: «За окном темно. Я одна в комнате. Передо мной – твои цветы. Мне сейчас очень одиноко, но я смотрю на них и чувствую, что ты, невзирая на расстояние, – рядом. Спасибо тебе за это, мой Мужчина!»

Когда Он читал «мой Мужчина», то был на седьмом небе от счастья. Значит, Он нужен ей! Значит, Он не зря верил, что в мире есть женщина, которая полюбит его! Он и правда был счастлив. И продолжал посылать ей букеты. По поводу и без…

Но постепенно её восторг начал утихать. И его цветы уже не так восхищали её. Может, просто стали не нужны?.. Кто знает?.. В ответ Она писала коротко: «Спасибо, приятно». Но даже тогда Он был счастлив. От простого «приятно». Где оно теперь, его счастье?

* * *

В очередной её приезд в Москву они гуляли по Старому Арбату. Октябрь, было уже холодно. Они заходили в кофейни и грелись, глядя в глаза друг другу и сжимая ладонями чашки с ароматным горячим кофе. Никак, никак Он не мог запомнить, какой кофе Она любит! Американо с двойными сливками был для него, как синусы и косинусы для воспитанника детского сада. Офицер запаса, Он до сих пор наизусть помнил названия и характеристики стрелкового оружия и боевых машин, но американо с двойными сливками… Он забывал – и всё тут! Иногда это раздражало её. Ещё бы! Ну как можно забыть название любимого напитка любимой Женщины?! И в эти моменты Он чувствовал себя очень неловко. Смущался и начинал оправдываться. А надо ли было делать это? Он не притворялся и не играл. Он был таким. Огрубевший душой на своей войне, не пасовавший перед трудностями, а порой даже перед смертельными опасностями, Он пасовал перед ней. Смущался. Путал слова. Он не боялся её. Он боялся другого – обидеть! Не то что делом, – даже словом. Неумело, по-дурацки.

* * *

В его жизни было много женщин. Может, даже больше, чем нужно, и опыта общения с ними было тоже хоть отбавляй. У него не было опыта в любви. Вернее, был, но такой мизерный, что, читая классиков, Он восхищался, как они, классики эти, любили! Одну, другую, пятую, десятую… Науку любить Он начал постигать с ней. Его Женщиной. И делал ошибки. Одну за другой. Но как научиться, не ошибаясь? На ошибках других? Чушь какая-то! И корил Он себя за свои ошибки. И ругал. Надо ли было? Но Он любил. Учился любить. Был предан душой и телом своей Женщине, даже находясь за тысячу километров от неё.

…Разбилось зеркало. И сейчас Он смотрел на тысячи осколков на полу и видел в них только себя одного.

А тогда, тогда… Тогда они сидели в кофейне, пили горячий кофе и смотрели друг другу в глаза. А на Арбат опускался холодный и тёмный октябрьский вечер. И вдруг Он понял, что Она, больше суток проведшая в поезде, очень устала. Как же Он раньше не догадался, кретин!

Расплатившись с официанткой, они, взявшись за руки, вышли из тёплого и уютного кафе в бурлящую людьми, холодную московскую суету. И здесь их взгляды остановились на женщине, скромно стоявшей под красивым арбатским фонарём. Она продавала… «Васильки!!!» – их голоса прозвучали одновременно. Васильки, васильки, васильки! Чудо, которое, по определению, в конце октября в промозглой Москве было практически не достать, лежало в руках замёрзшей женщины и смотрело на них синими глазами лепестков. Он купил васильки. Она взяла цветы и, глядя на него, прошептала: «Спасибо тебе, мой хороший!» За этот взгляд, за эти слова Он готов был на многое! Так, как умела ласково смотреть Она, как умела сказать, – не могла больше ни одна женщина в мире. Ни одна! И каждого, кто посмел бы сейчас оспорить его мнение, Он был готов вызвать на поединок. Потому что любил её. Любил безумно.

* * *

Но они были настолько разными, что, по определению, быть вместе не должны были никогда… Но они были. Что их удерживало? Что тянуло друг к другу? Когда они встречались, Он любил готовить ей завтрак. Волшебными казались ему моменты, когда Она просыпалась. Волшебными! Он очень любил гладить пальцами под одеялом её тёплую спинку, ощущать нежную бархатистость её кожи и не просто видеть, а внутренне ощущать, как Она медленно просыпается. Открывает глаза, поворачивается к нему, обвивает его шею руками, улыбается и нежно прикасается губами к его губам.

От жизни ей досталось по полной программе, но Она, эта маленькая и хрупкая на вид женщина, боролась, выстояла и победила. Достаточно ему было вспомнить рассказ её брата о том, как Она, беременная, оставшись без поддержки мужа, продавала в лютый мороз на рынке кисточки для побелки. Просто потому, что не на что было купить даже молока и хлеба. Холодок пробегал по его коже, и ему хотелось обнять свою Женщину, закрыть грудью от всех бед и несчастий, уберечь, оградить и… любить! Заботиться о ней и её прелестной дочери, стать им опорой и защитой и просто жить вместе с ними и ЛЮБИТЬ!!!

Но Она не хотела простого женского счастья. Это было не совсем то, чего Она желала. Привыкнув в жизни добиваться и достигать всего сама, Она не могла пока соединить вместе две составляющие – женское счастье и самореализацию. Эти два понятия у неё ещё никак не могли сложиться в единое целое. Пока не могли. Видимо, на все нужно время. И Он готов был ждать. Ждать, ждать и ждать!!! Сколько? Долго. А насколько долго, было известно только Тому, Кто задумал соединить их жизни и судьбы вместе, но поселил за тысячу километров друг от друга. Поди разберись в Его планах!

* * *

Он никогда не думал, что расставание может быть таким болезненным и мучительным! Словно по живому, полоснули острым лезвием, отрезали кусок плоти, и кровоточащая рана болит, ноет и никак не хочет заживать.

Ему почти никогда не снились сны. А может, и снились, но Он их не запоминал. А тут, как назло, каждую ночь его подстерегал один и тот же сон. Красивая и стройная, его Любовь стояла босиком на берегу синего моря. Тихий прибой бережно ласкал её маленькие и нежные ступни. Она улыбалась самой очаровательной улыбкой на свете и протягивала к нему руки. Он бежал, тянулся к ней, и, когда, уже задыхаясь, почти касался её пальцев, Она вдруг начинала отодвигаться от него и уносилась, тая, по поверхности моря за горизонт. Он падал на мокрый песок и именно в этот момент просыпался.