Книга На краю радуги - Джон Метьюз

Его родители погибли четыре года назад, но боль была все такой же острой.

Крик пролетевших над головой канадских гусей вернул Мэтта к реальности. Было начало лета, и последние стаи возвращались на север. Не важно, что он чувствует, он должен покормить животных — своих и Люсинды.

Мэтт встал из-за стола и потянулся. Выходя из дверей, он мысленно все еще слышал слова Тори, вспоминал мягкость ее голоса и какую-то скрытую уязвимость. Он вдруг задумался, сможет ли понравиться ей, и, постаравшись скорее отбросить эту мысль, направился через ряд сосен к курятнику Люсинды.

«Не тешь себя напрасной надеждой, деревенщина», — предупредил внутренний голос.

Тори едет в Старк без всякого желания и постарается уехать отсюда как можно скорее. Неразумно позволять разгуливаться своему воображению.

Вступая в огороженный вольер, где мирно сосуществовали куры и кролики, Мэтт вздохнул. Он решил, что поможет Виктории всем, чем сможет, стараясь быть при этом деловитым и аккуратным, и без задержки отпустит ее в Нью-Йорк.

«А теперь за работу», — сказал он себе, глядя на окруживших его кур, которые шумно требовали ужин.

Глава 1

Пятница

Городок Старк в Миннесоте казался самым заброшенным местом на земле.

Но только до тех пор, пока Тори Скотт не узнала, что дом, который она унаследовала, находится еще в двенадцати милях от Старка.

Ее самолет опоздал. Она добралась до Миннеаполиса только после пяти и попала в самый час пик — или в то, что называется часом пик на просторах Среднего Запада, — а потом ехала еще три часа до этого крошечного городка.

Еще полчаса пришлось искать хоть кого-то, кто мог бы показать дорогу — после шести часов весь город словно вымер. И ни одного телефона-автомата в пределах видимости.

Когда Тори, наконец, нашла дом и постучала в дверь, объяснение, полученное ею, оказалось безнадежно запутанным.

— Вам нужно повернуть направо у молочной фермы Чарли и проехать еще четыре мили, — говорил симпатичный старичок. — Потом сверните налево у лесопитомника. Его вы не сможете пропустить. Просто ищите, где будет много-много рядов рождественских елок. Проедете еще миль пять до развилки и там поезжайте направо. Когда доберетесь до индейского тотемного столба, сверните налево. Дом Люсинды будет в самом конце дороги.

В волшебной бархатно-черной ночи Тори ехала по пустынным, неосвещенным проселочным дорогам. Ее руки изо всех сил сжимали руль, а тело подпрыгивало на всех ухабах и колдобинах дороги. А что, если она безнадежно заблудилась? Что, если ей выбросить белый флаг? Может быть, Мэтт Эриксои организует поисковую экспедицию, если она не появится в обещанное время?

Слово «дорога» вообще вряд ли подходило к этим коровьим тропам. Как люди умудряются жить здесь, просто не укладывалось у Тори в голове. Неудивительно, что ее мать сбежала отсюда и отправилась искать счастья в Нью-Йорк.

Тори мечтала увидеть кафе, работающее круглосуточно, или хотя бы уличный фонарь.

Ее бензобак был почти пуст. Она и не подумала, что нужно заполнить его до приезда в Старк. В конце концов, разве не в каждом городе есть бензоколонка, работающая и по ночам?

Правда, в этой глуши был свежий воздух, а от звезд просто дух захватывало. Даже глядя через ветровое стекло, Тори была поражена тысячами огоньков, мерцающих в бескрайнем небе.

Она посмотрела на панель приборов: от центра городка она проехала уже 11,2 мили. Если тот симпатичный старичок прав, она должна быть почти на месте. Тори нашла молочную ферму и посадки елок, а теперь ей надо отыскать…

Вот он! Огромный деревянный столб показался на обочине дороги.

Тори остановила машину и направила свет фар на столб. Без сомнения, она видела вырезанные на дереве узоры и похожие на руки выступы. Налево была еще одна не мощеная дорога.

«Это та самая», — сказала она себе и сделала последний поворот, мысленно твердя обещания, которые никогда не будут выполнены: «Если я когда-либо выберусь из всего этого, я обещаю, что никогда больше не буду делать ничего плохого. Я буду есть по пять порций овощей каждый день, стану делать зарядку и никогда не буду жаловаться на метро…»

Узкая дорога врезалась глубоко в лес. Тори не могла себе представить, как такая почтенная женщина, как Люсинда, могла жить в такой изоляции. «Никто не купит дом в таком захолустье», — мрачно подумала Тори. Прощайте, денежки, которыми она надеялась расплатиться за свою квартиру.

Дорога привела ее прямо к дому. В свете фар Тори увидела имя на почтовом ящике: Хансен. Она добралась до места.

Конечно, в планы Тори не входило провести ночь на заднем сиденье арендованной машины. Но она не решилась бы и шагу ступить в дом, зная об одиннадцати кошках, спокойно расхаживающих повсюду, а поблизости не было ничего хоть отдаленно напоминающего отель.

Тори перебралась на заднее сиденье, накрылась тонким плащом и вскоре уснула. По крайней мере, летняя ночь была тихой. В первый раз за много лет она не подпрыгнет в шоке, разбуженная грохотом радио из соседней квартиры.

Глава 2

Суббота

На следующее утро Тори вырвал из объятий сна разноголосый лай собак.

— О-о! — простонала она, еще не понимая, где находится и почему у нее все болит.

Она попыталась отгородиться от шума, накрыв голову плащом, но это не очень-то помогло.

Тори поджала ноги и руки и лежала неподвижно в позе эмбриона. Воздух в машине был горячий и влажный. Пар от ее дыхания затуманил все стекла.

Девушка была измотана, голодна, умирала от жажды и мечтала попасть в ванную. И она была совершенно одна — если не считать своры собак где-то неподалеку.

Ей нужно попасть в дом, если, конечно, удобства в доме уже не считаются роскошью в этой глухомани.

Тори чувствовала, что необходимо как можно скорее выбраться из машины, иначе ей станет плохо. Набросив плащ на плечи, она вышла на воздух и направилась к дому.

Дом оказался большим — в три этажа, с треугольными окнами под крышей и колоннами по бокам парадной двери. С левой стороны дома была — о Господи! — закрытая сеткой веранда. Славная старая дама наверняка проводила многие часы в этом убежище.

— Убирайся! — прикрикнула Тори на москита, терзающего ее, как крошечный жужжащий снаряд. Когда насекомое не подчинилось, она побежала на дрожащих ногах к парадной двери и инстинктивно заглянула под толстый дверной коврик.

Там ее ждал старый истертый ключ.

Торопливо повернув ключ в замке, Тори распахнула дверь и тут же захлопнула ее за собой. Назойливое жужжание москита все еще звенело в ее ушах.

«Боже, как могут люди жить здесь?» — спросила она себя снова, вдруг ощутив симпатию к жадным застройщикам, которые вырубают деревья и стремятся покрыть всю землю цементом и небоскребами.