Книга Воспитание чувств - Сьюзен Фокс

Надо отдать должное Трейси: она постаралась загладить вину за те скверные поступки, которые совершила. Но раз она вообще оказалась способной на подобное, значит, она такая же злобная и никчемная, как и ее мамаша. Или вскорости станет такой же.

И все же, проследив за тем, как Трейси возвращается к столу, и увидев, что она с Паркером, Тай немного посочувствовал ей. Ему не составило труда прочитать в ее голубых глазах сигнал тревоги, вспыхивающий как неоновые буквы величиной в фут.

У нее и в самом деле были основания для беспокойства. Паркер строил из себя дамского угодника и предпочитал изящных блондинок. Трейси Леду предстояла ночь, полная любовных приключений, хотя, если она и вправду так похожа на свою бездушную, неразборчивую в связях мать, как казалось Таю, ей легко удастся справиться с этим.

Он уже хотел было отвернуться и выбросить Трейси из головы, как вдруг заметил, что из ее руки выскользнул бокал. Бокал опрокинулся на стол, и Трейси уставилась на него, не произнося ни слова. Ресницы ее опустились и вновь вскинулись. Она повернула голову, чтобы взглянуть на своего спутника, но покачнулась. Паркер быстро протянул руку, чтобы не дать ей упасть. От Тая не ускользнуло предвкушение, сквозившее в улыбке Паркера. Как и пьяное отчаяние на лице Трейси.

Головокружение началось внезапно. Наступила такая слабость, такая жуткая разлаженность в движениях… Узкий просвет, в который превратился зал бара, становился все темнее и уже с каждым ударом сердца. Ее охватил непреодолимый ужас, пока все вокруг погружалось в серый туман.

Первой связной мыслью, пришедшей в голову Трейси, было, что с ней все в порядке, что она в безопасности. Несмотря на слабую головную боль, она чувствовала себя на удивление умиротворенной.

Это странное ощущение безопасности и покоя и заставило ее пробудиться. Оно было для Трейси чем-то непривычным. Чувство вины, так долго отягощавшее ей душу, не давало расслабиться.

Она и вправду проснулась или ей это снится? Трейси перевернулась на спину в огромной постели и, цепляясь изо всех сил за приятные ощущения, заставила себя открыть глаза. От ощущения безопасности и покоя и следа не осталось. Это не ее спальня!

К ней стремительно вернулись воспоминания о событиях прошедшей ночи. В памяти всплыло лицо Грега Паркера. Последнее, что запечатлелось в ее памяти, это то, как он приближается к ней, поднимает ее, а дальше… она ничего не помнит. Ничего!

От неистового всплеска ужаса ее замутило. Она принялась сбрасывать с себя простыню и стеганое одеяло, чтобы стремглав мчаться в ванную, но похолодела, сделав второе мучительное открытие: на ней не было платья!

Обуявший ее ужас вырвался в стоне отчаяния, и Трейси натянула на себя простыню с одеялом.

Грубый мужской голос заставил ее вздрогнуть:

— Вот.

Она едва успела бросить взгляд туда, откуда несся голос, как, пролетев по воздуху, на нее упал белый махровый халат.

— Надень и умойся. Твое платье висит на вешалке в ванной.

В ногах кровати, словно судья с Дикого Запада, выследивший преступника, которого намерен линчевать, стоял Тай Кэмерон. В его холодном взгляде отражалось презрение. Потрясение, которое Трейси испытала, обнаружив его присутствие, быстро сменилось чувством непреодолимого стыда.

— Г-где я? — услышала она собственный голос, больше похожий на карканье вороны.

Жесткие губы Тая скривились.

— Протрезвей и пошевели мозгами.

Слова прозвучали как пощечина, отчего лицо Трейси залило горячим румянцем. У нее заныло сердце, когда взгляд Тая внезапно стал равнодушным. Этот взгляд ясно давал понять, что ей вынесен приговор, она признана виновной и не заслуживает дальнейшего внимания.

Как бы подчеркивая это, Тай отвернулся и пошел к двери. И так решительно захлопнул ее за собой, что в Трейси все вздрогнуло. Пробежавший по коже мороз проник в сердце, точно кусочек льда. Она презренна и безнадежна. Таю Кэмерону каким-то образом хватило лишь взгляда и нескольких скупых слов, чтобы подкрепить тайные подозрения Трейси по поводу себя и мрачные опасения по поводу того, как сложится ее дальнейшая жизнь.

Она была богата, богата почти до неприличия. Ей еще и двадцати трех не исполнилось. Она была молода, выглядела прекрасно, но жизнь ее была никчемной. У Трейси не было ни одной близкой души, не было ни цели, ни стимула к существованию.

Уйди она в любой момент из жизни, вряд ли хоть кому-нибудь на Земле, кроме матери, было бы до этого дело. Да и то… единственное, что занимало бы Рамону, узнай она, что ее дочь умерла, так это сделала ли Трейси завещание и оставила ли ей деньги.

Так или иначе, Трейси необходимо было срочно взять себя в руки. Желание найти разгадку того, что произошло с ней и как она очутилась с Таем Кэмероном, отступало на задний план перед отчаянной потребностью скрыться с его глаз.

Как только она приняла душ, почистила зубы приготовленной для нее щеткой и попыталась хоть как-то уложить волосы, Трейси торопливо прошла по огромному одноэтажному дому и в большой, выложенной красной керамической плиткой прихожей остановилась как вкопанная.

Она понимала, что оказалась на ранчо Кэмерона, но это значило также и то, что она находилась за много миль от Сан-Антонио. Без машины, без возможности уехать… Разве что позвонить в агентство по найму автомобилей и попросить, чтобы пригнали машину. Но для этого понадобится номер кредитной карты, а все, что было в ее вечерней сумочке — это водительские права, немного косметики да ключ квартиры. Трейси совсем упала духом.

Густой, низкий голос, донесшийся из гостиной, еще больше нагнал на нее страху.

— Входи и возьми себе чего-нибудь поесть.

За приглашением ничего другого не скрывалось, кроме правил гостеприимства. По крайней мере Тай Кэмерон был из тех, кто хотя бы из сострадания накормит презренную заблудшую овцу, прежде чем выгнать ее вон или отправить на задворки. А при всех своих капиталах, Трейси Леду как раз и была той самой заблудшей овцой.

Трейси неохотно отправилась на голос. О господи, как же ей не хотелось видеть строгое лицо Кэмерона, читать осуждение в его глазах. Он презирал ее. Но ведь она и сама презирала себя, так что хоть в чем-то их мнения совпадали.

В памяти всплыло еще кое-что из событий прошлой ночи, хотя Трейси никак не могла припомнить, что произошло после того, как у нее закружилась голова и Грег подхватил ее на руки. Но что бы ни произошло, ясно одно: Тай Кэмерон привез ее на ранчо и уложил в постель. Так или иначе, но ему удалось убрать Грегори Паркера Третьего с дороги.

Она уповала на то, что это произошло до того, как Грег успел сделать ее своей любовницей. Здравый смысл подсказывал Трейси, что, несмотря на стук в висках, тошноту и возбужденные до предела нервы, каких-нибудь признаков сексуального насилия она не ощущала. Но страх от осознания собственной беспомощности превращал ее мысли в сумятицу. Поскольку у нее не было теперь сомнения в том, что Грег напичкал ее наркотиками, то как далеко он зашел, чтобы не дать ей возможности сопротивляться? В памяти всплыли какие-то мерзкие эпизоды, и от этого на душе становилось все тягостнее.