Книга Становление Европы. Экспансия, колонизация, изменения в сфере культуры. 950-1350 гг. - Роберт Бартлетт

Эта книга представляет собой попытку обрисовать историю Европы в эпоху Высокого Средневековья, главным образом, с одной точки зрения — в контексте территориальных захватов, колонизации и вытекающих из них изменений цивилизационного характера, происходивших в Европе и Средиземноморье в середине X — середине XIV веков. Это анализ становления государств, образовавшихся в ходе завоевания и заселения отдаленных стран иммигрантами по всей периферии континента: английский колониализм в кельтском мире, продвижение немцев в Восточную Европу, испанская Реконкиста и деятельность крестоносцев и колонистов в Восточном Средиземноморье. Мы пытаемся ответить на вопрос, какими изменениями в языке, праве, религии и нравах сопровождались война и переселение. При анализе этих явлений мы постоянно переводим свое внимание с феноменов чисто «приграничного» порядка, проистекавших из нужд и потребностей нового поселения или угрозы вооруженной конфронтации, на те силы и процессы, которые наблюдались в сердце европейской цивилизации, ибо присущая этой цивилизации энергия экспансии исходила из ее центров, при том, что ощущалась она порой сильнее на окраинах. Следовательно, темой исследования является не только колониальное завоевание и эмиграция, то есть движущая сила, но и ее результат — формирование разрастающегося и все более однородного общества, то есть «становление Европы».

1. ЭКСПАНСИЯ ЛАТИНСКОГО ХРИСТИАНСТВА

«Привел он каменщиков издалека,

В Тройне заложил фундамент церкви, построил ее быстро,

Покрыли крышей, положили потолок, а стены выкрасили черным,

И церковь та Святой Марии Девы была наделена землей и десятиной,

Украшена богато и возвышена до кафедры епископа».[1]

РАСПРОСТРАНЕНИЕ КАТОЛИЧЕСКИХ ЕПАРХИЙ В X–XIV вв.

В период Высокого Средневековья многие явления и сферы жизни переживали широкомасштабное распространение, и среди самых наглядных был процесс расширения границ влияния латинской церкви. Речь идет о зоне распространения того направления в христианской церкви, которое признавало власть папы римского и совершало латинские церковные обряды. Следовательно, одним из наиболее простых способов оценить в предварительном порядке размах этой экспансии может стать карта распространения католических епархий. Хотя сам по себе этот процесс нельзя считать достаточно точным показателем изменений, происходивших в духовной сфере, у этого критерия есть тем не менее несколько существенных преимуществ. Во-первых, епархии были чем-то вполне конкретным и осязаемым. В каждой был свой епископ, как правило, с кафедральным собором или церковью. Епископ носил имя, а епархия — название. Следовательно, католические диоцезы можно перечислить поименно, сосчитать и нанести на карту. В отношении каждого епископства можно составить список сменявших друг друга клириков, диоцез характеризовался такими отличительными особенностями, как главный святой, земельные владения и центральный собор — вещественное и вполне ощутимое воплощение католицизма. Во-вторых, епархии обычно формировались по территориальному признаку, роль которого неуклонно возрастала. Епархия включала не только прелата и его собор, но и земельные владения, неизменно очерченные самым точным и исчерпывающим образом. Сама структура католической церкви была сродни клеточному организму, клетками в котором служили диоцезы. Любая часть католического мира должна была принадлежать к какой-то конкретной епархии, причем ни одна не могла относиться более чем к одной епархии одновременно. Естественно, говорить о полном отсутствии спорных границ или каких-то других спорных моментов не приходится, и в некоторых частях Европы территориальный диоцез утвердился не сразу, однако нет сомнения в том, что именно епархии являлись формой существования латинского христианства. Стоило какой-либо немногочисленной группе селян заявить, что они «не принадлежат ни к какой епархии», как их немедленно клеймили за неподобающее поведение и приписывали к какому-то приходу. Более того, эти единицы были для своего времени необычайно единообразны, хотя абсолютным это единообразие назвать нельзя. Литургический цикл, внутренняя структура и иерархия, правовые взаимоотношения с папским престолом — эти аспекты на всей территории, находившейся под юрисдикцией католической церкви, сохраняли большое сходство. Таким образом, епархии представляют ясную, единообразную и измеряемую (то есть имеющую определенные параметры) единицу, которая может служить для нас инструментом в описании экспансии западного христианства и определении ее границ.

Однако не только конкретность епархий, безусловно удобная для исследователя, служит основанием для предварительного рассмотрения экспансии латинского христианства на основе роста числа диоцезов. Епископ был не просто местным прелатом, чью личность легко установить, но и на локальном уровне — абсолютно незаменимой фигурой в обществе. Он посвящал в духовный сан священников, конфирмовал верующих, выступал в роли судьи. Исчезновение епископов означало бы скорый конец всей церкви. Таким образом, являясь элементарной частицей церковной структуры, диоцезы средневековой церкви представляют для нас сколь естественную, столь и удобную единицу изучения христианства в целом.

К началу XIII века около 800 епархий признавали власть папского престола и совершали обряды по латинскому ритуалу. Они сильно разнились по размерам, охвату территории и социальному составу. Отличались они и возрастом. В Римской империи христианство было преимущественно городской религией, и наиболее древние епархии отражали характер расселения и политическую карту гражданского античного мира. В это центральное ядро епархий входили Италия, Франция и Рейнская область. Наибольшей плотностью католических диоцезов характеризовался собственно Аппенинский полуостров, здесь насчитывалось 300 епархий из 800. Достаточно высокая их плотность отмечалась также в Провансе и на юге Франции. В остальных районах Франции и в Рейнской области епархий на единицу площади было меньше, но при этом распределялись они весьма равномерно и обычно отстояли одна от другой в среднем на 60 миль, занимая обширную область от Атлантики до Рейна.

Эти епархии зачастую имели давнюю историю и вели начало из самых ранних веков христианства. В некоторых случаях в их истории имелись лакуны, падающие на период нашествий германских племен V века либо набегов викингов IX–X веков. Тем не менее в описываемых областях нередко можно встретить епархии наподобие Сполето или Реймса, где достоверные сведения о первом епископе относятся соответственно к 353 и 314 году, а начиная с 500 года в источниках неизменно упоминаются не менее чем по три епископа за каждые сто лет, что позволяет говорить о непрерывной череде бенефициариев.

Совершенно иными представляются епархии, которые образовались в V, VI и VII веках, по мере распространения христианства за пределы римского мира или на территории послеримских государств. В Раннем Средневековье в Ирландии и Англии еще не получили значительного развития города, и здесь был актуален иной тип епархии — она могла не иметь своим центром город и вообще престола, привязанного к какому-либо одному населенному пункту, а должна была быть адаптирована к потребностям народа (gens) либо, как в Ирландии, монашеской конгрегации. Таким образом, ранние англо-саксонские епархии характеризовались изменчивой политической моделью в зависимости от политического строя и получали свое название скорее от той или иной этнической группы или области, нежели от города. Отсюда — сочетания наподобие «епископы Западных саксов», вслед за которыми шли «епископы Винчестерские», «епископы Хойке» и наконец — «епископы Вустерские». Так сам институт епископата приспосабливался к социальным условиям, разительным образом отличавшимся от тех, в которых он зарождался. В самом деле, одной из главных черт церковной истории Британских островов XI–XII веков было восстановление диоцеза, основанного на территориальном принципе и привязанного к конкретному городу, который, в качестве латинской модели, пришел на смену раннесредневековой епархии негородского типа.