Книга Толстая тетрадь - Агота Кристоф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В семидесятые Кристоф начала писать по-французски небольшие пьесы для радио («Джон и Джо», «Ключ от лифта», «Хмурый час» и др.), повествующие о разобщенности и взаимонепонимании более или менее условных персонажей. (После мирового успеха трилогии о близнецах пьесы Кристоф были переизданы и обрели сценическое воплощение на сценах итальянских, немецких и даже японских театров.) В 1986 г. появляется «Толстая тетрадь», которая сразу приносит писательнице громкую известность; за нею последовали «Доказательство» (1988) и «Третья ложь» (1991). В последнем к настоящему времени романе Кристоф «Вчера» (1995) главным героем вновь выступает эмигрант, ценой напряженных и рискованных усилий стремящийся воскресить прошлое; как видим, круг тем, занимающих писательницу, остался прежним — изгнание, поиски себя, поведение человека перед лицом «страшного мира».
Трилогия о близнецах переведена на двадцать с лишним языков, включена в университетские и даже школьные программы (в самом деле, трудно придумать лучшее чтение для начинающих изучать французский!) и снискала целый ряд престижных литературных премий в разных странах. Одним из самых заметных событий Авиньонского фестиваля 1999 года стал спектакль «Близнецы» в исполнении чилийского театра «Ла Троппа» — инсценировка «Толстой тетради» средствами театра марионеток. В том же году о своем намерении экранизировать трилогию объявил датский режиссер Томас Виттенберг, известный отечественным любителям кино по фильму «Семейное торжество». Напомним, что Виттенберг — один из участников движения «Догма», провозгласившего отказ от всякого рода технических ухищрений и спецэффектов, «наплывов» и «затемнений», грима, искусственных декораций, компьютерной обработки кадра и т. д. Излишне пояснять, что книга Аготы Кристоф написана, в сущности, по аналогичным принципам — и оттого экранизация обещает быть особенно интересной
Всеволод Новиков
Мы едем из Большого Города. Мы провели в дороге ночь. У нашей Матери красные глаза. Она несет большую коробку, а у нас двоих по маленькому чемодану с одеждой плюс большой словарь нашего Отца, который мы несем по очереди, пока не устанет рука.
Мы долго идем пешком. Дом Бабушки далеко от вокзала, на другом конце Маленького Города. Здесь нет ни трамваев, ни автобусов, ни машин. Проезжает только несколько военных грузовиков.
Прохожих мало, в городе тихо. Слышен звук наших шагов; мы идем молча, Мать посредине, мы по бокам.
Перед дверью в сад Бабушки Мать говорит:
— Подождите меня здесь.
Мы немного ждем, потом входим в сад, огибаем дом, прячемся под окном, из которого слышны голоса. Голос нашей Матери:
— У нас нечего есть, нет ни хлеба, ни мяса, ни овощей, ни молока. Ничего. Мне их не прокормить.
Другой голос говорит:
— И тут ты вспомнила обо мне. Десять лет не вспоминала. Не приезжала, не писала.
Мать говорит:
— Вы же знаете почему. Я любила отца.
Другой голос говорит:
— Да, а теперь вспомнила, что у тебя еще есть мать. Приехала просить помощи.
Наша Мать говорит:
— Для себя я ничего не прошу. Я просто хочу, чтобы дети пережили эту войну. Большой Город день и ночь бомбят, еды нет. Детей эвакуируют в деревню, к родственникам или к чужим, все равно куда.
Другой голос говорит:
— Так и отправила бы их к чужим, все равно куда.
Наша Мать говорит:
— Это ваши внуки.
— Мои внуки? Да я их никогда не видела. Сколько их?
— Двое. Два мальчика. Близнецы.
Другой голос спрашивает:
— А куда ты дела остальных?
Наша Мать спрашивает:
— Кого остальных?
— Суки рожают по четыре-пять щенков сразу. Одного-двух оставляют, остальных топят.
Другой голос очень громко смеется. Наша Мать ничего не говорит, и Другой голос спрашивает:
— У них хотя бы есть отец? Насколько я знаю, ты не замужем. На свадьбу меня не приглашали.
— Я замужем. Их отец на фронте. Уже шесть месяцев никаких вестей.
— Так можешь поставить на нем крест.
Другой голос снова смеется, наша Мать плачет. Мы возвращаемся к калитке сада.
Мать выходит из дома вместе со старой женщиной.
Мать говорит:
— Вот ваша Бабушка. Вы поживете немного у нее, пока не кончится война.
Наша Бабушка говорит:
— Это может быть долго. Но я их заставлю работать, не бойся. Здесь даром не кормят.
Наша Мать говорит:
— Я буду посылать вам деньги. В чемоданах лежит одежда. В коробке простыни и одеяла. Ведите себя хорошо, дети. Я вам напишу.
Она целует нас и, плача, уходит. Бабушка громко смеется и говорит нам:
— Простыни, одеяла! Белые рубашки и лакированные башмаки! Я-то научу вас жизни!
Мы показываем язык нашей Бабушке. Она смеется еще громче и хлопает себя по ляжкам.
От Бабушкиного дома до последних домов Маленького Города пять минут ходьбы. В другую сторону идет только пыльная дорога, ее перегораживает шлагбаум. Дальше ходить запрещается, стоит солдат. У него есть автомат, бинокль, во время дождя он прячется в будку. Мы знаем, что за шлагбаумом, в лесу, расположена секретная военная база, а за базой граница и другая страна.
Вокруг Бабушкиного дома сад, за садом река, дальше лес.
В саду растут разные овощи и фруктовые деревья. В одном углу крольчатник, птичник, свинарник и сарай для коз. Мы попробовали влезть на спину самой большой свинье, но удержаться невозможно.
Овощи, фрукты, кроликов, уток, кур, а также куриные и утиные яйца и овечий сыр Бабушка возит продавать на рынок. Свиней сдают мяснику, который платит за них деньгами и еще окороками и копченой колбасой.
От воров держат собаку, от мышей и крыс — кота. Его нельзя кормить, потому что он должен быть всегда голодным.
Еще у Бабушки есть виноградник, он находится через дорогу.
Вход в дом через кухню, она большая, в ней тепло. В дровяной печке целый день горит огонь. У окна стоит огромный стол и угловая скамья. На этой скамье мы спим.
Из кухни есть дверь в комнату Бабушки, но она всегда заперта на ключ. Только Бабушка заходит туда вечером, спать.
Есть еще другая комната, куда можно попасть не через кухню, а прямо из сада. Эту комнату занимает иностранный офицер. Дверь ее тоже заперта на ключ.
Под домом погреб, полный разной еды, под крышей чердак, куда Бабушка не залезает с тех пор, как мы подпилили лестницу и она упала и ушиблась. Вход на чердак прямо над дверью офицера, мы влезаем туда по веревке. Там, наверху, мы и прячем тетрадь для сочинений, словарь Отца и другие вещи, которые нам приходится скрывать.
