Книга Адмиралы и корсары Екатерины Великой - Александр Широкорад

Польские и западноевропейские историки уже два с половиной века с удовольствием ищут виноватых в разделе Речи Посполитой. В числе «злодеев» оказались Богдан Хмельницкий, монархи Пруссии, Австрии, России и другие, вплоть до… Молотова и Риббентропа. Когда так много виноватых, поневоле задумаешься и о жертве.

На самом деле деградация Польского государства началась еще в XV веке, а в XVII веке Речь Посполитую можно считать государством с очень большой натяжкой. Сильный пан мог отнять у более слабого соседа землю, хлопов, любимую женщину и при этом он плевать хотел на королевскую власть. Говоря современным языком, паны жили не по законам, а «по понятиям».

Крупные магнаты прекрасно знали французский язык и литературу, их жены и дочери одевались по последней парижской моде, но это не мешало «его светлости» по своей прихоти устроить виновному или невинному человеку квалифицированную казнь, от которой содрогнулись бы и отцы-инквизиторы, и Малюта Скуратов. Замечу, что в России в царствование Елизаветы Петровны не было приведено в исполнение ни одного смертного приговора.

В Речи Посполитой королевская власть была выборной, а не передавалась по наследству, как в других монархиях. Формально короля выбирал польский сейм, но постепенно на выбор его все больше и больше стали влиять соседние державы. Вот, к примеру, в 1696 г. умер польский король Ян III Собеский, и в следующем 1697 г. польский сейм избрал королем 27-летнего саксонского курфюрста Фридриха Августа I (Альбертинская линия династии Веттинов). Его соперниками были французский принц Людовик Конти (двоюродный брат французского короля Людовика XIV) и Яков Собеский (сын умершего короля Яна Собеского). Однако поддержка России, Австрии и папы римского помогла Фридриху Августу I стать польским королем Августом II. При этом новый король остался и саксонским курфюрстом.

В начале Северной войны шведский король Карл XII овладел всей Курляндией и северной Польшей. 14 мая 1702 г. Карл XII вошел в Варшаву, а король Август II бежал в Краков. Вскоре Карл посадил на польский престол познаньского воеводу Станислава Лещинского. Шведы заставили Августа II в 1706 г. отречься от польского престола. За это Карл XII позволил ему остаться саксонским курфюрстом, что для Августа было куда важнее.

Полтавское сражение резко изменило ситуацию, и Август вновь объявил себя королем Польши. Два года в Польше опять было два короля, но в 1711 г. Станислав Лещинский отказался от короны и бежал во Францию, где в 1725 г. стал зятем Людовика XV.

В январе 1733 г. король Август II приехал на сейм в Варшаву, где и скончался 1 (11) февраля. С помощью Франции Станислав Лещинский вновь попытался овладеть польской короной, но в Польшу были введены русские войска, и 25 декабря 1734 г. в Кракове состоялась коронация Августа III, сына Августа II. Станислав Лещинский уехал из Кенигсберга во Францию и больше не возвращался в Польшу.

Значение королевской власти при Августе II и Августе III еще больше упало. И отцу, и сыну куда милей была тихая Саксония, чем буйные паны. Оттуда и «правили» Речью Посполитой оба короля.

Роль сеймов в управлении страной тоже была невелика. Во-первых, не было сильной исполнительной власти, способной реализовывать решения сеймов. Во-вторых, принцип единогласия при принятии решений – liberum veto – приводил к блокированию большинства предложений и прекращению деятельности сеймов. Так, с 1652 по 1764 г. из 55 сеймов было сорвано 48, причем одна треть из них – голосом всего одного депутата. Финансовое положение королевства хорошо характеризует факт прекращения в 1688 г. чеканки польской монеты.

Единство страны сильно подрывало фанатичное католическое духовенство, требовавшее все новых ограничений в правах православных и протестантов.

Панский гнет и религиозные преследования приводили к восстаниям на Украине.

В начале XVII века резко ослабла военная мощь Польши по сравнению с Россией и германскими государствами. Существенно возросла эффективность ружейного и артиллерийского огня, коренным образом изменив тактику боя. Решающую роль в сражении стала играть пехота, оснащенная ружьями со штыками, и полевая артиллерия. Польская конница, несмотря на отличную индивидуальную подготовку каждого кавалериста, его храбрость и лихость, оказалась не способной противодействовать регулярным войскам Пруссии и России.

Политическая и военная слабость Речи Посполитой привела к тому, что ее территория в XVIII веке стала буквально «проходным двором» для армий соседних государств. Я уж не говорю, что в течение двадцати лет Северной войны на территории Польши действовали армии России и Швеции. В ходе Русско-турецкой вой ны 1735–1739 гг. русские, турецкие и татарские войска воевали в южных районах Речи Посполитой, а в ходе Семилетней войны с 1757 по 1761 г. русские и прусские войска действовали в северной Польше. В промежутках же между войнами крымские татары регулярно проходили по территории южной Польши и зачастую оттуда переходили на русскую территорию.

Надо ли говорить, что не только в XVIII веке, но и в XXI веке ни одно государство не захочет терпеть такого соседа и будет пытаться как-то изменить ситуацию.

Помимо вышесказанного у России накопилось и много мелких претензий к Речи Посполитой. Так, к примеру, в 1753 г. по результатам рекогносцировки местности, проведенной инженер-полковником де Боскетом, выяснилось, что вопреки Вечному миру 1686 г. 988 квадратных верст российских земель незаконно оставались в польском владении, в том числе территории, приписанные к Стародубскому, Черниговскому и Киевскому украинским полкам. Вследствие непрерывных междоусобных споров русско-польская граница была укреплена только от «Смоленской губернии до Киева», на всем же остальном протяжении она оставалась практически открытой. Пользуясь этим, поляки самовольно населили десять городов Правобережной Украины, признанных по договору 1686 г. спорными и поэтому не подлежащими заселению.

Кстати, польский сейм до 1764 г. отказывался ратифицировать Вечный мир 1686 г. Речь Посполитая была последней из европейских стран, не признававшей за Россией императорского титула.

Серьезной проблемой, омрачавшей отношения между обоими государствами, было бегство сотен тысяч русских людей из России в пределы Речи Посполитой. Так, только в районах западнее Смоленска находилось около 120 тысяч (считались только мужчины) беглых русских крестьян. В Польшу бежали и тысячи дезертиров из русской армии.

Некоторые читатели могут попытаться поймать автора на противоречии: только что он писал о панском гнете, а сейчас – о массовом бегстве крестьян в Речь Посполитую. На самом деле тут нет никакого противоречия. Во-первых, я никогда не говорил, что русские помещики – ангелы (вспомним ту же Салтычиху). А во-вторых, польские магнаты дифференцированно относились к своим старым хлопам и к беглым москалям. Был ли смысл богатому пану отправлять пахать беглых русских драгун? Куда выгоднее зачислить их в свою частную армию. Были и случаи, когда паны выдавали своих дочерей за беглых москалей и делали им «липовые» дворянские грамоты. В приграничных с Россией землях поселились тысячи разбойников, совершавшие рейды через кордон, а потом делившиеся награбленным с панами. «Из тех беглых людей воры, которым поляки у себя пристани дают, собираясь партиями, приходят из-за границы в Россию и делают разбои, грабительства и смертные убийства, а потом обратно за границу уходят и с разграбленными пожитками дорываются тамо»[1].