Книга Время от времени - Джон Локк

Рейчел была малость неуравновешенна еще до того, как ее на двое суток заточили в контейнер из оргстекла. Я выволок ее оттуда… когда же это было, недели две назад? С той поры мы и устроили себе каникулы, продвигаясь вдоль побережья Атлантики, посещая все более-менее заслуживающие того пляжи, а ее психическое состояние тем временем неуклонно катилось под откос.

Может, вы гадаете, как мне удавалось перехватить несколько часов сна, пока я путешествовал в компании Рейчел?

Просто: я подсыпа́л ей снотворное.

Так что, разумеется, я мог переехать и жить с Рейчел, прихватив пилюли и вырубая ее каждый вечер, но в конечном счете это не самый прочный базис для поддержания здоровых отношений.

Закрыв глаза, я слушал, как она матерится почем зря, шагая по дороге. Ее остервенение было почти поэтичным, столь же внезапным и опасным, как тропический ураган. Она направлялась на север по шоссе A1A к «Амелия-Айленд Плантейшн» — месту, где мы с коллегой Калли Карпентер убили женщину по имени Моника Чайлдерс пять лет назад.

Глава 2

Хоть в ярости, хоть нет, но Рейчел Кейс, с ее длинными каштановыми волосами, чуть подсвеченными светлыми прядями и глазами цвета ниссового меда, обалденно красива — на тот манер, который может заставить мужчину пустить слюнки и бросить жену.

Дав ей фору в полмили по дороге, я тронулся следом. Когда мы одолели около мили, я стал держаться позади нее, отставая фута на три, подладившись под ее темп и давая ей пространство для продыху, на случай если она не настроена на разговор. Так я тенью следовал за ней, пока не ощутил нечто трудноописуемое — эдакое сошедшее на меня состояние безмятежности, будто наркотический кайф, только успокоительный и благословенный. Только что я был нормальным — и вдруг почти впал в эйфорию. Но затем все прошло.

Рейчел тоже это почувствовала. Она вдруг остановилась, но не обернулась.

— Кевин, я чокнутая?

— Возможно, ты самая здравомыслящая из всех, кого я знаю, — отозвался я, про себя отметив, насколько прискорбно такое признание.

— Извини, что ударила.

— Это было миллион лет назад.

Обернувшись, она заключила меня в объятия и поцеловала в губы. А затем мы прижались друг к другу всем телом прямо посреди шоссе.

Вечер был тихий, машин мало, а те, что были, шли с большими интервалами, и мы направились обратно к пансионату. Высокую траву на обочинах покачивал бриз, и я держался посреди дороги, чтобы клещи не добрались до ног моей спутницы.

Ощущение безмятежности — или что это там было — длилось секунд десять, но было достаточно мощным, чтобы побудить меня отыскать его источник. Может, что-то в воздухе? Какой-нибудь цветок с одуряющим ароматом? Но мы то ли уже миновали его местонахождение, то ли запах вторгся в наше пространство и полетел дальше. Я мысленно отметил, что надо бы тщательно обследовать окрестности завтра утром во время пробежки.

— Помнишь, как пару недель назад Карен сказала, что ты убийца, а не вор? — подала голос Рейчел.

— На самом деле ее зовут Калли, — отозвался я.

Моя подруга не ответила, и я добавил:

— Ага, помню.

— Что она имела в виду?

Рейчел знала, что я работал на национальную безопасность, но пока что я не видел необходимости сообщать ей, что в мои обязанности входила ликвидация подозреваемых в терроризме. Как не потрудился и упомянуть, что в свободное время был убийцей по контракту для мафии.

— Наверное, она имела в виду мою убийственную улыбку, — высказался я.

— Сомневаюсь.

Я поглядел на Рейчел, но промолчал.

— Взять хотя бы то, — продолжала она, — как ты управился, спасая меня и Сэма от этих типов. Не говоря уж о Лу.

— Лу Келли? А он-то здесь при чем?

— Лу можно назвать крутым парнем.

— Да, это есть.

— Но вас с Карен он боялся. А Карен двинула Сэму лишь раз — и чуть не прикончила его.

— И что?

Взяв мою руку в ладони, Рейчел поднесла ее к губам и сообщила:

— Я без трусиков.

Я не мог не подивиться ее способности перескакивать с одной темы на другую как попало.

— Парню всегда полезно располагать подобными сведениями, — произнес я.

И тут подруга без всякой видимой причины так впилась в мою руку зубами, что хоть криком кричи. Я на миг озадачился, вправду ли она рехнулась или дурака валяет.

— Я никогда не ношу трусов, — изрек я.

— А ты хоть почувствовал, как я только что тебя укусила? А то даже не заорал или типа того…

— А, так это ты?.. Ага, почувствовал.

— Вот за что я так люблю тебя! — заявила Рейчел.

— За то, что не ору, когда ты кусаешься?

— Нет, за то, что ты забавный.

— Приятно знать, — сказал я, потирая руку.

— Держу пари, у тебя то́ еще прошлое, Кевин.

— Не спорю.

— Может, когда-нибудь расскажешь?

— Может, когда-нибудь напишу книгу.

— А если да, вставишь в нее меня? — улыбнулась Рейчел.

— Конечно.

— Обещаешь?

— Если я напишу книгу, я вставлю тебя в нее. И назову ее «Ныне и прежде».

— Надеюсь, ты не оформил права на это название, — заметила моя приятельница, — а то продаж не дождешься.

Уже стемнело. В пляжных домиках вдоль шоссе начали вспыхивать огни. Впереди нас, в домике, стоявшем слева, на балкон выбежал стриженный под ноль мальчонка, который спустил штанишки до щиколоток и попытался пописать сквозь перила. Мать прикрикнула на ребенка, в мгновение ока сграбастав его и утащив обратно через раздвижные стеклянные двери. К тому времени оба уже смеялись.

Мы с Рейчел обменялись улыбками.

— Дети, — сказал я.

— Мальчишки, ты хочешь сказать.

— Что, ты утверждаешь, будто девочки никогда не делают пи-пи на улице?

— Только не с высоты.

Мы шагали молча, и я обдумывал ее реплику.

— Маме я не сказала, — поведала Рейчел.

— О чем?

— О нас.

— Что о нас?

— Что мы поженимся, дурачок!

— Ах, это!.. — произнес я.

— Может, скажу при личной встрече.

— Пожалуй, неплохая мысль.

Мы подошли к открытому пространству ярдах в восьмидесяти от ближайшего дома. Я услышал, что сзади медленно подъезжает автомобиль, и инстинктивно увлек Рейчел на левую обочину.

— Шпендики, подбросить не надо? — донеслось до нас из этой машины.