Книга Райские новости - Дэвид Лодж

— Вы очень наблюдательны, — сухо произносит она.

— Это не помешает? — волнуется молодой чело­век. — Я имею в виду паспорт.

— Ни в коей мере, сэр. Беспокоиться не о чем. Мо­жете сдать свои вещи у двадцать первой стойки. Боюсь, вам придется немного подождать.

— Разве вы это для нас не делаете? — спрашивает миссис Харви.

— Пассажиры должны лично сдавать свой багаж, мадам. Правила безопасности. Мой коллега, мистер Коннолли, будет рад помочь вам с вещами.

— Спасибо, мы и сами докатим тележку, — говорит миссис Харви, явно имея в виду своего мужа, ибо сама устремляется к двадцать первой стойке, даже не взгля­нув на него.

— Ну и ну, — комментирует Тревор, когда молодоже­ны уже не могут его услышать. — Не хотел бы я оказать­ся на месте этого парня. Она ж его до смерти запилит.

— Первые грезы любви, — замечает Лесли, — уже не те, что раньше. А все потому, что люди теперь на­чинают жить вместе до свадьбы. Пропадает вся ро­мантика.

Критическое высказывание Лесли направлено в ад­рес Тревора, который, однако, делает вид, что не пони­мает этого.

— Правильно, — соглашается он. — Я так и говорю Мишель: брак — смерть для романтики.

Игнорируя сто дерзкую ухмылку, Лесли вычеркива­ет из списка пассажиров мистера и миссис Харви.

— Будь предельно внимательным в отношении клиента — он летит один, — некоего Шелдрейка. Ви­дишь звездочку около его фамилии?

— Да, и что это значит?

— Это значит, что он путешествует на дармовщину. Обычно это журналисты. Пишущие о путешествиях.

— Я бы не прочь так работать.

— Для начала ты должен уметь писать, Тревор. Ты должен уметь писать без ошибок.

— Теперь это не очень-то и нужно. За тебя все сде­лает компьютер.

— В любом случае будь начеку, когда он появится. Произведи хорошее впечатление, иначе он напишет о тебе что-нибудь неприятное.

— Что, например?

— Например: «В аэропорту меня встретил неряшливого вида сотрудник бюро путешествий, у ко­торого форма была обсыпана перхотью, а на во­ротничке отсутствовала пуговица».

— Это все Мишель виновата, — оправдывается Тре­вор, слегка смутившись. — Она обещала пришить.

— Внешность очень важна на этой работе, Тревор, — объясняет Лесли. — Клиенты, прибывая сюда, растеря­ны, озабочены. Твое появление должно вызывать дове­рие. Мы подобны ангелам-хранителям, переправляю­щим их на другой берег.

— Скажешь тоже, — говорит Тревор. Но подтягивает узел галстука и отряхивает плечи и лацканы пиджака.

Их следующие клиенты — пара средних лет из Кройдона. Жена, чья пухлая фигура втиснута в ком­плект цвета электрик — брюки-стрейч и свитер, выгля­дит взволнованной и встревоженной.

— У него сердце, — сообщает она, тыча большим пальцем в сторону мужа, который кивает головой и ободряюще улыбается Лесли. — Он не может стоять в такой очереди.

У мужчины действительно не слишком здоровый вид: раскрасневшееся, прыщеватое лицо, в центре ко­торого, наподобие лампочки, вкручен красный нос выпивохи, а обтянутый белой рубашкой рыхлый жи­вот нависает над пряжкой ремня.

— Я мог бы найти для вас инвалидную коляску, если вы желаете, сэр, — предлагает Лесли.

— Нет, нет, не глупи, Лилиан, — говорит мужчина. — Не обращайте на нее внимания. Я прекрасно себя чув­ствую.

— Ему вообще-то не следовало бы пускаться в такой путь, — объясняет Лилиан, — но мы не хотели разоча­ровывать Терри — нашего сына. Он заказал для нас этот отдых. Все полностью оплатил. И сам летит на Га­вайи из Сиднея, чтобы встретить нас.

— Прекрасно, — поддерживает беседу Лесли, про­веряя их документы.

— Он там так преуспевает. Фотографирует для мо­дных журналов, у него своя студия. Как-то он позво­нил нам в шесть утра — ну, у них же другое время, вер­но? — и сказал: «Я хочу подарить вам с папой незабы­ваемый отдых. Вы только доберитесь до Хитроу, а об остальном я позабочусь».

— Как приятно слышать о молодом человеке, кото­рый ценит своих родителей, — говорит Лесли. — Осо­бенно в наши дни. Тревор, проводи мистера и миссис Брукс к шестнадцатой стойке и объясни, что мистер Брукс по состоянию здоровья идет через бизнес-класс. Там очередь покороче, — поясняет он клиентам.

— Нам придется доплачивать? — озабоченно спра­шивает миссис Брукс.

— Нет-нет, места те же, но мы договорились с авиа­компанией, что будем регистрировать пассажиров с физическими недостатками через бизнес-класс.

— С физическими недостатками... у меня нет физи­ческих недостатков. Видишь, что ты наделала, Лилиан?

— Умолкни, Сидней, ты никогда не понимаешь сво­ей выгоды. Большое спасибо, — уже обращаясь к Лес­ли, говорит миссис Брукс.

Тревор уводит их с некоторой неохотой, ибо непо­далеку топчутся две моложавые женщины в спортив­ных костюмах пастельных тонов, в руках они сжима­ют фиолетовые с золотом пластиковые сумочки для документов — рекламный набор туристической ком­пании, именуемой «Тревелкомплект». Внешность у обеих ничем не примечательная, и расцвет их юности уже позади, но они как раз из тех клиенток, с которы­ми Тревор с удовольствием флиртует, или, пользуясь его собственным выражением, хохмит.

— Впервые летите на Гавайи, дамы? — осведомляет­ся Лесли.

— Да, в первый раз. До этого мы никогда не были дальше Флориды, правда, Ди? — говорит та, что в розово-голубом спортивном костюме. У нее широкое, пол­ное лицо с большими круглыми глазами и нимбом тон­ких светлых кудряшек, похожих на младенческие.

— Сколько лететь? — спрашивает Ди, чей костюм сочетает в себе розовато-лиловый и зеленый цвета, а черты лица острее, чем у подруги, и вызывают меньше доверия.

— Лучше не знать, — отвечает Лесли, и это остроум­ное замечание до упаду смешит розово-голубую.

— Ну скажите же, — просит она.

— Вы будете в Гонолулу сегодня в восемь часов ве­чера.

— Но это без учета разницы во времени, — уточня­ет Ди.

— Она преподает естественные науки, — сообщает се спутница, словно объясняя проницательность подруги.

— Вот как. Тогда вам нужно прибавить одиннадцать часов, — говорит Лесли.

— О боже!

— Ничего, Ди, оно того стоит. — Девушка в розово- голубом взывает к Лесли: — Говорят, что там как в раю, правда?

— Чистая правда, — подтверждает Лесли. — И поз­вольте мне поздравить вас, дамы, с выбором одежды для путешествия. И практично, и к лицу, если можно так выразиться.

Розово-голубая краснеет и хихикает, и даже лицо Ди озаряется царственной улыбкой удовольствия. Они отходят и встают в длинную очередь к стойке номер двадцать один. Возвращается Тревор, он совсем не­много опоздал с предложением помощи — а багажа у девиц и в самом деле было немало.