Книга Последний поход "Новика" - Юрий Шестера

— Похоже, Петр Михайлович, — улыбнулся и Макаров, а затем продолжил: — И после опубликования моей работы «Об обмене вод Черного и Средиземного морей», удостоенной в прошлом году премии Академии наук, я уже не могу отказаться от проведения подобных исследований во время предстоящего кругосветного плавания.

— От всей души поздравляю вас, Степан Осипович. Это вполне соответствует вашим устремлениям и способностям. Вначале по необходимости, разумеется, — улыбнулся адмирал, — вы отличились в войне с турками, применяя минные катера для подрыва турецких броненосных кораблей, а теперь вам предстоит стяжать лавры исследователя вод Мирового океана. Блестящая перспектива. Как мне представляется, никто из наших мореплавателей, да и не только наших, не занимался вплотную этими вопросами?

— Вы не совсем правы, Петр Михайлович. Конечно, большинство наших знаменитых капитанов начала нынешнего столетия, осуществляя кругосветные плавания, лишь эпизодически уделяли внимание этим вопросам, да и то, как правило, ограничиваясь метеорологическими наблюдениями. А вот программа научных работ, выполненных экипажем брига[8]«Рюрик» под командованием лейтенанта Коцебу[9], затрагивала все важнейшие вопросы метеорологии, гидрологии и гидрографии. Наблюдения же, проведенные русским академиком Ленцем[10], сопровождавшим Коцебу уже во втором его кругосветном плавании на шлюпе[11]«Предприятие», не только первые в хронологическом отношении, но первые и в качественном. Я ставлю их выше своих наблюдений и наблюдений «Челленджера»[12].

Кстати, мое внимание привлекла работа вашего деда Андрея Петровича Шувалова, почетного члена Петербургской академии наук, который во время кругосветного плавания на военном транспорте «Кроткий» под командой капитан-лейтенанта Врангеля[13]проводил ежедневные гидрологические и метеорологические наблюдения по всему маршруту его движения. Во всяком случае, я уже заказал сделать выписки из шканечного журнала[14]«Кроткого», касающиеся этих наблюдений.

— Не скрою, что рад услышать от вас, Степан Осипович, о заслугах моего деда, именем которого очень дорожу. Ведь он достойно заменил мне отца, скоропостижно скончавшегося от желтой лихорадки в Бухаре, когда мне не было еще и трех лет от роду.

— Я был в курсе ваших семейных проблем, когда, еще будучи лейтенантом, проходил службу в отделе минного оружия Морского технического комитета, начальником которого вы были. У нас с вами сложились в то время довольно близкие отношения.

Контр-адмирал развел руками.

— Поэтому я чрезвычайно благодарен вашему деду, — продолжил капитан, — так как теперь можно будет, сравнивая его наблюдения и наблюдения других ученых с теми, что будут проводиться на «Витязе», сделать выводы об изменениях в гидрологии и метеорологии, произошедших более чем за полвека, или в отсутствии таковых. Но, как в свое время вы учили меня, отрицательный результат — тоже результат.

— У вас, Степан Осипович, всегда были прекрасные способности.

— Благодарю вас за столь лестный отзыв и за ваше благотворное влияние, — заметил и Макаров.

— За исключением, пожалуй, только бороды. Это ваше приобретение никоим образом не связано с моим влиянием. Не так ли, Степан Осипович?

— Совершенно верно, — несколько смущенно улыбнулся капитан 1-го ранга. — Это уже влияние некоторого поветрия в среде флотских офицеров, сложившегося в связи с их участием в кругосветных плаваниях. Стало считаться, что офицер, участвовавший хотя бы в одном кругосветном плавании, обязательно должен носить бороду. Своего рода отличительный признак, причастность, так сказать, к кругу избранных. А посему, как только мне сообщили о назначении меня руководителем кругосветной экспедиции, я, будучи уже командиром «Витязя», стал заранее отпускать бороду под стать «морским волкам», уже обошедшим земной шар под Андреевским флагом.

— Стало быть, я, судя по вашим словам, не отношусь к кругу избранных, совершивших кругосветное путешествие? — улыбнулся контр-адмирал, поглаживая свой гладко выбритый подбородок.

Макаров смутился:

— Видимо, у вас, Петр Михайлович, более трезвый взгляд на то поветрие в среде флотских офицеров, о котором я упомянул, что, на мой взгляд, делает вам честь.

— Спорное, конечно, утверждение, — усмехнулся тот, испытующе глянув на собеседника — уж не подхалимничает ли? Однако, увидев искренность в его глазах, напряженно устремленных на него, вынес свой окончательный вердикт: — Тем не менее должен отметить, что борода идет вам, Степан Осипович.