Книга Смерть внезапна и страшна - Энн Перри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, именно так, – ответила Джулия. – По вполне естественным причинам ей трудно вспомнить обстоятельства происшествия… Милостивая природа помогает нам забывать слишком ужасные переживания.
– Вы правы, – сказал Монк с горькой усмешкой, причину которой его собеседница не могла знать.
Почти год назад, летом 1856 года, перед концом Крымской войны, экипаж, в котором он ехал, перевернулся на улице. Уильям очнулся в госпитале на узкой серой кушетке, решив, что попал в работный дом. Он забыл даже собственное имя. Причиной амнезии был удар по голове, но когда память начала возвращаться, принося обрывки воспоминаний, его охватил черный ужас. Страшась узнать о себе что-то такое, чего он не вынесет, Монк не осмелился расспрашивать тех, кому было хорошо известно его прошлое, особенно своих сотрудников в полиции. Лишенный памяти детектив не найдет работу и сделается слишком уязвимым! А работный дом был таким кошмаром, что многие предпочитали умереть с голоду, чем попасть туда…
Шаг за шагом лишившийся памяти мужчина потихоньку восстановил свое прошлое, но многое так и осталось ему неизвестным. Он лишь догадывался о некоторых обстоятельствах своей жизни, однако не помнил их. Из того, что ему удалось узнать, вытекало, что такого человека, каким он был прежде – жестокого, честолюбивого и откровенного, – мало кто мог любить; сыщик опасался новых подробностей своей жизни. Поэтому он знал, как важно бывает забыть то, с чем не могут смириться разум и сердце.
Женщина глядела на него с удивлением и легкой тревогой.
– Конечно, миссис Пенроуз, это естественно, что ваша сестра могла забыть о столь ужасном событии, – поспешно объяснил Уильям. – Вы говорили ей, что намереваетесь посетить меня?
– О, да, – тут же кивнула клиентка. – Ведь вести расследование за ее спиной просто не имеет смысла. Она отнюдь не обрадовалась, но согласилась, что другого способа у нас нет. – Миссис Пенроуз чуть подалась вперед. – Скажу вам откровенно, мистер Монк, мне показалось, что она вздохнула с облегчением, узнав, что я не собираюсь обращаться в полицию, а потому приняла мое решение без малейших возражений.
Детективу уже давно перестали льстить подобные комплименты.
– Так, значит, она не откажется встретиться со мной? – тут же спросил он.
– Нет. Но я попросила бы вас проявить максимальную настойчивость. – Джулия слегка покраснела и опустила глаза. Ее лицо отличалось тонкими, благородными чертами, но слабости в нем не было. – Видите ли, мистер Монк, есть огромная разница между вами и полицией. Простите некоторую бестактность, но полиция служит обществу и закону, который и определяет ее поведение. Вам же плачу я сама, а потому имею возможность прекратить расследование в тот момент, когда сочту подобное решение обоснованным и соответствующим моральным критериям… чтобы не растравлять рану сестры. Надеюсь, вы не сердитесь на меня за то, что я подчеркнула это различие?
Куда там – ему лишь польстили ее слова, и он ощутил искорку неподдельного уважения к Джулии Пенроуз.
– Я очень хорошо понимаю вас, мэм. – Сыщик встал. – Закон обязывает меня сообщить о преступлении, если я имею доказательства его совершения, но в случае изнасилования – простите меня за это уродливое слово! – все обстоит иначе. Ведь мы ведем речь именно о таком преступлении?
– Да, – вздохнув, ответила женщина.
– В таком случае дело возбуждает сама пострадавшая, поэтому решение остается за ней. И все факты, которые мне удастся установить, тоже будут находиться в ее распоряжении.
– Отлично. – Посетительница тоже встала, и обручи ее громадной юбки вернулись на место, придав ее фигуре стройность. – Я полагаю, к делу вы приступите немедленно?
– Сегодня же днем, если я смогу повидать вашу сестру. Вы назовете мне ее имя?
– Марианна… Марианна Гиллеспи. Да, сегодня днем будет удобно.
– Вы сказали, что сумели сэкономить из расходов на одежду приличную сумму. Выходит, это событие произошло довольно давно?
– Дней десять назад, – торопливо ответила клиентка. – Муж дает мне деньги раз в три месяца, однако я бережлива, и большая часть суммы осталась с прошлого раза.
– Благодарю вас за подробный ответ, но вам незачем отчитываться передо мной, миссис Пенроуз. Мне просто нужно выяснить, как давно случилось преступление.
– Я хочу, мистер Монк, чтобы вы знали, что я говорю правду. Иначе я не могу рассчитывать на вашу помощь. Мне необходимо ваше доверие.
Детектив вдруг понял, что миссис Пенроуз нравится ему гораздо больше, чем можно было предположить по ее довольно обычному облику: огромные юбки на обручах, в которых так неудобно ходить, опрятный капор, который он ненавидел, белые перчатки, довольно застенчивые манеры… Поспешное суждение – черта, которую он презирал в других, а тем более в себе.
– Ваш адрес? – спросил Монк.
– Гастингс-стрит, четырнадцать.
– Еще один вопрос, – быстро проговорил сыщик. – Поскольку вы сами занимаетесь этим делом, я полагаю, ваш муж не знает о нем?
Женщина закусила губу и снова покраснела:
– Вы правы. И я бы попросила вас по возможности не упоминать об этом при нем.
– Как в таком случае мне объяснить причину своего визита?
Джулия ненадолго задумалась:
– А нельзя ли посетить нас во время его отсутствия? Он уходит на работу в десять утра и возвращается не раньше половины пятого. К тому же мой муж работает архитектором и поэтому часто задерживается.
– Хорошо. Но мне все равно хотелось бы заручиться объяснением на тот случай, если он меня застанет… Чтобы у нас не вышло разногласий.
Клиентка опустила ресницы.
– Ваши слова, мистер Монк, предполагают… какой-то обман. Я не хочу лгать своему мужу. Дело в том, что ситуация весьма сложная, и Марианне будет много легче, если он ни о чем не узнает. Ей предстоит жить в его доме, вы понимаете? – Она бросила на него многозначительный взгляд. – Марианна уже пережила эту драму, и единственная возможность вернуть себе душевный покой – сделать так, чтобы она все забыла. Но как это можно сделать, если всякий раз, садясь за стол, она станет вспоминать, что мужчина напротив знает о ее позоре? Это будет для нее невыносимо!
– Но вы-то знаете об этом, миссис Пенроуз, – заметил Уильям, прекрасно понимая, что в данном случае все иначе.
На лице его собеседницы мелькнула улыбка.
– Я – женщина, мистер Монк. Мне не следует объяснять вам, что это обстоятельство очень сближает нас с сестрой. Марианна не будет стесняться меня, но Одли – дело другое. При всем его благородстве он всего лишь мужчина, и ничто не может этого изменить.
Подобное заявление не стоило комментировать.
– Так как вы предлагаете мне объяснять свое присутствие в вашем доме? – спросил сыщик.
– Я… не знаю. – Дама на миг смутилась, но быстро собралась с мыслями и оглядела его снизу вверх: худощавое гладкое лицо с проницательными глазами и широким ртом, элегантная дорогая одежда… Монк все еще носил хороший костюм, который приобрел, когда служил инспектором в лондонской полиции, имея возможность расходовать весь заработок только на себя. Так было до последней жуткой ссоры с начальником Сэмюэлем Ранкорном.