Книга Призрак дракона - Патриция Бриггз

Если она опоздает к обеду, Хурогметен, наш отец, изобьет ее.

Я взглянул на солнце и снял с плеча сумку со стрелами и едой.

— Что вы с ней сделали? — спросил я.

— Я пытался ее остановить. Предупредил, что там опасно, — оправдывающимся тоном, задыхаясь от страха, пробормотал Эрдрик, совершенно позабыв о том, что буквально несколько минут назад сказал мне Бекрам.

— Что?

Я выпрямился и решительно шагнул в сторону Бекрама.

— Эта Сиарра — глупая птаха, — теряя остатки мужества и пятясь назад, заговорил Бекрам. — Я вовсе не собирался обижать ее. Просто сделал невинный комплимент.

Я ударил его. Мне ничего не стоило отправить мерзавца на тот свет или сломать ему челюсть, но я начал с того, что поставил ему кулаком чудный синяк под глазом. И повернулся к Эрдрику, пока Бекрам приходил в себя.

— Я могу подтвердить, Вард! — затараторил, тараща глаза, Эрдрик. — Бекрам всего лишь сказал твоей сестре, что у нее красивые волосы.

Я продолжал пристально смотреть на него.

Не выдержав, Эрдрик побледнел и добавил:

— Ну… Ты же знаешь, как Бекрам иногда изъясняется… Зачастую его понимают неправильно… А Сиарра рванула к туннелю, как испуганная крольчиха. Мы побежали было за ней, хотели остановить… Девушке опасно заходить туда одной…

Слабость Эрдрика могла бы вызвать во мне раздражение, но он всегда говорил правду, поэтому я и пальцем его не тронул.

В системе каналов и труб для удаления нечистот из замка не водилось ни насекомых, ни крыс — гномы, сооружавшие ее когда-то, применили для этого специальное заклинание. Хотя мой брат Тостен, рассказывая о туннелях многочисленные истории, уверял, что их населяют невиданные чудовища.

Отверстие, сквозь которое Сиарра смогла проникнуть внутрь туннеля, для меня было чересчур маленьким, Я еще раз ударил ногой по решетчатой двери, но она почти не сдвинулась с места, лишь зловеще скрипнула.

— Ты не сможешь войти в этот туннель, — садясь на землю и осторожно прикладывая к больному глазу ладонь, сказал Бекрам. Он явно чувствовал себя виноватым. В противном случае попытался бы дать мне сдачи. Что-что, а трусость ему не свойственна. — Мы с Эрдриком тоже пробовали пролезть туда. Ничего не получилось. Наверное, Сиарра сама выйдет, когда посчитает нужным.

Приближалось время обеда. Когда отец лупил Сиарру, у меня сердце рвалось на части. Еще немного, и ей не избежать очередного наказания. Вступать с отцом в драку я пока не смел.

Сняв с себя самострел и кожаную тунику, я положил их рядом с сумкой и крикнул Эрдрику и Бекраму:

— Отнесите мои вещи в замок!

Схватив решетку за край, я с силой потянул ее на себя. И намеревался продолжать это делать до тех пор, пока мои кузены не удалятся восвояси или пока Бекрам не потеряет терпение… Естественно, я сразу же сообразил, как справиться с решеткой, но идиоту вряд ли пришла бы на ум подобная мысль. А я исправно играл свою роль.

— Вынь стержень, на котором держатся петли этой чертовой решетки, а потом мы вместе оттащим ее в сторону, — пробормотал Бекрам.

Я прав: он действительно чувствовал, что виноват.

— Стержень?..

Я отступил на шаг назад и непонимающе уставился на дверь, намеренно не глядя на один-единственный стержень, крепивший ее к стене туннеля.

— Посмотри туда, где решетка присоединена к стенке, — со вздохом пояснил Эрдрик.

— А!..

Я долго смотрел на место крепления двери, и Эрдрик, покачав головой, достал нож, приблизился к туннелю и принялся за дело сам. Послышался громкий лязг, и сломанный клинок отлетел в сторону.

Я, будто только сейчас догадавшись, что надо делать, вытащил заржавевший стержень и снял мощную решетку.

— Черт возьми!.. — негромко выругался Бекрам, когда я поднял дверь, шагнул в сторону и положил ее рядом с входом в туннель.

Решетка была действительно тяжелой . Если бы передо мной не стояла задача произвести на кузенов впечатление, я непременно попросил бы их о помощи. Но сейчас мне следовало во что бы то ни стало справиться с дверью самостоятельно. В следующий раз, когда у Бекрама вновь возникнет желание запугивать Надоеду, он обязательно вспомнит о моем подвиге и забудет о своих низких намерениях, решил я.

Здесь, у самой реки, туннель имел форму гриба. Посередине проходил канал, по которому медленно текли сточные воды, а по обе стороны от него шли дорожки. Дорожки эти предназначались для гномов, а никак не для здоровенного детины, переросшего всех знакомых взрослых мужчин.

Тяжело вздохнув, я опустился на четвереньки, неуклюже вполз в туннель и стал продвигаться на ладонях и коленях вперед по склизкой вонючей дорожке.

— Надоеда!.. — крикнул я, но мой голос утонул в зарослях зеленого мха, густо покрывавшего каменные стены.

Туннель изгибался, и после первого поворота было уже не видно солнечного света. Зато теперь я заметил, что камни гномов в стенах по обе стороны от меня, когда к ним приближаешься, светятся сами по себе — каким-то бледно-голубым прозрачным сиянием. В нынешние времена большинство замков не имели больше подобных систем удаления отходов, даже новый дворец верховного короля в Эстиане. Работа с камнем такого уровня относилась к сфере деятельности гномов. Теперь их не стало, а вместе с ними исчезли и их многочисленные секреты.

Через несколько минут я заметил, что туннель впереди сужается до размеров небольшой трубы, и понял, что подошел к замку. Я, само собой, никогда не бывал в этом месте раньше, но видел планы строительства сточной системы в библиотеке. Они лежали на дальней полке под стопками книг: наверное, мало кто интересовался этими старинными чертежами.

Итак, я понял, что приблизился к стенам замка. Туннель сужался здесь на две трети. Гномы все хорошо продумали: в узкой трубе даже Надоеде, задумавшей сделать подкоп под замком, было бы трудно работать лопатой, а о воинах армии неприятеля и вовсе не могло идти речи.

От усилий обнаружить след Сиарры при помощи магии у меня на лбу проступили крупные капли пота. Я редко применял остатки своего колдовства: это всегда напоминало мне о том, сколько удивительных возможностей я имел, когда обладал волшебством. Но сейчас, думая о Сиарре, прячущейся где-то и наверняка до смерти перепуганной, я был рад и тому, что во мне от него осталось.

Я протиснулся в узкую трубу, стараясь не думать о том, из чего состоит грязь, которая чавкала подо мной. Скорее всего мой нос каким-то образом самозащитился — вонь, наполнявшая воздух, казалась мне не настолько невыносимой, как я предполагал.

Труба оказалась каменной, а ее стены тоже светились тусклым сиянием, но рассмотреть, что там за гадость под моими руками и ногами, я, к счастью, не мог.