Книга Anthropos phago - Олег Ёлшин

- От немыслимого до обыденного и привычного, вызывающего зевоту, совсем недалеко. От невозможного до возможного - лишь несколько шагов, - проскрипел старик.

- Что вы такое говорите?

- Скоро вы все увидите собственными глазами, - он встал, собираясь уйти, потом тихо пробормотал, - таков их план, - и в отчаянии добавил, - это я оторвал голову тому несчастному ребенку.

- Кто вы? – прошептал мужчина, прижимая к себе детские рюкзачки.

- А вы не знаете? – и вдруг повернулся. Он смотрел на него колючим взглядом и зло улыбался.

- Я… Мне… Кажется, я где-то вас видел.

- Конечно, видели. Еще бы… Кто же меня не видел?...

- Но было это… так давно. Этого не может быть! Тому, кого вы мне напоминаете, сейчас должно быть…

- Сто?!... Иногда я думаю, что мне уже лет двести. А может быть триста…

- Это вы?

- Центр Европы – говорите? Скоро! Очень скоро! Поверьте на слово…

- Простите! – услышал старик. Он успел отойти на значительное расстояние, потом обернулся, увидев перед собой мужчину, того журналиста, отца замечательного семейства, который стоял перед ним, сжимая в руках два детских рюкзачка. Газета нелепо торчала у него из кармана пиджака. Лицо было перепачкано майонезом от отвратительного бургера, которым он с удовольствием недавно давился. Его дети сейчас катались на карусели, не думая ни о чем, а он, позабыв о них, зачем-то бросился вдогонку за этим безумцем, и теперь в нетерпении стоял, переминаясь с ноги на ногу и, молча, с восторгом глядел, не в силах скрыть возбуждения.

- Слушаю вас? – спросил старик.

- Я… Мне… Ради бога, только не уходите. У меня к вам небольшая просьба. Могу ли я…

- Нет!

- Конечно, я слышал! Я знаю, что вы не даете интервью…

- Никогда и никому. За всю свою жизнь я ни разу не дал интервью, - сухо ответил тот.

- Но… Не пора ли изменить правило и приоткрыть завесу? – нагло спросил журналист, и по этой фразе можно было понять, что он профессионал, знает свое дело хорошо и готов на все.

- Вы готовы на все? – вдруг спросил старик.

- Простите? – удивился тот. – Ах, конечно! Редакция моей газеты непременно вас отблагодарит! Это входит в наши правила! За интервью с такой личностью они заплатят сумасшедший гонорар, не сомневайтесь!

Старик улыбнулся и снисходительно произнес:

- Вам это дорого обойдется.

- Наша редакция…

- Дело не в редакции, - спокойно перебил тот, потом прищурился и уже внимательно посмотрел на него своим холодным взглядом. А журналист с трепетом ждал. Он знал, что это интервью может перевернуть всю его жизнь, карьеру, сделать знаменитым, вознести к небесам. Такой шанс бывает лишь один раз в жизни, да и то не у каждого репортера, а тут такая удача. Старик тем временем молча на него смотрел, о чем-то думая. По его взгляду невозможно было понять – о чем. Он застыл, как изваяние, ничто на его лице не шевельнулось, а журналист не мог вымолвить ни слова - сейчас решалась его судьба. Пауза затянулась. Потом старик перевел взгляд в сторону парка, откуда раздавался неудержимый детский гомон и музыка, снова взглянул на него, вдруг произнес:

- Даже не думайте. Не стоит играть в эти игры, юноша.

- Но…

- НЕТ! Ступайте к детям и жене, у вас замечательная семья. И не дай вам бог.

Сказав это, повернулся и его высокая фигура начала медленно исчезать вдалеке, а молодой мужчина продолжал обескуражено стоять, с сожалением глядя ему вслед.

- 2 -

- Ты не представляешь, кого я только что встретил!

Они уже сидели в машине, возвращаясь домой. Дети прикорнули на заднем сидении, и теперь он спешил поделиться с женой невероятной новостью.

- В парке развлечений? Кого? Спящую красавицу или Микки Мауса? – и она устало засмеялась.

- Жоан, ни того и не другого. Ты не поверишь - Рональда Дойла! – и он гордо на нее посмотрел. – Я почти взял у него интервью!

- Кто это, Франк? – равнодушно спросила она.

- А ты не помнишь?

- Нет, - неуверенно протянула она.

- Ты не помнишь человека по имени Рональд Дойл? Великий американский писатель! Он написал…

- Да! – вскрикнул она, – помню… Написал книжонку с идиотским названием – “Когда ты свободен”…Ты сошел с ума!? – вдруг прошептала она. – Эта книга была написана лет эдак… сто назад,… а может и тысячу! Этот Дойл разменял уже не один век?

- Поражаюсь твоей эрудиции, Жоан! Он написал ее… году эдак в… 60-том.

- Какого столетия?! – засмеялась она. – Ты взял интервью у покойного классика? – и она снова залилась задорным смехом.

- Прошлого! Я точно тебе говорю. Я закончил журфак - не спорь со мной…

- Не может быть. Люди столько не живут. Ты в каком аттракционе милый побывал, пока мы катались? В зале с привидениями?

- Глупая женщина! Ну, ничего не понимает! – возмутился он. - Этому Рональду сейчас должно быть...

- Сто лет! – уже хохотала она.

- Тьфу…

Вдруг с заднего сидения послышался разумный голос мальчика:

- Рональд Дойл. Автор бестселлера – “Когда ты свободен”, написанного в 1950 году. Это единственный роман писателя, прославившего его на весь мир. Родился он в 1927 году в городе…

- Откуда ты это знаешь? - недоуменно повернул голову отец.

- Откуда? Оттуда! – гордо заявил сын, - а кто-то не хотел покупать мне планшетник.

- Понятно, - пробормотал отец, а мать вдруг спросила:

- А второй даты там нет?

- Какой – второй? – не понял сын.

- Ну, второй. Которая пишется через черточку.

- Нет, - проворчал мальчик. Никаких черточек тут нет. Это же Википедия! Здесь все четко!

- Никаких черточек, - пробормотала Жоан.

- Значит сейчас ему… восемьдесят семь лет! – воскликнул Франк.

- Восемьдесят семь, - тихо повторила она, вдруг произнесла:

- А что значит – “почти”?

- Почти?

- Да! Ты сказал, что взял у него интервью “почти”. Это как?

Франк тяжело вздохнул, потом признался:

- Никак…

- То есть?

- Никак и все… Это совершенно безумный человек. Интервью он не дает и говорить с ним бесполезно.

- Как? Ты журналист от бога! Ты работаешь в уважаемой газете и не смог взять интервью! Но почему? Это же был наш шанс!!!

- Знаю! – зло перебил ее муж, – и не кричи, самому тошно.

- Ты профи! Но почему?