Книга Болевые приемы Путина. Удушающий захват для России - Алексей Челноков

Похоже, настают времена, когда важнейшим из искусств в России становится не кино, а кимоно.

Господь послал ему ЗНАК С НЕБЕС! – у Путина сгорел дом, но алюминиевый крестик не пострадал.

«Тайны звезд», № 41, октябрь 2011

Часть I

Неисповедимый Путин

Глава 1

Китайский двойник

С виду Владимир Путин не отличается от обыкновенного человека: ходит как все, балуется пивком, смачно выражается. Тем более «нормальным» он выглядел на фоне Черномырдина, косноязычного, как дед Мазай, или пьяно мычащего Ельцина. Говорит быстро, ясно, без «загогулин» и всегда по делу. Помню (показывали по ТВ), на вопрос переписчика населения о роде занятий, не задумываясь, ответил: «Слуга народа». Порой мерещится, что президент даже (нам не угодишь!) какой-то изощренно обыкновенный, «нормальнее нормального». Закрадывается подозрение: а может, его настоящая профессия – говорить правильные слова?

Главное – остается загадкой, есть ли в Путине то, что называется мировоззрением. Кто он – православный или атеист? Тайный дзэн-буддист? Или – как агностик – не признает никаких высших авторитетов, предпочитая действовать прагматично, без «предрассудков»? Я не говорю: либерал или социал-демократ, «правый» или «левый». Политическая упаковка легко срывается, из конъюнктурных соображений «плюс» становится «минусом». Мировоззрение же (или отсутствие такового) являет суть человека. Например, христианин добровольно следует заповеди «не убий», поскольку это составляет часть его веры.

Добропорядочного атеиста удерживает от убийства ближнего только страх наказания. Рухнет карательная система – и человек, воспитанный по «моральному кодексу строителя коммунизма», немедленно пустится во все тяжкие. Некогда законопослушный гражданин «страны Советов» на глазах превратится в упыря, свидетелями чего все мы и являемся. Мировоззрение, по большему счету, это ответ на вопрос – зачем ты явился в этот мир? – на который каждый отвечает сам для себя (или не отвечает).

В Кремле говорят, что Путин относит религию к «очень личному делу», к той сфере, которую «не нужно выставлять напоказ». Но все видели Путина в церкви, крестящегося, со свечкой в руках. Ходил даже слух о том, что есть у него некий нестарый духовник, наместник одного московского монастыря. Но это внешнее, так сказать, убранство и, быть может, хорошо выделанное; «судить» же все-таки приходится «по делам его».

Неожиданно свет на эту темную тему пролил знакомый офицер одной из спецслужб, который принес дневник спарринг-партнера по дзюдо Владимира Путина.

– Не понял: ради чего рисковать, публикуя эту китайскую философию? – поинтересовался я, бегло просматривая на мониторе содержимое файла.

– Это не просто философия. Похоже, наш будущий президент уже думает по-китайски, – зло проворчал вечно хмурый служака.

– А если смелые, почему фамилию спарринг-партнера не называете?

– Тот, кому адресовано это послание, знает, о ком речь, а остальным по барабану, чей дневник – Васи или Пети.

…Глаз зацепился за мудреную фразу: «На востоке достигли равновесия, отказавшись от прямых столкновений. Равновесие-Хэ совершается Путем Поднебесной. Надо избегать крайностей. Тогда человек становится триединым с Небом и Землей».

В христианстве «триединство», как известно, относится исключительно к Богу. Но другая запись – о «китайских церемониях», сделанная несколько дней спустя, немного поясняла первую. «С колыбели китайцу прививается дисциплина и доводится до жесткого автоматизма подчинение традициям и правилам. В этом и заключается главная сила «китайских церемоний», которым четко следует каждый китаец, независимо от своего статуса, который, кстати, мог меняться на протяжении жизни. Крестьянин в Китае не раз становился императором. Он также мог стать буддистским монахом, даосом, дзен-буддистом, а позже мусульманином или христианином. Но в главном китаец – всегда, с рождения до смерти, вольно или невольно, сознательно или бессознательно – не меняется, а именно он остается носителем конфуцианских норм».

Выходит, по логике автора дневника, буддизм, ислам и христианство на втором месте после «церемоний», и в этом заключается сила Китая? Откуда в российском руководителе явное преклонение перед китайским образом жизни? Я почувствовал, что в этом вопросе кроется ответ на сакраментальное «Who is mister Putin?»

Путин – мастер спорта по дзюдо. О том, что президент России любит дзюдо, страна узнала ещё до его первой инаугурации. Он признавался, что среди дзюдоистов чувствует себя не как среди близких друзей, а как среди близких родственников. Я решил начать расследование с восточных единоборств. Может быть, его увлечение китайской мудростью пришло вместе с этой борьбой?

В книжном магазине достал с верхней полки спортивное издание под названием «Учимся дзюдо с Владимиром Путиным». Среди авторов, кроме самого Путина, – Василий Шестаков, мастер спорта по дзюдо, друг детства ВВП, депутат Госдумы, заместитель руководителя думской фракции «Справедливая Россия», Шестаков – национальный директор Всемирной федерации боевых искусств «Кобудо» (WKF) по России, президент региональной Федерации боевых искусств «Будо», вице-президент спортивного клуба по дзюдо «Явара-Нева» в Санкт-Петербурге.

Василий Шестаков и Владимир Путин примерно в одно время начали заниматься в Питере дзюдо. Спорт не раз сводил их на татами. Сейчас, много лет спустя, Шестаков говорит в интервью, что именно на борцовском ковре выковывался характер будущего президента России. Этих людей связывает не только ностальгическое прошлое – сейчас они дружат семьями. Их жены Татьяна Шестакова и Людмила Путина, например, учредили в Калининграде региональный фонд «Центр развития русского языка». Кстати, правление фонда возглавила Дюльбэр Рогачева, жена бывшего посла России в Китае Игоря Рогачева.

Книга «Учимся дзюдо с Владимиром Путиным» была снабжена видеоприложением на DVD-диске. Открывается оно вступительным словом самого Путина. Восточные мотивы музыкального сопровождения, на Путине одежда необычного, неевропейского покроя, чем-то напоминающего «костюм Сунь Ятсена», который сами китайцы с начала ХХ века называли «сунь-ятсеновка». Из-за плеча Путина виден погруженный в медитацию полутораметровый бронзовый старец, сидящий скрестив ноги, – то ли божок, то ли мудрец. Это каноническая поза Будды – символ уравновешенности, абсолютного спокойствия и победы высшего разума над мирскими чувствами.

Путин говорит: «Более века назад японский просветитель и педагог Дзигоро Кано объединил традиции многих школ рукопашного боя и создал новый вид борьбы без оружия – дзюдо. В самом названии этой борьбы – «мягкий путь» – заложена его основополагающая философия, а именно способность получить наилучший результат малыми, но эффективными усилиями. Практика схватки допускает и компромиссы, и уступки, но только в том случае, если это путь к победе. Эффект достигается не только физическими упражнениями, но и интенсивной моральной подготовкой».

Среди предков Дзигоро Кано были монахи-синтоисты, учителя буддизма и последователи Конфуция. Знаменитая формула Кано изложена в инструкции «Кодокана»: «Предположим, что сила одного человека измеряется в единицах. Мой партнер, скажем, располагает силой, равной 10 единицам. Сам я значительно меньше и слабее его, обладаю силой, равной 7 единицам. Если он будет давить на меня своей силой, то, естественно, я уступлю или даже упаду. Но если я буду с той же силой, с какой он наступает, уходить от его захватов, то есть маневрировать, то он вынужден будет наклоняться в мою сторону и тем самым потеряет равновесие. В этом новом положении он тоже будет слабым. Разумеется, сила его останется при нем, но использовать ее в этот момент он не сможет. Он потерял точку опоры. <…> Но бывают моменты, когда нужно применить силу. Например, если противник захватывает меня за запястье или за шею, я должен применить максимум усилий, чтобы освободиться от захвата…».