Книга Лихие люди западных дорог - Луис Ламур

— Ну что, Хоппи, завтра уезжаешь? — обратился к нему из-за стойки хозяин заведения. — Джонни говорил, что ты вроде бы направляешься на Запад, в гости к Дику Джордану.

Услышав это, трое чужаков разом, словно по команде, обернулись и уставились на Хопалонга. Хопалонг, заметивший их взгляды, тотчас же понял, что имя Дика Джордана очень хорошо им известно. Только знакомое имя, произнесенное вслух посторонним, может заставить человека так резко обернуться. Затем они снова отвернулись, и «одноглазый» вполголоса заговорил со своими приятелями; казалось, он им что-то объяснял.

— Ну да, — ответил Кэссиди. — Мы купили у него стадо три года назад. А теперь Бак хочет, чтобы я туда съездил! Да я и без того всегда любил там бывать. Наконец-то подышу чистым горным воздухом.

— Говорят, Дик купил там хорошее ранчо.

— Нет, не купил. У него ведь была жена-испанка, а та земля и ранчо издавна принадлежали ее семье. И вот теперь оно досталось им в наследство. Потому они и перебрались туда, дочку тоже с собой забрали. Хорошенькая у них девочка, такая худенькая, с веснушками...

Внезапно один из незнакомцев рассмеялся. Кэссиди бросил на него пытливый взгляд.

— Я слыхал, ты собираешься проведать Дика Джордана, — сказал «одноглазый», нагло уставившись на Хопалонга. — Так вот, я бы на твоем месте отказался от этой затеи. Слишком уж круто обходятся там с приезжими. Местные там не собираются уживаться с чужаками, — ни с одним из них!

— Неужели? — отозвался Хопалонг. — Ну тогда, может, я помогу им побыстрее привыкнуть к нам?

Тут и второй из незнакомцев, высокий, уставился на Хопалонга тяжелым взглядом.

— Ты отправляешься искать своего Дика? — прорычал он. — Что ж, ты наверняка встретишься с ним! Ты непременно попадешь туда, где он сейчас находится!

Он поставил свой стакан на стойку, и вся троица направилась к выходу. У дверей один из них что-то сказал своим дружкам; те громко заржали.

Кэссиди взглянул на хозяина салуна:

— Случайно не знаешь, кто это такие?

— Да просидели здесь сегодня целый день, — ответил тот. — Заказывали только ром. Изрядно нагрузились. Тот, у которого что-то с глазом, ждал еще, пока ему лошадь подкуют. Они направляются куда-то на Запад.

Хопалонг глубоко задумался. А вдруг они знают о том, что он везет с собой деньги? Конечно, они могли быть и простыми ковбоями, странствующими в поисках работы. И все же интуиция ему подсказывала, что с этими парнями не все так просто. Еще немного поразмыслив, Кэссиди пришел к выводу, что, возможно, они задумали его ограбить... А если так, эти трое не станут откладывать свое дело на потом, а скорее всего постараются напасть прямо сейчас, — какой им смысл чего-то дожидаться? Несколько минут Кэссиди обдумывал сложившуюся ситуацию, припоминая расположение зданий на прилегающих к салуну улицах. Затем, попрощавшись с хозяином салуна, пожелал ему доброй ночи и вышел на улицу.

Ступив на тротуар, он сразу же увидел, что у коновязи напротив салуна, за оседланными лошадьми, кто-то стоит. Завидев Хопалонга, человек у коновязи глубоко затянулся сигаретой, огонек которой ярко вспыхнул во тьме. «Так вот он, знак, сигнал... За кого же они меня принимают? За бродягу? Или за деревенского недотепу, впервые оказавшегося в незнакомом городе?» Он не спеша подошел к своему коню и подтянул подпругу, краем глаза наблюдая за незнакомцем.

Было совершенно очевидно, что огонек сигареты могли увидеть только из трех мест, где грабители, вероятно, и устроили засаду: во-первых, из узкого проулка между домами у скобяной лавки; во-вторых, из стойла в начале аллеи; а третьим укромным местом был угол дома на другом конце улицы, — там находилась контора шерифа. Но только круглый дурак мог устроить засаду у стойла, потому что на выезде с аллеи дорогу преграждал загон для лошадей. Ночь была довольно холодной для прогулок на свежем воздухе, так что парень с сигаретой мог торчать у коновязи только с одной целью — подать знак своим дружкам, когда Кэссиди выйдет из салуна. Скорее всего, они решили устроить засаду, чтобы благополучный исход предприятия не зависел от того, в какую сторону направится Хопалонг. Значит, кто-то из них должен был находиться на одном конце улицы, а кто-то — на противоположном. Скорее всего, один из них караулил у скобяной лавки, а другой у конторы шерифа. Наверное, кто-то из них попытается задержать его — а там уж и остальные подоспеют... Хопалонг тихонько рассмеялся. Интересно, размышлял он, этот парень прямо сейчас возьмет его на мушку? Или, может, для начала попросит закурить — чтобы дружки успели подобраться поближе?

Хопалонг потуже затянул подпругу и вставил ногу в стремя, но потом вдруг сделал вид, будто вспомнил что-то важное... Ступив на тротуар, он снова направился к салуну. Ловя на себе изумленные взгляды, быстро пересек зал, словно направлялся в контору. Затем прошел по узкому коридору, ведущему к выходу на задний двор.

Осторожно, стараясь не звенеть шпорами, Хопалонг пробрался к зданию, в котором находилась контора шерифа. Заглянув в узкий проулок между домами, он заметил темные очертания человеческой фигуры. Кто-то там прятался, явно чего-то дожидаясь. Подкравшись сзади к незнакомцу, Хоппи дружелюбно осведомился:

— Кого ждем, приятель?

«Одноглазый» вздрогнул и резко обернулся, потянувшись к револьверу. Хопалонг размахнулся и нанес ему сокрушительный удар в челюсть. Колени «одноглазого» подогнулись, тотчас последовал еще один удар — правый в подбородок. Парень сразу же обмяк и рухнул наземь. Перешагнув через него, Хопалонг притаился за углом дома. Тем временем курильщик, услышав звуки борьбы, сообразил: что-то произошло. Он направился в сторону Хопалонга.

— Эй, Бизко, что там у тебя? — негромко окликнул он приятеля.

— А вот и я, — выходя из-за угла, ухмыльнулся Хопалонг.

Паренек этот хотя и был ушлый, но до Хопалонга явно не дорос. Он нерешительно потянулся к револьверу.

Между тем высокий, самый опытный из троицы, уже понял, что случилось непредвиденное, и, выбравшись из своего укрытия, направился к конторе шерифа. Увидев Хопалонга, он, как и его юный приятель, потянулся к оружию. Ни один из них не уловил того молниеносного движения, каким Хопалонг Кэссиди выхватил револьверы. Прогремели выстрелы. Первую пулю получил высокий, самый опасный из противников. Пуля угодила ему чуть выше начищенной до блеска пряжки. Второй выстрел раздался почти одновременно с первым, — и юнец, покачнувшись, тяжело опустился на колени. Он даже успел выстрелить, но пуля задела лишь рукав рубашки Кэссиди. Выронив оружие, незадачливый стрелок распластался в дорожной пыли. Хопалонг бросился обратно. Но тут раздался стук копыт, заставивший его остановиться. Оглянувшись, он увидел: «одноглазый» Бизко бесследно исчез.

Между тем к месту происшествия подходили любопытные: двое из них склонились над высоким, лежавшим неподалеку от скобяной лавки. Бросив беглый взгляд в ту сторону, Хопалонг подошел ко второму из своих противников и перевернул его на спину.

Мальчишка умирал. Хопалонг осторожно его приподнял. Он не чувствовал ненависти к умирающему, хотя и особой жалости к нему не испытывал. В конце концов парень сам встал на этот путь, и теперь для него настало время уплатить по счету.