Книга Побежденный победитель - Фрида Митчелл

— Я Грейс Армстронг. — Она поспешно отдернула руку. Его горячее мужественное рукопожатие вселило в нее паническое беспокойство. — Очень приятно.

— Взаимно. Алекс, — также лаконично ответил он.

Алекс. Как это понимать? Ей придется называть своего начальника вот так панибратски. Грейс совсем растерялась.

— Сокращенно от Элекзандера или Александра, — продолжал он как ни в чем не бывало, едва заметно прищурившись, что могло означать, что он прекрасно понимает ее смущение. — Мой отец назвал меня в честь Александра Македонского, завоевавшего весь мир. — Говорил он с ленцой, чуть насмешливо кривя губы.

Покоритель мира! Имя подходит. И у этого потрясающего человека она должна быть секретаршей плюс его личной помощницей? Должно быть, она рехнулась. Куда она лезет?

— Насколько я понял, ближайшие две недели вы будете в основном наблюдать и переваривать, — ровным голосом продолжал Александр Конквист. — Затем месяц вы будете правой рукой Барбары и к концу месяца, будем надеяться, возьмете бразды правления на себя. Задавайте Барбаре любые вопросы, допрашивайте, пытайте ее, будите посредине ночи, если вам приспичит, но не трогайте меня! Я знать не знаю, как ведется секретарская работа, да это и не интересует меня. За это я плачу секретарше. И надеюсь, что в любой момент по малейшему моему требованию вы сделаете все, что нужно. И учтите, никаких оправданий я слышать не желаю! Ясно?

— Абсолютно. — Его тон задел Грейс, она вся ощетинилась и сказала: — Насколько я поняла по утреннему инциденту, вы считаете, что секретарша должна быть в курсе любых мелочей в вашем хозяйстве, так?

— Именно, — протянул он небрежно, но по еле заметному прищуру она поняла, что ее реакция понята, проанализирована и отклонена не без сарказма. Он вежливо кивнул, повернулся и скрылся в своем кабинете, закрыв за собой дверь.

Кто ее за язык дергал? Разве можно начинать со ссоры? «Язык твой — враг твой». — говаривал ее отец маме, отличавшейся острым языком. Но почему-то в присутствии Алекса Конквиста миролюбивые гены ее отца умолкали, а беспокойные мамины оказывались тут как тут.

— Итак, — проговорила Барбара деловым голосом. — Начнем со знакомства с компаниями под эгидой фирмы «Конквист оперейшнс».

От улыбки Барбары на душе у Грейс стало тепло, хотя руки дрожали, когда она садилась за стол изучать документацию по указанию опытной секретарши. Алекс Конквист может поздравить себя с благоразумно введенным в контракт пунктом об обязательном испытательном сроке, думала Грейс, откидывая непослушную прядку, выбившуюся из строгого узла на затылке, и не ей его винить в этом. Но, если он не посчитает возможным предложить ей постоянное место, у него не будет повода ссылаться при этом на ее некомпетентность или недостаточное усердие. Здесь она постарается не ударить в грязь лицом.

Грейс с головой ушла в интересный и, с ее точки зрения, компрометирующий отчет о главном сопернике Алекса Конквиста, когда зазвонил телефон.

Барбара взяла трубку.

— Да, Алекс. — Последовало молчание, после чего снова раздался ее голос: — Да, конечно, я не против. Сейчас узнаю… Грейс?

Грейс подняла голову и посмотрела на Барбару. Но лицо опытной секретарши было бесстрастно, и на нем ничего нельзя было прочесть. — Алекс спрашивает, есть ли у тебя планы на ланч. Он приглашает нас в «Монтгомери», отметить твой первый день в «Конквист оперейшнс». Я свободна, а ты как?

— В «Монтгомери»? — Название Грейс ничего не сказало. В этом Вавилоне надо пожить годы, чтобы узнать что к чему, но по голосу Барбары она догадалась, что это, конечно, не закусочная. — Хорошо, — проговорила она неуверенно и тут же задала вопрос Барбаре: — А что это за «Монтгомери»?

— Это ресторан, — ответила та. — Очень… приличный. Я была там пару раз… Кормят там замечательно.

— Хорошо, — повторила Грейс. Сердце у нее упало. Понятно, что такие люди, как Алекс Конквист, регулярно водят своих секретарш в подобные места, но у нее нет опыта Барбары. Как бы не ударить в грязь лицом. А, может, это своего рода испытание?

Остальная часть утра прошла в переваривании сотни фактов и только где-то около двенадцати она спросила разрешения Барбары воспользоваться бело-розовой туалетной комнатой, примыкающей к приемной секретарши, чтобы привести себя в надлежащий вид для похода в ресторан.

Она посмотрела на себя в зеркало. На нее смотрела большеглазая девушка с элегантной прической и продуманным умеренным макияжем, в дорогом костюме и итальянских туфлях из тонкой кожи. Разве это она, Грейс Армстронг? Кого она собирается провести? Она села не в свои сани. Ей эта работа не по плечу. На нее испуганно смотрели большие глаза цвета морской волны. Грейс судорожно вздохнула. Ладони у нее стали влажными. Спокойнее, девочка, сказала она сама себе. Справишься.

Подправив макияж, Грейс прыснула на себя каплю духов. Теперь у нее есть квартирка в старом доме в приличном районе города. И она стоит целое состояние. Ей еле-еле хватит денег, заработанных за испытательный срок, но Барбара обещала, что в случае удачи ее оклад сразу удвоится, а это неплохие деньги, даже очень неплохие. Конечно, можно было бы найти что-нибудь подешевле, но она уже прикипела душой к этому любовно реставрированному дому, в котором еще витал викторианский дух, а ее прелестная комната под самой крышей, откуда открывался изумительный вид на черепичные кровли, была настоящим островком покоя посреди бурного городского океана.

Из секретарской раздался голос Барбары. Пора идти. Грейс, последний раз взглянув на себя в зеркало, одернула пиджак, поправила воротничок салатной блузки и вышла из маленького святилища.

Вскоре на пороге своего кабинета появился Алекс. Он двигался с какой-то ленивой природной грацией, отчего выглядел еще более внушительно. Сохраняя бесстрастное выражение лица, он жестом указал на дверь в коридор, и в это время на столе Барбары зазвонил телефон.

— Бог с ним, — бросил он властным тоном, Барбара кивнула и пошла было к выходу, но в это время включился автоответчик и послышался мужской голос:

— Барби? Милая, если ты здесь, возьми трубку, это важно.

— Это Билл. — Барбара с извинением бросилась к телефону.

Алекс лениво прислонился спиной к стене в коридоре и взглядом пригвоздил Грейс к месту. Она посмотрела на него, стараясь не выдать своей растерянности.

— Ну как первое утро? — бросил он своим глуховатым голосом, от которого у нее душа в пятки ушла.

— Хорошо, — ответила Грейс, стараясь говорить беззаботным голосом и моля Бога, чтоб Алекс отнес румянец, выступивший у нее на щеках, на счет жаркого калорифера. Это глупо, твердила она, злясь на саму себя. Она собирается работать на этого человека с девяти до пяти, но ведь так она и дня не протянет, не то что неделю.

А ведь на первом собеседовании в феврале она была такой собранной и хладнокровной. Еще свежие воспоминания о помолвке Энди и Санди, которая состоялась за два дня до этого, настроили ее на фаталистический лад, и она легко ответила на сто один вопрос Барбары и прекрасно прошла практические тесты. Ей тогда казалось, что самое худшее, что могло случиться, уже случилось, а потому ее не очень волновало, удастся ей устроиться на новую работу или нет. Хуже уже не будет. Да, так она чувствовала себя до самого последнего времени, до… девяти часов утра. До той самой минуты, когда заглянула в золотистые глаза на самом холодном лице из всех, что видела в жизни. И самом привлекательном…