Книга Евреи и Европа - Денис Соболев

Убедившись, что до Хазарии не добраться, бен-Натан попросил одного из членов многочисленной хазарской общины в Константинополе написать для Ибн-Шапрута краткий рассказ о его родине. Тот подтвердил, что Хазария является страной евреев, и даже сообщил о ней некоторые разрозненные сведения.

Узнав о провале экспедиции, Ибн-Шапрут не успокоился. Он написал новое письмо и отправил его в Хазарию через всю Европу. Письмо было написано от имени евреев всего западного мира, «которые остались в малом числе из множества, сошли с высоты славы и пребывают в изгнании, и не имеют сил слушать, когда им говорят каждый день: "У каждого народа есть свое Царство, а о вас не вспоминают на земле"».

В конце пятидесятых годов X века письмо достигло хазарского кагана Иосифа. Каган поручил одному из своих приближенных написать ответ, в котором было бы подробно рассказано о Хазарии: о ее географии, ее жителях, ее соседях и, что самое главное, о ее религии, которой действительно оказался иудаизм. Это письмо и по сей день является главным источником сведений о единственной за всю историю еврейской империи.

* * *

Такова лирическая сторона вопроса. Что же касается историографии, то подлинность переписки Ибн-Шапрута и царя Иосифа долгое время ставилась под сомнение. Многие ученые считали их позднейшими фальсификациями. Впрочем, в настоящее время подлинность этих писем считается практически установленной. Стилистический анализ письма, написанного по поручению Ибн-Шапрута, доказал, что оно действительно принадлежит перу его секретаря Менахема бен-Сарука — по счастью оказавшегося первым придворным поэтом, известным в ивритской литературе по имени. Более того, имя бен-Сарука и читается в акростихе этого письма после имени его господина. Ответ царя Иосифа в двенадцатом веке был упомянут Авраамом бен-Даудом. Отрывок из этого письма цитируется Иегудой бен-Барзилаем в книге, относящейся к девяностым годам одиннадцатого века. В той же книге упомянуто и письмо безымянного византийского хазара, написанное для бен-Натана после провала его экспедиции. Сопроводительное письмо Ибн-Шапрута Константину Багрянородному также было найдено — в так называемой «каирской генизе», синагогальном хранилище древних рукописей, найденном в Каире в двадцатых годах прошлого века.

Дополнительным свидетельством подлинности этих документов является тот факт, что большинство сведений, упомянутых в ответе царя Иосифа, подтверждается независимыми источниками византийского, арабского, персидского, армянского, русского и даже китайского происхождения. О Хазарии говорится в византийских хрониках Феофана Исповедника и патриарха Никифора, в трактатах Константина Багрянородного, в житиях Иоанна Готского и Константина Философа. Не менее интересны и арабские источники: географические труды Ибн-Даста, аль-Истахри и аль-Мукаддаси, книги знаменитых историков Табари, аль-Масуди и Бируни. Рассказывает о хазарах и древнерусская «Повесть временных лет».

Европейская же историография заинтересовалась хазарами сравнительно поздно, и поначалу хазары являлись экзотической темой. Однако к концу XVIII века хазары перестают быть экзотикой. Так, Карамзин часто возвращается к хазарской теме в своей истории. Что же касается девятнадцатого века, то пушкинский «вещий Олег», который мстит за «буйный набег» «неразумным хазарам», едва ли требует упоминания. Впрочем, было бы любопытно отметить, что пушкинская поэма является зеркальным отображением реальности. «Буйные набеги» совершали не хазары, а варяжские банды во главе с Олегом и его преемниками. Один из подобных набегов на мусульманское Закавказье сопровождался такими жестокостями и вызвал такое возмущение в Хазарии, что на обратном пути, пролегавшем через территорию каганата, дружины «руссов» с благословения самого кагана были перебиты мусульманскими жителями Хазарии. После чего каган закрыл Волгу для русских армий. Так что неразумными оказались, скорее, киевские организаторы набега.

Самих же хазар вряд ли стоит называть неразумными. В течение трех веков им удавалось маневрировать между христианской Византией, мусульманским Востоком и кочевниками степи, сохраняя свою империю, свою независимость и свою религию. Более того, разница между уровнем развития Хазарского каганата и Киевской Руси была такова, что в те же тридцатые годы девятнадцатого века немецкий историк Эверс выдвинул гипотезу о происхождении киевской государственности от Хазарского каганата. Через сто лет после Эверса, в 1924 году, аналогичную теорию сформулировал В.А.Пархоменко в книге «У истоков русской государственности». В 1936 году подобные же взгляды, хотя и в чуть более завуалированной форме, высказал археолог Артамонов в книге «Очерки древнейшей истории хазар».

Реакция на эту теорию последовала не сразу. Утешением для ее авторов мог стать тот факт, что историософская дискуссия по хазарской проблеме была перенесена в издание, чей тираж тысячекратно превышал тираж любого научного журнала. В 1952 году газета «Правда» обвинила Артамонова в буржуазной идеализации Хазарского каганата, в клевете на русский народ и в преуменьшении степени самобытности и уровня развития древнерусской цивилизации. Шок был столь сильным, что в книге «История хазар», опубликованной через десять лет, в либеральном 1962 году, Артамонов все еще продолжал яростно открещиваться от взглядов, высказанных им в своей мятежной юности.

Что же касается «Истории хазар» как таковой, то она сочетает богатейший археологический и исторический материал с удивительными в высшей степени выводами. Ключом к пониманию этих выводов может стать замечание, оброненное Артамоновым во введении к его книге; Артамонов пишет, что его друг Л.Н. Гумилев помог ему «в изучении вопросов, связанных с азиатскими тюрками». Однако похоже, что азиатские тюрки явились не единственным вопросом, в изучении которого Гумилев помог Артамонову. В книге последнего разбросаны многочисленные сентенции, достойные пера его друга и учителя. Среди оных следует особенно отметить красочные описания угнетения еврейскими хазарами будущих христианских народов и пространные рассуждения о тлетворном влиянии иудаизма на судьбы самого хазарского народа. Впрочем, если, как уже было отмечено, книга Артамонова все же содержит богатый фактографический материал, то книга на ту же тему самого Гумилева, «Древняя Русь и Великая степь», лишена и этих достоинств. Среди других исследований о хазарах, опубликованных в последние десятилетия по-русски, можно отметить книги Светланы Плетневой «Хазары» и «Очерки хазарской археологии» и Валентины Флеровой «Граффити Хазарии» и «Образы и сюжеты мифологии Хазарии».

Впрочем, на мой взгляд, до сих пор лучшей и наиболее беспристрастной монографией о Хазарском каганате является книга Дугласа Мортимера Данлопа «История еврейских хазар», которая, к сожалению, не переведена на русский язык. В отличие от Артамонова, ее автор, как следует из названия, обращает особое внимание на иудейскую сторону вопроса, подробно рассматривая различные версии перехода хазар в иудаизм и его влияние на хазарскую историю. Но есть вопрос, которого даже Данлоп практически не касается, — вопрос о дальнейшей судьбе хазар после гибели их государства. Тем не менее с начала нашего века именно этот вопрос привлекал к себе пристальное внимание. Австрийский историк Кучера в книге «Хазары», опубликованной в 1910 году, выдвинул гипотезу о происхождении от хазар ашкеназийского еврейства. Сходных взглядов придерживались многие польские историки. Израиль Берлин в книге «Исторические судьбы еврейского народа на территории Русского государства» (1919) защищает подобную же точку зрения, хотя и в ее более умеренном варианте: он, как и многие другие, говорит о значительном содержании хазарской крови в венах ашкеназов. Подобных же взглядов придерживается тель-авивский историк Поляк в книге «Хазария — история еврейского царства в Европе». Наиболее полное выражение эта концепция получила в сравнительно недавней книге «Тринадцатое колено», написанной столь популярным в перестроечные времена Артуром Кестлером.