Книга Снегурочка с динамитом - Кирилл Кащеев

Продолжая высказываться, из кузова выскочили два молодых мужика в фирменных спецовках с надписями на спине и со всех ног рванули к клеткам. От кабины с криками «Скорее, пока птицы не померзли!» уже бежал шофер. Вся троица вихрем пронеслась вдоль переулка, подхватывая клетки с их орущими обитателями и торопливо швыряя их обратно в темные недра фургона. Катька и оторвавшийся от раскопок в сумке Вадька не успели и охнуть, как пернатые уже были перекиданы обратно в кузов. Непрерывно ругаясь, один из мужиков в фирменном комбинезоне наскоро закрутил кусок проволоки взамен треснувшей скобы засова и хотел уже вслед за товарищем прыгнуть в фургон... И вдруг остановился:

– Ах ты ж... – следующая выразительная тирада сотрясла беззащитный переулок так, что с чахлых деревьев осыпался снег. – Тут еще один! Без клетки! – и мужик стремительно метнулся за грузовик. Из-за прикрывающего его кузова снова донеслось хлопанье крыльев... и гусиный гогот. Очень знакомый гогот.

Еще не до конца понимая, что происходит, Катька издала возмущенный вопль и побежала к грузовику. В эту секунду из-за кузова вынырнул мужик в фирменной спецовке, под мышкой у него был крепко зажат отчаянно бьющийся белый гусь. Не обращая внимания на протесты пленника, мужик запрыгнул в кузов.

– Стойте! Отдайте, это наш гусь! – со всех ног несясь к грузовику, завопила Катька.

Мотор взревел, заглушая ее крик. Фургончик неторопливо тронулся. Второй мужик в спецовке недоуменно поглядел на зачем-то бегущую за грузовичком девочку и, пожав плечами, потянул на себя створку дверцы.

– Нет! Стойте! Харли! Харли! Вернись! – хватая ртом холодный воздух, кричала девчонка. Но дверцы грузовика уже закрывались. Перед глазами бегущей на короткое мгновение мелькнула судорожно дергающаяся гусиная шея и крылья, молотящие мужика по голове... Створки с грохотом захлопнулись. Грузовичок деловито зафырчал, наддал ходу и выкатился прочь из переулка. Посредине отпечатавшегося в снегу следа колеса остался лежать только маленький валеночек с яркой вышивкой и пушистой меховой опушкой.

– Катька, стой! Остановись, психованная! – мальчишка бежал за мчащейся по следам фургона девочкой. Догнать ее удалось только у самого выхода из переулка. В длинном прыжке он почти рухнул девочке на плечи и вцепился в нее изо всех сил. Катька пошатнулась, ноги разъехались на скользком тротуаре, она упала, больно ударившись коленками об асфальт. Опять рванулась, пытаясь вскочить и снова бежать:

– Вадька, пусти!

– Да куда ж тебя несет! – вцепляясь в нее еще крепче, пропыхтел Вадька.

– За ними! В погоню! – она забилась снова, почти вывернувшись из его рук. – Ты что, не видел? Они Харли увезли! Евлампия Харлампиевича похитили! – завизжала Катька.

– Видел я, видел! – Вадька все еще вжимал ее в асфальт, не давая подняться. – А еще я видел, что у них четыре колеса, а у тебя – две ноги! Как ты собираешься за ними гнаться?

– Как-нибудь! На такси! – девочка все-таки сумела вывернуться. Мальчишка опять бросился за ней. Они выбежали на широкий, запруженный машинами проспект. Распугивая шарахающихся прохожих, Катька кинулась к дороге, завертела головой, высматривая фургон. По обеим сторонам проспекта текли сплошные потоки машин, такие плотные, что казались сшитыми из разноцветных лоскутов лентами. Грузовичка нигде не было видно. Запыхавшийся Вадька снова догнал замершую на краю тротуара девочку и на всякий случай покрепче вцепился в рукав шубки.

– Что я тебе говорил? Нету их уже! – выдохнул он.

– Но... Как же... – Катька подняла на него глаза, полные слепого ужаса и безграничного отчаяния, – Харли увезли... Он погибнет! Его убьют! – ее голос сорвался на вопль. Люди на переходе начали озираться на странную парочку.

Мальчишка торопливо сгреб Катьку в охапку и поволок в сторону, подальше от любопытных и недоумевающих взглядов:

– Почему убьют-то?

– Потому что он гу-усь! – она поглядела на крохотный валеночек у мальчишки в руках, ее губы скривились плачем, и слезы побежали по щекам ручьями. – А после Нового года будет Рождество-о! – подвывая, Катька выхватила валенок и прижала его к щеке. – Никто же не знает, что он сыскной гусь из детективного агентства! Сожрут, как деревенского какого! На ужин! Слышал, что тот пьяный дядька сказал? – девочку затрясло. Из горла вырывались короткие задушенные всхлипы.

– А ну прекрати истерику! – Вадька встряхнул ее за плечи с такой силой, что голова у девчонки мотнулась, как у тряпичной куклы. – Нашла кого слушать – пьянь всякую! Те мужики Харли не специально похитили, а случайно! Перепутали! Видела, сколько у них всякой птицы? Приедут, начнут разгружаться, сразу увидят, что наш Харли лишний...

– И что? Дадут объявление в газету: «В фургоне с птицей найден бесхозный гусь, приезжайте – заберите»? Домой унесут, жен перед праздником порадовать! – дальше она продолжать не стала – горло перехватило от ужаса.

Глава 2РАЗВЕ ГУСЬ НЕ ЧЕЛОВЕК?..

Подлый похититель – тот самый мужик в фирменной спецовке – стоит на пороге теплой квартиры с пленным Евлампием Харлампиевичем в руках. Конечно, боевой, прошедший через многие передряги и закаленный опасностями гусь так просто не сдался! Его встрепанные перья носят следы продолжительной схватки, лапы – одна в валеночке, вторая босая, замерзшая – стянуты веревкой. Веревка опутала и крылья, жестоко врезаясь в тело, голова обессилевшего Харли беспомощно повисла... Навстречу мужику слышатся радостные крики, из кухни, хищно скаля клыки при виде дармового рождественского угощения, бежит жена – зубастая гусеедка в заляпанном жиром фартуке и с пережженными перекисью волосами. В ее руке жутко блестит широкое лезвие огромного ножа!

Вообразив эту картину, Катька издала хриплый вопль ужаса и слепо рванулась невесть куда:

– Мы должны его найти! Скорее, пока не поздно!

Вадька в очередной раз удержал ее:

– Как ты его найдешь?

– Как мы все находим! Сыщики мы или нет? – в панических воплях девчонки впервые прорезалась разумная нотка. – Ты номер грузовика запомнил? – Катька прекратила вырываться и требовательно уставилась на парня.

Тот только растерянно покачал головой.

– Я тоже нет. Вроде там четверка была, а остальное грязью заляпано, – кусая губы, пробормотала она. – Зато я видела, что у них на комбинезонах написано! – мгновенно переходя от отчаяния к восторгу, вскричала девочка. Она зажмурилась, чтобы лучше представить мельком виденную надпись, и выпалила:

– «Дикая ферма»! – глаза девчонки распахнулись широко-широко, плещущий в них страх, казалось, разливается вокруг, как река в половодье, захлестывая каждого, кто приблизится. – Вадька, они еще и какие-то дикие, недаром так на прохожих гусей бросаются! Может, они там львов разводят и гусями их откармливают!

– Гуси водоплавающие, они в саваннах не водятся! – неуверенно возразил Вадька.

– Значит, акул! – мгновенно заключила Катька. Услужливое воображение тут же преподнесло ей картину огромного пустого бассейна, посреди которого, потерянно озираясь, качается на воде Евлампий Харлампиевич со спутанными крыльями. А вокруг, неумолимо приближаясь, медленно сужает круги страшный треугольный плавник.