Книга Любовь всегда риск - Леона Арленд

— А разве это не так? — не сдавалась она.

В ушах ее как будто снова зазвучал голос отца: «Джесси, ты такая хрупкая! Почему бы тебе не оставить опасную работу мужчинам? Займись чем-нибудь другим — например, разводи цветы. Потом ты выйдешь замуж и думать забудешь о карьере. Дело женщины — дом и дети…»

Он всегда считал, что удел — и счастье женщины — это дом и семья. Даже думать о каких-либо иных перспективах казалось ему глупостью. Словно женщина не такой же человек, как мужчина, словно она не обладает интеллектом, энергией, амбициями. А так, изящное домашнее животное, предназначение которого угождать мужу и рожать детей.

Джессика даже встречала женщин такого типа. Например, ее старшая сестра. Пруденс полностью соответствовала отцовскому идеалу дочери! Но Джессика не относила себя к этому типу. И все попытки сделать из нее слабое, беспомощное существо ее до крайности оскорбляли. Вот сейчас, например, ее возмущал взгляд мисс Метьюз, полный едва ли не материнской заботы.

Джессика в самом деле производила впечатление хрупкости и беззащитности. Она была маленькая — всего-то пяти футов роста, и очень хорошенькая — кареглазая брюнетка. Большинство мужчин при взгляде на нее испытывали желание защищать и оберегать ее, а у пожилых женщин она вызывала материнские чувства. Новая стрижка Джессики, совсем короткая, вопреки ожиданиям, еще сильнее молодила ее, делая похожей на подростка. Все это никак не помогало имиджу стоящего детектива. Вот парни вроде Айвена Ричардсона вызывали доверие одним своим наглым видом и шестифутовым ростом, притом что внутри у них — пустота…

Джессика твердо решила ни о чем не просить, но не выдержала.

— Пожалуйста, — выдавила она, ненавидя себя за слабоволие. — Ну, пусть не «Башмачок». Хотя бы лотерея. Пирсон ведь параллельно ведет какое-то еще дело.

Начальница почти виновато покачала головой.

— Нет, простите, мисс Спайк. Вам предстоят две нелегкие недели с фотографом. Кстати, полагаю, что вам нужно пойти и собраться, он уже скоро подъедет.

Еще и фотограф! Как будто Джессика сама не в состоянии справиться с фотоаппаратом. Он, видите ли, в отличие от нее профессионал. Интересно, хоть в чем-нибудь ее, Джессику, считают профессионалом? Или всегда лакомые кусочки будут перехватывать Айвены мира сего?

— Наверняка это надменный юнец с раздутым самомнением, который начнет давать мне советы, — грустно подытожила Джессика.

Мисс Метыоз улыбнулась.

— Он вовсе не юнец, мисс Спайк. Ему тридцать, и это настоящий человек искусства. Да может, вы слышали о нем — это Джастин Хайбридж.

Девушка невольно нахмурилась. В самом деле имя Хайбридж было ей известно — знаменитый фотохудожник обычно работал в модельном бизнесе.

— С чего это его потянуло на расследования? — фыркнула она. — Или рассчитывает пощелкать кинозвезд в интересных ракурсах? Мало ему разных шоу?

— К вашему сведению, наше агентство с ним часто сотрудничает, — ровно ответила шеф. — Мистер Хайбридж очень разносторонний человек. О пропажах эксклюзивной обуви он постоянно делает репортажи в «Тайме» и сейчас, возможно, знает о деле больше, чем мы с вами.

Замечательно, мрачно подумала Джессика, еще и разносторонний мистер Хайбридж на мою голову! Еще один мужчина, считающий, что знает больше всех. Уж лучше бы это оказался юнец, честное слово: юнца легче поставить на место.

— Кстати, где-то у меня должно быть… А, вот оно. Это вам, мисс Спайк, чтобы вы не перепутали.

Мисс Метьюз порылась в ящике стола и положила перед девушкой большую фотографию. Джессика взглянула на изображение с заведомой неприязнью… и сердце ее забилось в несколько раз сильнее.

Она же его видела — на первой странице каталога мод! Только решила, что это не фотограф, а один из манекенщиков. Потому что такая внешность обычно достается моделям и киноактерам.

Иссиня-черные волосы, каких быть не может — наверное, дело в том, что фотография черно-белая. Темные глаза с живым блеском смотрят из-под густых бровей. Черты лица твердые, мужественные… Немного хищный прищур глаз придает улыбке нечто демоническое. Наверное, в его жилах течет южная кровь, возможно итальянская… Так и приходит на ум римский император с его знаменитым изречением: «Пришел, увидел, победил!»

На снимке Джастин сидел в своей студии, на фоне многочисленных смутно различимых фотопортретов в рамках, оседлав стул так, что локти опирались на изогнутую спинку. Почему-то эта небрежная поза показалась Джессике воплощением мужской самонадеянности. Верхние пуговицы на рубашке расстегнуты, так что видны ключицы.

Джессика почувствовала, что щеки ее заливает румянец, и смутилась. О Боже, только бы никто не подумал, будто бы этот наглый красавчик ее чем-то привлек!

— Да, я видела это фото… в каком-то каталоге, — небрежно произнесла она, убеждая себя, что ей все равно.

Сжатые губы мисс Метьюз тронула полуулыбка.

— Он очень приятный джентльмен. Надеюсь, вы сработаетесь. Только, мисс Спайк…

— Да?

— Не забывайте, что вы на работе. — Девушка вспыхнула до корней волос от такого фривольного намека.

— Конечно, не забуду, — ледяным голосом отозвалась она. — С чего бы мне забывать?

Джессика старалась не подпускать мужчин близко к себе — в любом смысле слова. Что было и неудивительно после постоянных баталий за место под солнцем — сначала с отцом, потом с мужем своей сестры, а в последнее время с парнями вроде Айвена.

Уж чего она точно не собирается делать, так это увлекаться кем бы то ни было и ставить крест на своей карьере. Отдавать время и душевные силы какому-то мужчине — да ни за что! В особенности развязному красавчику, чья профессия — нажимать кнопочку на фотоаппарате…

— Да уж, дела, — в очередной раз протянул Джастин Хайбридж, откидываясь в кресле.

Они втроем сидели в комнате Энтони, старшего из братьев, где они с детства привыкли собираться в случае неприятностей. Правда, то, что их тетушка выиграла в лотерею пятнадцать тысяч фунтов, вряд ли можно было считать неприятностью.

Кто из них на досуге не размышлял, что бы он сделал, будь у него много денег. Джастин, например, представлял себе новенькую яхту, кругосветное путешествие и лучшую японскую аппаратуру для фотосъемок. Но это все были так, досужие вымыслы. Он прекрасно знал, что деньги с неба не падают, а его собственный заработок всего-навсего обеспечивал ему сносную жизнь в Лондоне, одном из самых дорогих городов мира.

— Если бы я знал, что так бывает, всю жизнь покупал бы эти самые билеты, — подал голос Оливер, второй из братьев по старшинству.

В отличие от остальных он не пошел по пути семейного бизнеса и вместо фотографии занимался живописью. Одевался Олли, как и подобает художнику: небрежная блуза вместо пиджака и изрядно измятые брюки. Чего-чего, а шарма в нем никогда не наблюдалось — только добрый и мечтательный характер и недюжинный талант.