Книга Приключения Пуха на Земле и в Космосе - Людмила Одинцова

– Ты очень хочешь эту собачку? Хочешь, чтоб ее тебе подарили?

Люда молчала, вытаращив глаза и не веря своим ушам. Потом проглотила ком в горле и кивнула.

Потом мы шли домой. Девочка держала меня на руках и прерывисто вздыхала от счастья. Как будто долго плакала и наконец успокоилась. А я вертел головой, смотрел по сторонам и думал, что детство кончилось и начинается новая жизнь.

3. На новом месте

Когда мы вошли в квартиру, меня тут же стошнило на ковер. Скорее всего, от волнения. Мама горестно поджала губы и со словами:

– Я так и знала, от этой собаки у меня будут одни неприятности, – ушла на кухню. Девочка Люда страшно испугалась, что меня сразу отдадут обратно.

– Не надо, мама! Я сама! – закричала она и быстренько все убрала и даже ковер щеточкой почистила.

Тут мне пришла в голову мысль проверить Маму на прочность. Я знал, что наказывать меня непедагогично, то есть нельзя, потому что я – еще совсем маленький щенок. И решил немедленно выяснить, в какие руки я попал. Когда Мама вернулась из кухни, я сидел на ковре, дул лужу и смотрел на нее очень честными глазами. Мама только рукой махнула. А Люда бросилась за тряпкой.

Мама очень удивилась, потом умилилась. И судьба моя была решена раз и навсегда. Потому что Девочка Люда была немножко лентяйка и Мама надеялась когда-нибудь приучить ее к порядку.

Первое время, пока Мама ко мне еще не совсем привыкла, Люда старательно за мной ухаживала. Мясо резала на кусочки, кашу варила, выпускала погулять во двор, причесывала кукольной расческой. Бантик завязывала на макушке. Такого ухаживания я не любил и всегда сдергивал бант лапами. Все остальное меня устраивало.

И новый дом мне понравился. Там было три комнаты и кухня. На кухне мне в уголке положили матрасик. Папа похлопал по нему рукой и несколько раз повторил:

– Место, место.

Я это слово уже знал, но никак не мог понять, чье место мне показывают. Когда Девочка Ира положила туда кусочек шоколадной конфеты, я сразу догадался, что это для меня! И весь день бегал потом полежать и проверить, не появился ли там еще кусочек или, может быть, даже два.

4. Сестры

Девочки жили в отдельной комнате. Там стояли кровать, диван, платяной шкаф и большой письменный стол у окна. Я любил сидеть на столе, смотреть в окно и следить за прохожими. Вообще, я любил проводить время в комнате у девочек, пока они там спали, играли, делали уроки. А когда они иногда ссорились, дрались и бросались подушками, я наблюдал за ними из-под стола.

Ира была уже совсем большая девочка, потому что училась в шестом классе. Она переписывала стихи в толстую тетрадку в красивом переплете цвета шоколада. Я однажды попробовал на вкус эту тетрадку – шоколад оказался не настоящий. Не знаю, как стихи, – до них я не успел добраться. Когда я дошел до первой страницы, Девочка Ира заметила, что я интересуюсь ее личными вещами, сказала:

– Ой-ой-ой! – выхватила у меня из зубов свою тетрадку и спрятала в ящик стола.

Зря, конечно. Может быть, ее стихи пришлись бы мне по вкусу?

У Девочки Люды для занятий был другой стол – маленький и невысокий. Люда писала в тетрадке буквы в ряд. Попишет-попишет, а когда надоест – убегает поиграть. Я тогда бросал свою косточку, забирался на маленький стульчик, ставил лапы на тетрадку и внимательно читал. Мне очень нравилось смотреть – буквы были такие смешные, как будто они танцуют и подпрыгивают на дорожке. Правда, от моих лап на бумаге оставались пятна, но Девочку Люду это не огорчало.

Как-то Люда написала совершенно очаровательную букву, кажется, она называлась «К». Буква на жирном пятне расплылась и стала такая мохнатая и пушистая – похожая на собачку, стоящую на задних лапках. Нам обоим эта буква очень понравилась. На следующий день Люда с гордостью понесла наше произведение в школу, чтобы показать учительнице.

Из школы вернулась Люда почему-то невеселая. Я заглянул в ее тетрадку потом. Ух ты! Нашу мохнатенькую букву учительница заметила – аккуратно обвела красной рамочкой, а внизу, на другом жирном пятне нарисовала цифру два. Только у учительницы не получилось так пушисто и красиво, как у нас. Ее цифра была похожа на мокрого взъерошенного гуся. Может, быть, Люда из-за этого и расстроилась?

5. Мама

Как я уже говорил, Мама собак не слишком любила. Но гораздо сильнее она не любила кошек. Почти так же сильно, как и я. Это нас очень сближало. Конечно, Мама не бегала за кошками при первой же возможности. Но когда я загонял какую-нибудь рыжую или полосатую нахалку на забор, я чувствовал Мамино молчаливое одобрение. Видимо, в благодарность за мое честное отношение к кошкам Мама никогда не забывала меня покормить или налить свежей воды в мою миску.

Когда Мамы дома не было, приходилось о себе напоминать. Сначала Папа и Девочки плохо меня понимали, но потом я догадался приносить свою миску им под ноги и изо всех сил скрести когтями по донышку. Миска у меня была алюминиевая, и звук получался пронзительный. Особенно быстро Папа и Девочки соображали, чего я хочу, когда смотрели телевизор.

Мама со мной редко разговаривала. И я сделал вывод, что она очень умная и хорошая женщина. Ну скажите, что вам больше понравится? Когда вам будут говорить: «Усеньки-пусеньки, какие мы холёсенькие! Какие у нас глазки блестясценькие, и дазе лапку давать умеем!» – а сами будут дышать в морду шоколадной конфетой? Или просто дадут котлетку и скажут: «Лопай, маленький паршивец»?

Приходила к нам в гости иногда такая Тетя. Говорила она очень громко и сладенько, называла Маму «дорогушечка» и «моя милая», а больше никому не давала и рта раскрыть. От ее голоса я всегда хотел спрятаться. Если не успевал, Тетя хватала меня на руки, теребила шерсть, дергала за уши и лапы, а потом говорила:

– Фу! Уберите, он мне юбку запачкал.

И я улепетывал под диван. Мама накрывала на стол, потом сидела за ним с Тетей и даже улыбалась, но я чувствовал, что она тоже не прочь куда-нибудь спрятаться. И это сближало нас еще больше.