Книга История борделей с древнейших времен - Зигмунд Кинси

Второе важное замечание: понятия о супружеском сексе и о развлечениях на стороне, о законных и незаконных детях, о добродетели и грехе сильно различались. Мы можем судить об этом, изучая современные племена, которые продолжают вести жизнь своих предков в тропических лесах или в тайге и тундре. Нельзя сказать, что они не знают ограничений, что в их мире «каждая готова лечь с каждым». Наоборот, выбор партнера часто очень ограничен, а наказания за «запрещенный» секс достаточно жестоки для того, чтобы сама мысль нарушить правила не приходила человеку в голову.

Как правило, племя делится на два рода или фратрии (братства). Их жилища могут быть расположены рядом, в одной деревне или в разных поселках, иногда на значительном удалении.

Каждая фратрия почитала одного предка, люди считались братьями и сестрами. Секс внутри фратрии был строго запрещен. Преступить запрет значило оскорбить духов, покровительствующих племени. А это гораздо страшнее, чем рассердить ревнивого мужа. От человеческого гнева можно сбежать, человека можно победить в поединке, его, наконец, можно обмануть. Духов не обманешь, от них не скроешься, их наказание неотвратимо. Они могут спрятать добычу от охотников, наслать на грешников эпидемию, землетрясение или лесной пожар. Этот инцест никак не связан с биологическим родством, но у первобытных людей нет понятия о биологическом родстве, о генетической близости, зато есть представление о том, что духи все время наблюдают за ними и карают отступников.

Множество народов в самых разных уголках земли рассказывают страшные сказки о том, как мужчина и женщина, встретив друг друга в лесу, полюбили друг друга, не зная, что их любовь запретна, что они брат и сестра. Сразу после соития на них нападает внезапная болезнь и они умирают в муках. Такова месть духов за нарушение одного из главных табу – запрета на инцест.

Антропологи называют такой порядок экзогамией, или требованием искать половых партнеров вне рода. Внутри рода царит агамия (от гр. а – нет, гамос – брак).

Зато женщины из другого рода – желанные возлюбленные и жены, будущие матери. Но при этом брак не выглядит так, как это привычно нам. Невеста не всегда уходит их родного дома в дом мужа. Иногда она остается жить вместе с отцом, сестрами и братьями, а муж втайне посещает ее ночами. Рождаются дети, не знающие своего отца. И лишь когда они достигают совершеннолетия, отец приходит за ними и забирает их в свой дом, чтобы они «отработали» свое зачатие. Если род матрилинейный (то есть дети наследуют род и предка-покровителя матери), то дети возвращаются в дом матери и ищут супругов в роду отца, если патрилинейный – остаются с отцом и ищут супругов в роде матери. Другой сценарий: мужа все-таки «случайно» обнаруживают, и он остается жить в доме тестя и работать на него. Третий сценарий, на первый взгляд больше похожий на привычную нам «нормальную» реальность: девушка уходит в дом жениха. Однако «нормальной» и «привычной» ситуация кажется ровно до тех пор, пока мы не присмотримся внимательней. С рождения девочку (любую девочку) называют «чужеродкой», так как знают, что ее судьба – уйти в другой род. Если две фратрии поссорятся и род ее будущего жениха придет истреблять ее собственный род, ее пощадят, ведь она принадлежит к роду захватчиков. Но если она выйдет замуж, а позже ее братья придут убивать семью ее мужа, они убьют и ее, и ее сыновей, но пощадят ее дочерей, ведь они – их родня, будущие жены их сыновей. Или (на другом краю земли) девушка уходит в дом мужа, но так никогда не становится там родной. Муж и его сестры (а они очень нежны друг с другом) ревниво следят, хорошо ли она кормит грудью младенца, которого родила: ведь он чужой для нее, разве она может любить его и заботиться о нем иначе, как из-под палки?

И всегда это не моногамия. Не одна жена и один муж. Братья и кузены мужа могут спать с его женой – это правильно и хорошо (и только иногда у самой женщины спрашивают, согласна ли она). В свою очередь муж получает в качестве бесплатного приложения сестер и кузин жены, в том числе и незамужних.

Выдающийся русский антрополог Юрий Семенов, много лет изучавший структуры брака и семьи в первобытном обществе, пишет: «Половые отношения в доклассовом обществе прежде всего делятся на такие, которые не представляют собой нарушения агамного запрета, и на такие, которые идут вразрез с ним. Первые из них совершенно независимо от того, являются ли они брачными, добрачными или внебрачными, рассматриваются обществом как законные, нормальные, правильные. Что же касается нарушения агамного запрета, то оно расценивается обществом не просто как моральный проступок, а как самое страшное из всех возможных преступлений. Обычным наказанием за нарушение агамии была смерть».

Таким образом, мы понимаем, что в первобытных обществах индивидуальный брак не был единственной, не был и главной формой регулирования отношений между полами.

Главной была иная форма. Суть в том, что в ряде первобытных обществ запрет вступать в половые отношения с членами своего рода сочетался с требованием вступать в такие отношения исключительно лишь с членами другого определенного рода. Те же требования предъявлял к своим членам и последний род. В данном случае мы сталкиваемся со своеобразным союзом двух родов, каждый из которых запрещал половые отношения внутри себя и обязывал своих членов искать половых партнеров в союзном роде. Подобный союз в этнографии принято именовать дуально-родовой организацией. Существуют научные доказательства, что дуальная организация имела в прошлом человечества универсальное распространение.

«Дуально-родовой союз, – продолжает Юрий Семенов, – есть определенная социальная организация отношений между полами, которая дает определенные права и накладывает определенные обязательства на связанные этим союзом стороны. Иначе говоря, перед нами не что иное, как определенная форма брака: брак не между индивидами, а между их группами, т. е. брак не индивидуальный, а групповой.

Понятие группового брака давно уже существует в науке. Но и те, кто принимали существование группового брака, истолковывали его как своеобразную сумму индивидуальных браков, как сочетание многоженства и многомужества. В действительности групповой брак есть явление качественно отличное от индивидуального. Это – брачный союз не между индивидами, взятыми самими по себе, а между их определенными группами, а именно родами. Именно между родами, входившими в союз, существовали определенные взаимные права и обязанности».

Совершенно ясно, что в таких отношениях понятия «супружеский секс» и «секс за плату» абсолютно теряют смысл.

Но не утрачивает смысла роль секса в улаживании конфликтов, в установлении отношений между людьми. Еще наши предки, карликовые шимпанзе бонобо, изобрели этот способ смягчать противоречия. Если у обычных шимпанзе любой конфликт приводит к ссоре, а часто к драке и член стаи с более высоким рангом запугивает, унижает и бьет низкоранговых, то у бонобо конфликты решаются путем взаимных ласк и сексуальных контактов.

Возможно, секс наших предков редко был просто удовлетворением чисто физических потребностей, они занимались сексом для релаксации, для ощущения близости, а также были способны испытывать глубокие чувства друг к другу. Об этом говорят знаменитые находки в пещере Шанидар. У найденного там скелета неандертальца отсутствует одна рука и глаз. Тем не менее исследование костей показывает, что он выжил после этой страшной травмы, – следовательно, о нем заботились. Выживали также старики со стертыми зубами: кто-то находил время и силы, чтобы измельчать предназначенную им пищу в кашицу, которую они могли проглотить. Когда же неандертальцы умирали, в могилу им клали букетики ароматических и лекарственных растений: что это – последняя попытка исцеления? Способ скрасить для умершего загробный мир? Способ напомнить ему о жизни на земле и о тех, кто его любил и теперь скучает о нем? Или жертвоприношение его духу, чтобы он заботился о тех, кого оставил на земле? В любом случае перед нами свидетельство мучительной умственной и духовной работы, направленной на то, чтобы осмыслить смерть.