Книга Пресыщение - Люси Хокинг

Мужчина нащупал коробочку с кольцом в кармане пиджака. Он нервничал, думая о том. что сегодня вечером ему предстоит подарить кольцо любимой. А она, не догадываясь о романтической причине его неловкости, посчитала, что ему просто хочется курить.

– Неужели вас тянет закурить! Ведь когда вы вдыхаете этот тонкий запах, он умиротворяет и наполняет вас радостью. – С этими словами шофер свернул за угол.

Машина оказалась на одном из главных бульваров Парижа, широком и приветливом, с Триумфальной аркой в конце и видом на Эйфелеву башню на том берегу реки. Этот романтический вид, запечатленный на тысячах открыток, внушил пассажиру некоторую надежду, что, возможно, на его предложение подруга все же ответит «oui».[3]

Как бы то ни было, тем июньским днем чудесные африканские предсказания для незадачливых влюбленных и их надушенного шофера, к сожалению, не оправдались. Казалось, они выехали на дорогу, ведущую в ад. По бульварам маршировали колонны бритоголовых фашистов в армейских ботинках, плотно выстроенные подобно римским легионам. Высоко вскидывая сжатые кулаки, они выкрикивали: «La France libérée!»[4]С противоположного конца бульвара навстречу им двигалась не столь сплоченная, но не менее раззадоренная и мощная толпа с огромными лозунгами и развевающимися флагами. «France pour tous!»[5]– слышалось оттуда. Две группы неумолимо наступали на безлюдное пространство, где застряло несчастное такси, водитель которого обомлел от ужаса.

Всю весну во Франции зрело недовольство, в этот день вылившееся в открытые стычки на улицах Парижа. Крайне правые вышли в заключительный тур президентских выборов. Если их лидер, старый лис по фамилии Ле Метр, за чьей благодушной наружностью скрывалась стальная воля, соберет большинство голосов, Франция может оказаться под властью фашистов. Предвыборные обещания Ле Метра включали принятие антииммиграционного закона, налоговые послабления для «настоящих» французов, ограничение рабочей недели для женщин двадцатью четырьмя часами и, что уж совсем странно, возрождение монархии. Франция, ставшая республикой после революции 1789 года, давно расправилась со своими королями, но и сейчас хватает монархического отребья, тусующегося по ночным клубам Парижа, Монте-Карло и Нью-Йорка, чьи представители продолжают заявлять права на французскую корону. Так что обещания Ле Метра снова обратить Францию в монархическую державу были с восторгом встречены так называемой французской знатью и претендентами на престол, а значит, Ле Метр все верно рассчитал, тем самым добавив к своим сторонникам из рабочего класса представителей высших слоев общества.

В течение многих лет политическое движение Ле Метра оставалось подпольным, с тайными собраниями и секретными списками членов партии, – теперь же, оказавшись в нескольких шагах от власти во Французской Республике, его сторон-янки решили выразить свою безграничную радость. Они устроили не объявленный заранее, но тщательно спланированный марш по улицам Парижа. Узнав о внезапном появлении отрядов фашистов на улицах, их левые оппоненты спешно объединились перед лицом этой угрозы, уже не рассчитывая на мирный демократический протест. Почти спонтанно интеллектуалы, артисты, иммигранты, преподаватели, врачи и старые члены «Свободной Франции», группы французского Сопротивления времен Второй мировой войны, – практически все, кому была ненавистна идея о господстве жесткого тоталитарного режима во Франции, – покинули свои дома, чтобы выступить против фашистов. Вооружившись чем попало, включая метлы, палки, кухонные ножи и доски, они с суровой решительностью приготовились встретить врага лицом к лицу.

Конный полицейский постучал дубинкой по крыше благоухающего такси.

– Evacuez la voiture![6]– потребовал он. Влюбленным не пришлось повторять приказ – один бросился по улице вправо, другой – влево. Водитель колебался, не желая бросать свою гордость, машину, на растерзание мятежникам. – Evacuez… – снова закричал полицейский, но уже было поздно. Сноп пламени возле крупа лошади заставил ее встать на дыбы, затем лошадь упала пробив передними копытами ветровое стекло, удар пришелся прямо в лицо сенегальскому par-fumier.[7]Его череп был раздроблен, и мозги вперемешку с осколками костей и клочками волос кровавым фонтаном разлетелись по салону.

Несколько мужчин наблюдали происходящее с высоты пятнадцатого этажа соседнего здания через большие зеркальные окна конференц-зала.

– Черт возьми, откуда взялось это такси? – воскликнул молодой человек.

– Это начало конца, mon ami,[8]– промолвил старший. – Черные дни.

– Смотрите, я вижу одного из пассажиров, – сказал первый.

Девушке удалось проскользнуть сквозь наскоро выстроенный полицейский кордон, но ее спутнику повезло меньше. Он наткнулся на стену мятежников и барахтался в толпе словно сорванный лист.

– Они оказались не в том месте и не в то время, – заметил второй. – Следует быть осторожнее.

– Господа, – раздался властный голос из глубины комнаты. – Мы не должны уподобляться Нерону и упиваться видом горящего Парижа. У нас тут своя революция. – То был намек на дело колоссальной значимости, над завершением которого вот уже несколько недель напряженно трудились собравшиеся здесь. – Мы закладываем фундамент бизнеса двадцать первого столетия.

Американец с каменным лицом заметил в ответ:

– Перси, мы так же преданы делу, как и ты. Но совершенно ясно, что сегодня мы не закончим.

Напряжение в комнате возросло. Молодой человек, стоявший у окна, попросил разрешения выйти на минуту.

– Ну, если уж так нужно, – недовольно отреагировал Перси, его босс.

В туалете молодой человек ополоснул лицо холодной водой и, поморщившись, взглянул на себя в зеркало. Он выглядел изможденным, да и в самом деле устал, ему совсем не хотелось возвращаться к обсуждению незаконченного дела. Нужно было выкурить сигарету, чтобы хоть немного встряхнуться, а затем, передохнув, вернуться к своей работе.

Едва успев затянуться, он услышал, как кто-то пробежал по коридору, хлопнул дверью, и затем – несомненно, то был звук выстрела.

Бросив сигарету в унитаз, молодой человек подошел к конференц-залу и приложил ухо к двери. Было слышно, как кто-то спросил:

– Mais – qu'est-ce qui se passe? Qui êtes-vous?[9]

Другой голос, причем странно знакомый молодому человеку, отвечал на правильном английском, хотя и с акцентом: