Книга Лети, звезда, на небеса! - Анна Ольховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зачем?
– Совсем ты плох, вижу. Кто из нас имеет непосредственное отношение к медицине – я или ты? Это – лед, а вон то распухшее нечто – твоя рука, какие еще могут быть варианты?
– Ладно, не умничай, и без тебя тошно, – проворчал МакКормик, помещая пульсирующую болью кисть в ледяное крошево. – Уф, хорошо-то как!
– Я не Настенька, но все равно хорошо, – по-русски откликнулся Морено.
– Что ты сказал?
– Неважно. Это из старого русского анекдота.
– Вот очень кстати ты вспомнил о русских. – Стивен раздраженно посмотрел на своего визави, удобно усевшегося прямо на стол. – Это происшествие с Алекс совершенно выбило меня из колеи. Две недели прошло после ее побега, а у меня до сих пор все из рук валится, не могу сосредоточиться на работе. Представляешь, до чего дошло: на днях я неправильно рассчитал алгоритм действий с Аль-Хасифи и вместо искомого хладнокровного биоробота получил пылающий любовным вожделением вулкан!
– Ишь, какой слог у тебя вдруг появился, – рассмеялся Морено, покачивая ногой. – Полагаю, объект вожделения – ты сам собственной персоной?
– К сожалению, – Стивен никак не отреагировал на сарказм коллеги. – И что теперь с этим делать – ума не приложу. Аль-Хасифи – объект ценный, ты его полгода выслеживал, пока смог достать, а тут такая заморочка! Черт! Хорошо хоть эту бабу крысы съели! Иначе огребли бы мы с тобой неприятностей по самое не хочу за рассекречивание объекта. И ведь как удачно с ней работа пошла, таких неожиданных результатов не выдавала ни одна из мужских особей. Видимо, женский организм реагирует на мой препарат совершенно иначе. Эх, мне бы поработать с Алекс еще недельку! – Взгляд МакКормика мечтательно затуманился. – Но, увы…
– Жалко женщину все же стало? – Винсент насмешливо прищурился. – Такая страшная смерть!
– Да при чем тут жалость! И при чем тут женщина?! – МакКормик вытащил заледеневшую руку изо льда и озабоченно ее осмотрел. – Ты бы видел Алекс, когда она орудовала в этом кабинете перед побегом! Монстр, а не женщина.
– И кто виноват? Я же просил тебя оставить ее в покое? Просил. Куда ты меня послал? Далеко. И ведь какая славная, нежная была Алекс поначалу! – Морено перестал ухмыляться, достал из нагрудного кармана пиджака сложенную газету, расправил ее и протянул Стивену: – А насчет страшной смерти мы поторопились. Уцелела твоя Алекс, выбралась из катакомб, и теперь она – звезда новостей!
– Не может быть! – МакКормик трясущимися руками схватил газету и попытался ее прочесть. Но тремор конечностей передался и печатному изданию, что затруднило чтение. Однако рассмотреть улыбающееся лицо своей подопечной Стивен смог. – Вот гадюка, а? Она же обещала ничего не рассказывать об этом месте!
– Она и не рассказала.
– Так с какого перепугу она попала на первые полосы газет? Это ведь не местная газетенка, это солидное европейское издание. Чем еще могла привлечь к себе внимание эта русская?!
– А тем, что она оказалась наследницей одного из богатейших людей Германии, Зигфрида фон Клотца.
– Серьезно?
– Серьезней некуда. Вот уж не думал, когда ее спасал, что выловил из речки настоящую золотую рыбку! – Морено выхватил из рук коллеги газетные листы и, внимательно рассматривая фото, задумчиво произнес: – Жаль, что ты не успел с ней закончить. Той, милой и славной, уже нет, а абсолютно послушной марионетки нет и не будет. Марионетки-миллионерши.
– А что мне мешает завершить начатое?
Артиллеристы!
Сталин дал приказ!
Артиллеристы!
Зовет Отчизна нас!
М-да. Если бы многотысячная армия поклонников мегазвезды российского шоу-бизнеса Алексея Майорова могла сейчас слышать, а главное, – видеть своего кумира, она, скорее всего, сочла бы происходящее провокацией спецслужб. Только применение психотропного оружия способно вызвать столь массовую кошмарную галлюцинацию.
Алексей Майоров, яркий и стильный небожитель, согласно своему статусу, просто обязан был питаться исключительно устрицами, виноградными улитками и прочей склизкой гадостью и запивать (проталкивать) сие великолепие коллекционным вином! А тут…
Бред, наваждение: Майоров, отстукивая ритм воблой по столу (между прочим, щедро заставленному пивными бутылками), дурным мявом орет на пару с приятелем бравый марш времен Великой Отечественной войны. Вобла, которой выпало счастье послужить ударным инструментом, судя по ее выпученным глазам, пребывает в трансе.
Мы грянем дружное
Ура! Ура! Ура!
Проорав заключительные строки, Майоров просветленным взором посмотрел на второго участника вокального непотребства:
– Душевно получилось, правда?
– А то! – Виктор, администратор звезды, попытался горделиво выпрямиться на уютном кухонном диванчике. Не получилось. Стек обратно.
– Может, в программу концерта этот номер включить? – счастливое озарение вяло плеснуло своим плавником в глазах Алексея.
– А то! – Похоже, эта емкая и короткая фраза – единственная, которую был в состоянии прожевать Виктор. Остальные невразумительными обрывками слиплись в ком во рту и выползать на свет божий не спешили.
– Представляешь… Эй, ты что делаешь?
– Прелестный сюжет для семейного архива, – ответила я, продолжая снимать на видео. – И это в лучшем случае.
– А в худшем? – Муженек, сосредоточенно сопя, ловил меня за руку. Но координация движений, будучи особой женского пола, из солидарности со мной покинула его.
– А в худшем, Лешенька, мне придется предложить этот материал желтушной прессе. Нам ведь с дочей надо на что-то жить, твоими пустыми бутылками не прокормишься.
– А зачем жрать бутылки?
– А то!
Чистые, незамутненные проблесками разума взгляды. Радостные улыбки ласковых кретинов. Временный паралич конечностей (мозг-то в отключке). И что мне с ними теперь делать?
А начиналось все светло и празднично. У Лешки образовался двухнедельный перерыв между гастролями, и мы наконец смогли остаться вдвоем и до конца осознать грядущие глобальные перемены в нашей жизни. Да и прийти в себя после недавних приключений. Каких приключений?
Разнообразнейших. Правда, о них никто из участников событий судьбу не просил. Но тихая, спокойная жизнь провинциальной журналистки Анны Лощининой (это я) закончилась, стоило мне обнаружить в дальних закромах своего мозга способность писать стихи. А заодно и тексты песен, что свело меня с мегазвездой российского шоу-бизнеса Алексеем Майоровым. Так случилось, что наш творческий тандем превратился в семейный, ближе и роднее Лешки для меня теперь нет никого. Я не могу дышать без него, не получается. А судьба, словно компенсируя столь щедрый подарок, с самого начала наших отношений постоянно их испытывает на прочность, пытаясь разлучить нас любой ценой. И цену ведь назначает по максимальному тарифу! Где только я не оказывалась по прихоти этой фантазерки: в подмосковной психушке и под ударом цунами, в лагере бедуинов и в подземелье с крысами.[1]Стоило нам с Лешкой расслабиться, наслаждаясь спокойной жизнью, как она тут же заканчивалась, и начиналась развлекуха в стиле голливудских блокбастеров.
