Книга Женщины Древнего Рима. Увлекательные истории жизни римлянок всех сословий - Джон Бэлсдон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От Римской империи до нас дошли яркие и ядовитые сатирические изображения женщин, в особенности сатиры Ювенала. Однако называть Ювенала, Марциала – и даже Тацита – женоненавистниками глупо. На языке ненависти и презрения женщины не могут рассчитывать на лучшее отношение, чем все общество в целом, которое, по мнению сатириков, не только способствовало их деградации, но и само было ей подвержено.
Но насколько правдивы описания сатириков? В том, что такие женщины, которых вывели Ювенал и Марциал, в Риме существовали, не может быть никаких сомнений. Однако думать, будто все они были такими, совершенно неправильно – это все равно что представлять себе английское общество конца XIX века по пьесам Оскара Уайльда или это же общество 20–30-х годов XX века по романам Олдоса Хаксли и Ивлин Во. Леди Брэкнел, миссис Уимбуш и леди Метролэнд вряд ли помогут нам составить верное представление о том, как жили и какими были английские женщины в первой половине прошлого века. Тут надо обратиться к писателям с менее язвительным складом ума, каким был Голсуорси; и хотя герои Голсуорси тоже склонны к сумасшествию, его больше интересует характер нормальных людей, вроде тех, которые описывал в конце I века н. э. молодой Плиний.
Женщины, знакомые нам по произведениям литературы, созданным в основном историками и поэтами, принадлежали высшим слоям римского общества или были ему интересны. Тем не менее художники и скульпторы оставили нам изображение и других женщин из разных слоев общества. Музеи всей Италии, большей части Европы и даже Америки наполнены их бюстами, имеющими портретное сходство. Что же касается женщин времен цезарей, то мы видим их изображения на монетах – на которых, по обычаю того времени, люди были сильно приукрашены. Портреты женщин находим и на фресках, украшавших дома и виллы в Помпеях и других местах. Однако это совсем небольшая и не репрезентативная часть римских женщин, ибо на фрески попадали лишь знаменитые и богатые. Жизнь простых женщин – рабынь или отпущенниц, а также представительниц низшего и среднего классов – можно воссоздать лишь приблизительно и только в том случае, если имеются данные археологии и эпиграфии. На могилах и надгробных камнях сохранились надписи, которые можно прочитать. Эти надписи рассказывают нам о достоинствах простых женщин. Их иногда дополняют вырезанные из камня рельефы, по которым, хотя они частенько выполнены весьма неумело и неточно, мы можем судить, как выглядели эти женщины. Сохранилось огромное количество портретных голов и бюстов, которые демонстрируют одежды римских женщины и, что самое интересное, их прически. А благодаря находкам археологов мы можем увидеть и подержать в руках вещи, которыми пользовались эти женщины. Это ювелирные украшения, которые они носили, предметы, которые держали на своих туалетных столиках, а также их кастрюли и сковородки.
Однако все поэты, историки и сатирики были мужчинами, и можно только сожалеть, что до нас не дошло ни одного женского описания внешности римских представительниц прекрасного пола в первые годы существования Римского государства, в дни поздней республики и гражданской войны или в экстравагантном и опасном мире цезарей. Лишь очень немногие женщины писали книги, а из написанных – ни одна не сохранилась. Все на свете можно было бы отдать за то, чтобы хотя бы мельком заглянуть через плечо Тацита, когда он читал рассказ Агриппины Младшей, матери Нерона, о трагической жизни своей семьи, написанный ее собственной рукой!
К удивлению греков и других иностранцев, мужчины римских семей имели два, а то и три имени (второе имя всегда было фамильным), зато женщины – в эпоху республики – почти всегда должны были довольствоваться лишь одним – фамильным[1]. Если в семье было несколько дочерей, то все они получали одно и то же имя[2]. Для того чтобы различать их, к нему добавляли слово «старшая» или «младшая» или число: «первая», «вторая» и «третья». Женщина сохраняла свое имя после замужества[3], прибавляя к нему имя мужа (в родительном падеже).
Во времена империи эта экономия женских имен прекратилась. Для женщин стало обычным явлением иметь два имени – первым было фамильное, вторым – третье имя отца или матери. Чаще всего использовалось именно это имя. В результате одна нелепость сменила другую. К примеру, жена Германика (Випсания Агриппина) и ее дочь, мать Нерона (чье полное имя было Юлия Агриппина), известны нам как Агриппины. Аналогичным образом жену Марка Аврелия и ее мать, жену Антония Пия, звали Фаустинами. По мере того как империя расширялась, женщины приобретали все больше и больше имен. Старшую дочь Марка Аврелия и его жены Фаустины звали Анния Аурелия Галерия Луцилла. Но самое длинное имя имела жена Александра Севера: Гнея Сейя Херенния Саллюстия Барбия Орбиана.
Поскольку героинями этой книги являются римские женщины, мне пришлось отказаться от удовольствия описать женщин из варварских племен, живших по обеим сторонам границ империи. Например, храбрых женщин Британии, которые встретили на берегу римлян, высадившихся в Англси в 60 году н. э. Тех, которые, как писал Тацит, «держали в руках горящие факелы и напоминали фурий, облаченных в черное, с всклокоченными волосами», или добродетельных девиц Германии, вроде тех, что захватили в плен Каракаллу. Когда их спросили, что они предпочитают – рабство или смерть, они ответили: «Смерть», а когда их все-таки продали в рабство, они убили себя и своих детей. Кроме того, мне пришлось отказаться от описания многих замечательных женщин: легендарной Дидоны и существовавшей в действительности Карфагенской Софонисбы, Клеопатры, а также дамы, возглавившей защитников Англси, королевы Боадиции, «огромной женщины, дородной и сильной, как мужчина, с горящими глазами и резким голосом, чьи густые светлые волосы ниспадали до самой талии». Однако в поздней империи нашлось место для Зенобии; кроме того, я описал многих женщин, родившихся в римских провинциях, которые стали частью римской истории. Это императорские жены из Галлии, Испании и Африки и две потрясающие дочери Сирии: жена Септимия Севера Юлия Домна и ее сестра Юлия Меса. Она стала бабушкой Элагабала и Александра Севера, которая воспитала этих двух императоров. Здесь будет рассказано и о женщине простого происхождения, предки которой были британцами и которую Марциал назвал настоящей римской женой. Ибо римляне умели превращать варваров в цивилизованных людей, в чем и заключалась причина их неизменных побед.
История
Существует миф, основанный на рассказе Аристотеля, о том, что предположительно в XII веке до Рождества Христова Эней и его товарищи, бежавшие из павшей Трои, закончили свое путешествие в Италии. Когда мужчины отправились на охоту, их измученные женщины, поддавшись убеждению человека по имени Рим, подожгли свои корабли, и дальнейшее плавание стало невозможным. Этот рассказ был приукрашен такой историей: после того как дело было сделано, женщины испугались и бросились на шею своим братьям и отцам, умоляя защитить их от гнева мужей. Некоторые исследователи полагали, что отсюда и пошел обычай женщин Древнего Рима целовать при встрече своих родственников по мужской линии. Впрочем, другие ученые объясняли эту привычку желанием мужчин убедиться, что их женщины не пили вина.
