Книга Зона Посещения. Гайки, деньги и пила - Андрей Альтанов

– Не боись, животинка, – я слегка приподнял нож, чтобы усложнить паучку продвижение, – сегодня ни ты, ни твои детки голодными не останутся.

Уже практически рассвело. Через час в лагере подъем, и народ будет крайне раздражен, если узнает, что ночью в дозоре стоял совсем зеленый новичок, а не один из двух оставшихся проводников. До Периметра не больше дневного перехода, засветло должны успеть к «русскому сектору» торговой зоны. А потому самое время завершать свою игру.

Я встал и отправился по каменистому склону к узкой расщелине, на дне которой был скрыт вход в подземные пустоты, выеденные сиреневым студнем. Это укромное местечко я приметил, когда оно еще было размером с небольшую комнатушку. Теперь же это просторный подземный зал, изрезанный смертельными ручейками коллоидного газа, где можно быть на сто процентов уверенным, что тебя никто не побеспокоит. Исследовать студневую пещеру рискнут лишь опытные сталкеры, а таковых в радиусе нескольких десятков километров лишь двое. И оба уже здесь…

– Ым-м-м-мы-м, – задергался на полу связанный бродяга, увидев меня.

– Иду-иду! – Я задорно перескочил несколько сиреневых ручейков и выдернул изо рта бедолаги кляп.

– Твою мать, Бурый! Какого черта?! Развяжи меня!

Красный от злости Васька Колун гневно буравил меня взглядом, но так и не рискнул зарядить привычную серию восьмиэтажного мата. Еще бы, ведь это же не я увязался за ним ночью со стволом наготове, а совсем наоборот.

– Какого черта? – передразнил я его, присел на корточки и помахал лезвием у самого носа связанного. – А я тебе сейчас все доступно разъясню, напарничек. Или ты мне сам во всем сознаешься? Ну, как там эти в судах говорят: «чистосердечное признание» и все такое.

– Ты все неправильно понял, – начал отнекиваться Васька, – я пошел за тобой, чтобы подстраховать. Мне показалось, что на том склоне кто-то прячется, я предупредить тебя шел. Из добрых же побуждений…

– Угу, и глушитель на свою «Беретту» тоже накрутил из добрых побуждений?

– Ну, накрутил! И что с того? Это Зона, тут всякое бывает…

– Точно, всякое! – Я поморщился от отвращения. – И крысы, выдающие себя за надежных напарников, тоже встречаются.

– О чем это ты? – Правое веко Васьки задергалось. – Не думаешь же ты…

– Не думаю, а знаю! Давно тебя приметил, крысеныш, много народа про твои ходки расспросил. И знаешь, что узнал? Практически всегда из этих ходок ты возвращался единственным проводником в группе. Сколько бы ни вышло в Зону наших пацанов – двое, трое, четверо, – с отрядом заказчика ты один живым до Периметра доходил. И тебе одному доставались все сталкерские кровные, которые нужно было по-братски с пацанами разделить. Вот и сейчас на финише ты, дружище, захотел подобный номер провернуть. Решил, что дальше и сам управишься. Вчера Петруху на тот свет отправил, а сегодня от меня решил избавиться. И не отнекивайся, я видел, как ты парнишку нашего доверчивого в «горнило» подтолкнул. А вообще грубо сработал – только полный идиот поверит, что сталкер, пусть и неопытный, сам в «горнило» влететь может. Это же не «эфирная рябь», которую хрен разглядишь, а такой себе солнцеобразный плазмоид…

– Короче, Склифосовский! А даже если все так, как ты говоришь? – Напарник решил вскрыть карты. – Что с того? Это Зона, здесь народ постоянно дохнет, тут каждую минуту кого-то убивают. Сам небось тьму народа переложил. Так чем ты лучше? В конце концов, и тебе самому выгодна смерть Петрухи – его доля и тебе капнет.

– Капнет, говоришь?.. – Я скорчил коварную гримасу, поиграл лезвием перед его перепуганной мордой и кончиком ножа подцепил раздутую ноздрю мерзавца; по блестящему металлу поползла маленькая вязкая капелька крови. – А знаешь, ты прав. Я ничем не лучше тебя…

– Погоди… Ну, хочешь, возьми все наши деньги. – Тон Васьки стал каким-то заигрывающим и молящим. – Серьезно, бери все! А мне только копеечку подбрось, чтобы хоть в ноль из этой ходки выйти. Ну или просто отпусти меня, даже без оружия. Я уйду, и ты меня больше никогда не увидишь. А нашим в лагере скажешь, что я на ночную разведку вышел и не вернулся. Никто меня искать или ждать не станет…

– Вот и я так подумал, что никто тебя искать не станет, особенно здесь. А то, что ты из лагеря типа на разведку вышел, так это и Сенька-очкарик подтвердит, которого ты там за себя оставил.

Вдруг я заметил, что паучок на моем ноже слишком близко подполз к ничего не подозревающей жертве. Рано, еще слишком рано. Рука непроизвольно дернулась, слегка надрезав край ноздри напарника. Это произошло случайно, но придало моим словам крайне зловещий оттенок.

– Да что такое с тобой?! – Васька задергал головой и покраснел от злости. – Бабки же все тебе достанутся! Хочешь, и снарягу мою себе бери. И там еще в рюкзаке есть две карточки «Аноним-банка», на каждой по десятке зелененьких. Забирай и их, но коды к ним скажу, когда отпустишь меня. Слово даю!

– Не понял ты, парниша, одного. Не нужны мне твои бабки. И дело даже не в том, что ты Петруху замочил.

– Тогда в чем?! В чем дело?!

– Вопрос звучит так: почему ты это делал? Почему все это время напарников своих убивал?

– Чего-чего?..

– Ты убивал всех не ради выживания, а ради наживы. Жаден ты без меры. Только бабла хочешь, да побольше!

– И что? Это же нормально! – искренне удивился Васька.

– А вот и нет. Про семь смертных грехов слышал что-нибудь? Есть там один такой – алчность называется. Уже только за это от тебя боженька отвернулся.

– Ты что, дурак?! – Лицо напарника перекосило от моих слов. – Приволок меня сюда, чтобы проповеди читать?..

– Но это у боженьки только семь смертных грехов, – продолжил я, не обращая внимания на его слова, – а в моем личном списке их намного больше. Кроме алчности, я вменяю тебе предательство брата-сталкера и самый отвратительный, как по мне, грех – сотрудничество с сучьей гэбней. Ведь именно для них ты эту флешечку, – я достал из кармана маленький прозрачный прямоугольник на серебристой цепочке, – у нашего главного «академика» упер? А прежде превратил его в овощ пыльцой черного гибискуса. И именно поэтому ты сейчас так легко с гонораром проводника и своими сбережениями хотел расстаться. МКЗП[1]тебе за эту информацию в десять раз больше зелененьких даст. Я прав?

– Ах ты мразь, уже успел мой рюкзак прошмонать, – затрясся от гнева напарник. – Вот только хрена с два тебе кто поверит, что я первый сталкерский[2]нарушил. Я еще не настолько туп, чтобы за какое-то сраное поручение МКЗП поставить крест на многолетней карьере проводника. Первый сталкерский только наивные новички нарушают. А я ветеран!