Книга Вилла Д'Эсте - Маргарет Пембертон

Но у меня не было никакого желания провести остаток вечера, сидя в коттедже и предаваясь мрачным мыслям про Макса и Клодетту. В результате в море вышли Джим Шернем, Джайлз Фулбрайт, Дэнни Коллинз и я. Не прошло и нескольких минут, как в отдалении послышались зловещие раскаты грома. Мы пытались плыть к мысу, маленькая лодка то зарывалась носом, то качалась с борта на борт, я стиснула зубы. Поначалу, когда мы только вышли в море, волны и хлопья пены в лицо нас возбуждали, но потом стало страшно: волны захватили лодку и затягивали ее все дальше между высокими белыми валами. Дэнни признал поражение и попытался развернуть лодку, чтобы плыть к берегу. Но до берега мы не доплыли. Ярдах в двадцати от пристани гигантская волна подняла лодку, швырнула ее и разбила, мы оказались в ледяной воде. Десять минут спустя, замерзшая и обессиленная, я выбралась из воды вслед за Джайлзом Фулбрайтом и рухнула на песок.

– Люси!

Я не видела, как Макс бежал по песку. Только что я дрожала, мне было плохо, а в следующее мгновение рядом со мной уже был Макс, и в темноте белело его лицо.

– Люси, посмотри на меня! Ради Бога, Люси!

Он обнял меня и стал целовать совсем не как кузину. Я прильнула к нему, не замечая ни дядю Алистэра, ни Джима Шернема и Дэнни Коллинза, с которых ручьями лила вода. Макс яростно схватил меня за волосы и, посмотрев мне в лицо, пробормотал таким голосом, что я его едва узнала:

– Никогда больше не пугай меня так, слышишь?

Я кивнула. Ответить я не смогла, потому что он снова накрыл мои губы своими. Прошла, кажется, целая вечность, а потом он хрипло сказал:

– Боже, каким же я был дураком! Малыш, я думал, что потерял тебя!

Он поднял меня на руки и бережно понес по мокрому берегу к дому. После этого Макса целый год не видели в компании моделей, актрис или светских девушек. Только со мной. Тетя Кэтрин говорила, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Так и оказалось. Несколько недель назад до меня стали доходить слухи, что Макс снова встречается с Клодеттой Клостре. Я отмахивалась от них, как от злобных сплетен, – вплоть до моего дня рождения. Мы собирались отправиться в Париж, но Макс мне позвонил и, рассыпаясь в извинениях, сказал, что у него неполадки с машиной, на которой он будет ездить в следующем сезоне, и он сможет вернуться с испытаний только после этих выходных. Я уехала в Крейлшем-Плейс, пообедала с тетей Кэтрин и дядей Алистэром и осталась ждать возвращения Макса.

На следующий день в газетах появилась фотография Макса с Клодеттой Клостре. Снимок был сделан накануне, на приеме в честь приезжего русского композитора Федора Качерского, написавшего музыку к фильму, в котором недавно снялась Клодетта, этим и объяснялось ее присутствие на приеме. А причиной появления там Макса была, по-видимому, Клодетта.

Когда Макс вернулся и я показала ему эту фотографию, он был сама любезность и объяснил все очень разумно.

– Дорогая, тебе не из-за чего расстраиваться, – сказал он, наливая себе выпить.

– Как же, Макс, есть из-за чего. Ты мне солгал…

– Нет, не солгал, – твердо сказал он. – Когда я тебе звонил, то сказал правду. Мне нужно было ехать в Оутлендс проверить машину. Я не знал, что увижу Клодетту.

– Это был мой день рождения, – напомнила я.

Он поставил стакан и направился ко мне, и я почувствовала, что слабею.

– Ты права, любовь моя. И я об этом не забыл.

Он достал из кармана изящный кулон из ляпис-лазури и золота: на темно-голубом фоне два крошечных золотых ангелочка поднимаются к небесам.

– Тебе нравится, малыш? – мягко спросил он, потом застегнул цепочку кулона у меня на шее и привлек меня к себе.

– Да, нравится. Но Клодетта…

– Выброси Клодетту из головы.

Темные глаза Макса блестели, он крепко обнял меня и погасил мои протесты поцелуями.

А в прошлое воскресенье я радостно впорхнула в «Лейсиз»… и заметила за угловым столиком Макса и Клодетту. Они сидели близко друг к другу, держась за руки, глаза Клодетты так и сияли. Почувствовав дурноту и дрожа всем телом, я повернулась и выбежала на улицу. Теперь я знала правду и знала, что мне нужно делать.

Макс не хотел на мне жениться. Никогда не хотел. Его поспешное предложение было всего лишь реакцией, когда я едва не утонула и он нашел меня на берегу. Он не в силах устоять перед красивыми женщинами, которые вертятся вокруг гонщиков. У меня хранится вырезка из старого журнала с одним его интервью. Там процитирован его ответ на вопрос о его образе плейбоя: «Мне нравится, когда вокруг меня много красивых женщин». Что ж, я не красавица. Хорошенькая – да. Но не такая красивая, как кинозвезды вроде Клодетты Клостре. Макс допустил ошибку, но он слишком добр, чтобы это признать. Признать ее предстояло мне. А это оказалось нелегко. Когда я вернула Максу мое обручальное кольцо, он просто рассмеялся.

– Малыш, что за ерунда! – Он оставил кольцо там, где оно лежало, на столе.

– Нет, не ерунда. – Мое горло сжал болезненный спазм. – Я много об этом думала, и я не собираюсь выходить за тебя замуж.

Макс схватил меня, и его глаза опасно сверкнули.

– Черт, а я очень даже собираюсь на тебе жениться!

Оказавшись в его объятиях, я поняла, что мои благие намерения вот-вот улетучатся без следа. Но тут раздался телефонный звонок и Максу пришлось отвлечься. Оттолкнув его, я бросилась к двери. Ничего не видя вокруг себя, я выбежала на улицу и лихорадочно замахала рукой, останавливая такси. Забравшись в такси, я заметила, как из дома выскочил Макс и, тяжело дыша и ругаясь, остановился позади меня в облаке пыли.

В тот вечер я откликнулась на объявление Хелены Ван де Ноде, которая искала няню для дочери. Для меня это был шанс оставить Макса и начать жизнь заново.

Хелена Ван де Ноде сразу же мне перезвонила, и через три дня я поехала в Дорчестер на встречу с ней. И вот сейчас, всего лишь неделю спустя, я уже ехала на виллу Д’Эсте на первую встречу с Даниэлой.

Я открыла глаза и огляделась. Над аэропортом кружил другой самолет, и несколько мини-автобусов подъехали, готовые везти новую порцию туристов в Пальму и на расположенные рядом курорты. Вилла Д’Эсте находилась в другой части острова, высоко в горах. Говоря о вилле, Хелена Ван де Ноде подчеркнула, что она расположена уединенно, но мне было все равно. Я хотела только одного: сбежать подальше от Макса и Крейлшем-Плейс, чтобы не страдать, видя его с Клодеттой. И я знала, что была права, потому что за всю эту нескончаемо длинную неделю Макс ни разу мне не позвонил и не написал.

Хелена Ван де Ноде мне сразу понравилась. Ей было под сорок, она была высокой, загорелой, спортивного сложения. Свои густые вьющиеся волосы она зачесывала назад ото лба, и эта прическа подчеркивала ее карие глаза и блестящие брови дугой. Она была полна энергии и жизненной силы, крупный рот легко и часто складывался в улыбку.

– Вы уже работали няней? – любезно спросила она.