Книга Штормовые стражи - Виктор Северов

Ослепляющий столб света от установленного на броневике прожектора мазнул по мне, заставляя отвернуться.

– Руки вверх! – прогрохотало из мегафона. – Бросить оружие! Назовите себя!

– Не стреляйте! – выкрикнул я, медленно поднимая автомат над головой. – Я – рядовой Грей из второй роты третьего батальона! Со мной капрал Фернандес – он ранен, ему нужна помощь!

– Оставайтесь на месте!

Броневики медленно двинулись вперёд, остановившись во второй раз уже всего в паре метров от меня. Задняя дверца головной машины распахнулась и оттуда высыпалось с десяток нацгвардейцев.

– Третий батальон должен был закончить здесь зачистку ещё час назад! – произнёс, по-видимому, командир карателей, подходя ко мне. – Какого хрена вы тут застряли, рядовой?

– Виноват, сэр! Нарвались на засаду! Я вытащил своего капрала, но не знаю, выжил ли ещё кто-нибудь из отделения…

– Ладно, проехали. Грузите раненого, парни. Дженкинс, Грин, с отделениями – ко мне! Рядовой, покажете им, где нарвались на засаду – поищем ещё наших.

– Да тут недалеко, сэр… – Я повёл рукой вправо и, краем глаза увидев, что вокруг бессознательного нацгвардейца столпилось достаточное количество народа, сунул левую руку в карман.

Прыгнул вперёд – прямо перед капотом броневика, а сам нажал кнопку на пульте дистанционного управления.

Взрывная волна разметала нацгвардейцев, как шар для боулинга кегли, разве что шар не рвёт их в клочья. А вот рассованные вместе с брусками взрывчатки по карманам разгрузки гвозди человеческие тела рвут запросто.

Осколки с визгом отрикошетили от брони машины, уши заложило наглухо, но я быстро вскочил на ноги и высунулся из-за капота, сняв короткой очередью двоих противников.

В тот же момент из заднего броневика высыпались ещё нацгвардейцы, но тут позади него из переулка выкатился жёлтый школьный автобус, из выбитых окон которого раздались десятки выстрелов из самого разного оружия – от полицейских револьверов и охотничьих дробовиков до винтовок и автоматов.

В считаные минуты всё было кончено и главное – два броневика были захвачены неповреждёнными. С предыдущим патрулём получилось неважно – первая машина въехала в дом и оказалась погребена под его обломками, а второй в десантный отсек забросили бутылку с зажигательной смесью и спалили к чёртовой матери.

– Живее, живее! – выпрыгнувший из автобуса Линкольн подгонял людей.

Несколько десятков – женщины, мужчины, дети. Те, кто решил не отсиживаться в стороне, когда их родной город начали уничтожать, а попытались дать отпор и выжить.

Возможно, зря я проклял всех американцев скопом… Среди них ведь тоже оказались нормальные люди. Немного, но они всё-таки были.

Жители Сент-Клементе рассаживались по броневикам нацгвардии, набиваясь в десантные отсеки десятками. Иначе из города было не прорваться – я лично видел, как дежурные пары вертолётов расстреливали с воздуха любую машину, которая пыталась покинуть город. Так что оставалось только захватить бронемашину нацгвардии и так попытаться рвануть в ту же Аризону и дальше.

– Может, всё-таки поедешь с нами, Алекс? – спросил у меня Линкольн, когда все погрузились в броневики. – Нам бы пригодился такой парень…

– Пригодился в чём? – слегка усмехнулся я.

– Мы отомстим за наш город, за всех погибших в эти дни. Янки думают, что смогут выжечь Сент-Клементе, а мы зажжём весь юг. Поднимем Техас, мормонов, латиносов… Всех, кто готов драться с янки. Это будет война, как во времена Конфедерации.

– Конфедерация проиграла полтора века назад. А нынешние американцы больше не готовы убивать друг друга ради идеи…

– Три дня назад я тоже не был готов убивать, – признался Линкольн. – Но есть такая идея, ради которой любой человек будет готов драться и умирать – это когда кто-то приходит к нему домой и начинает убивать его близких. Так что… Юг подымется вновь. Они просто не оставили нам другого выбора. Поэтому если передумаешь – возвращайся к нам.

Он протянул мне руку. Совершенно обычный и непримечательный человек средних лет.

Кем он был вчера? Владельцем небольшой заправки.

Кто он сегодня? Никто.

Кем он станет завтра? Теперь это зависит только от него.

– Удачи тебе. – Я пожал руку Линкольна и искренне пожелал: – Сожги эту проклятую страну. И построй вместо неё что-нибудь хорошее, если получится.

– Договорились.

– Я хочу поехать с тобой, Алекс, – раздался позади меня голос Эвелин.

Я обернулся и опустился на одно колено перед девочкой, за спиной которой висел школьный ранец, набитый взрывчаткой, проводами и детонаторами, а на плече на самодельном ремне висел совершенно громадный для неё штурмовой пистолет «линда».

– Со мной нельзя.

– Почему?

Потому что у неё есть теперь смысла жить больше, чем у кого бы то ни было. Месть – не выход, но то, что не даст задуматься о смысле своей жизни. Точнее, отсутствие малейшего смысла.

У неё есть смысл жить. У неё есть сила – спец по взрывчатке никогда и нигде не будет лишним. Есть дело. Есть враг.

А что есть у меня? Ничего. Мне даже терять уже нечего. Разве что кроме своей жизни, но разве жаль терять такую пустую жизнь? Ни капельки.

Мне, по большому счёту, плевать – буду я жить или нет. Я ведь и так не живу по сути – живу, мыслю, надеюсь, но всего лишь существую. Смысла во всём этом нет – мой смысл жить умер.

Тогда почему я ещё не пустил себе пулю в лоб? Может – от малодушия, может – от того, что считаю самоубийство малодушием.

Если моей жизни суждено кончиться – пускай её прервёт кто-нибудь другой. Так будет честнее. И ненамного сложнее. Пусть я не собираюсь играть в русскую рулетку и ходить по гетто с плакатом «Ненавижу чёрных!», но зато в моём кармане лежит фальшивый паспорт и рекомендательное письмо от Мартина. И это – мой билет в наёмники. Лет десять назад меня бы туда не взяли без службы в какой-нибудь «Дельте» или рейнджерах, а сейчас туда гребут любой сброд, что можно отправить воевать в Ирак против террористов…

Это теперь моя дорога – куда угодно, лишь бы подальше из проклятых Штатов. Хватит с меня этой страны – пусть она умрёт, но без меня.

И куда угодно, но только не домой – не с чем и не к кому мне туда возвращаться. Так что… Пусть будет Ирак. Мне не по пути с остальными – мне нужно не на восток, а на север, в Сан-Диего. Поэтому я поеду… на юг. Туда – в сторону истекающей радиацией АЭС Сан-Онофре, сделаю крюк и продолжу путь. Этот путь даже безопаснее восточного, потому что нацгвардейцы ни за что не сунутся в ту сторону из чувства самосохранения, ну а мне-то себя хранить не нужно…

– Почему мне нельзя с тобой, Алекс? – спросила Эвелин.

– У тебя своя дорога, у меня – своя, – ответил я, взъерошивая её волосы на макушке.