Книга Никогда в жизни! - Катажина Грохоля

Затем я провела ревизию своих жизненных достижений. Подвела итог потерь и приобретений.

Несомненно, кроме дочери, у меня имелся лишний вес, уже само это слово выводит меня из себя. Кроме лишних килограммов, были мама и папа. Родители разведены. Живут порознь. Я заметила, что в наше время люди легко разводятся и сходятся, а жаль. Это относится и к парам с солидным стажем, к примеру – мои родители, и все-таки развод. Я постоянно с ними общаюсь, поскольку оба переживают за меня. Мой брат живет на другом конце света.

Кроме дочери, лишнего веса и родителей, у меня еще есть неперерезанная пуповина, узнала я об этом из умных книг. В психологическом смысле, разумеется. Мои родители токсикогенные – это тоже из специальной литературы. Прожив более тридцати лет, я наконец-то наткнулась на книгу, которая мне открыла глаза. Не знаю, что теперь делать. А ведь мне так замечательно жилось!

Про избыточный вес я тоже узнала из прессы. А еще говорят, что от телевидения один вред.

Кроме дочери, лишнего веса, родителей и неперерезанной пуповины, меня угнетали проблемы душевного свойства. Каждый мужчина, который попадался мне на пути, либо был тунеядцем, либо трудоголиком, либо во здравие себе уминал проращенное зерно, поглядывая с отвращением на мой бифштекс.

А нынешние мужики вообще никудышные, все как один: или у него вшита эспераль, или разведен… До сих пор мне не удалось разработать тест, по которому можно было бы определить, что меня ждет. Раньше, конечно, чем я вляпаюсь и стану зависимой от него. Заканчивалось все, как правило, трагически, потому что моя любовь призвана его исцелять, но не исцеляла. И приходилось зализывать свои раны в одиночестве.

Почему я повстречала своего будущего экс-мужа, который любил спать в холодной комнате? И запрещал курить в постели? И читать? И почему ему мешал спать свет?

Кроме дочери, лишнего веса, родителей, неперерезанной пуповины и сердечных проблем, у меня имелся целый набор мелких неприятностей, которые портили жизнь. Например, тек кран в ванной над раковиной. Должен был прийти сантехник, но сначала об этом забыл он, потом – я.

Как только я решалась сесть на диету, мои знакомые, которые никогда не устраивали пышного застолья, тут же приглашали меня в гости. Непонятно, откуда они узнавали, что я собралась голодать. Не исключено, что приятельницы находились в постоянной невербальной связи с моим холодильником: стоило в нем появиться кастрюле с овощным супом, рассчитанным на четыре дня диеты, о чудо! – звонили и сообщали, что у них на ужин блюда индийской кухни или вырезка с зеленым перцем, или… Предел коварства!

Кроме дочери, лишнего веса, родителей, неперерезанной пуповины, проблем с мужчинами, крана и слищ-ком проницательных друзей, у меня еще имелась собака по имени Борис, он не страдает лишним весом. Одна надежда, что прав мой приятель, который считает, что какова собака – таков и хозяин.

Хотя, если честно, я бы не хотела, чтобы у меня на груди была шерсть.

Кто бы мог подумать, что еще в феврале я была счастливой замужней женщиной! Четыре килограмма назад. Отгадайте, чем закончилась моя большая любовь?

Я верю, что у меня самые заурядные проблемы, и это меня спасает.

* * *

Сегодня я встретилась со своим бывшим. Был предупредителен и мил. Я заподозрила, что он что-то замыслил, и не ошиблась. Предложил мне деньги на покупку крошечной квартиры. Потому что та наша квартира как бы принадлежала его деду, и я вроде бы и сама должна понимать, что не имею на нее прав.

Как будто я и сама этого не знала. А потому он надеялся, что я соглашусь, ведь денег мне за нее не положено. И он пришел с тем, чтоб изложить как бы свою и Йоли добрую волю.

Йоля! Ей ли решать, где жить мне и моему ребенку! Только через мой труп!

Я согласилась.

И пришла в полное отчаяние.

Тося сказала, что всегда ненавидела эту квартиру, так что все отлично. Я позвонила Уле. Не знаю, что мне делать. Не знаю, где мы теперь будем жить. Денег хватит только на однокомнатную. Я не желаю, к чертовой бабушке, прозябать в однокомнатной! Пусть он сам, ешкин кот, в ней живет!

Уля сказала, чтобы я сильно не переживала, что рядом с ее домом есть небольшой участок земли. И за деньги на эту проклятую однокомнатную квартиру можно построить маленький уютный домик. Что нет худа без добра.

Идиотка.

Борис пришел вечером в спальню. Я разрешила ему забраться на кровать. Закурила. Умяла булку и накрошила. Жаль, мой бывший не видел этого!

Звонили из редакции, мол, о чем я думаю. Боже милостивый, о чем я думаю? Да о том, чтоб у этой Йоли высыпала оспа, чтоб она растолстела и забыла купить кофе!

Что я думаю по поводу писем, которые лежат в ожидании меня не одну неделю? Поскольку я проработала в этой редакции уже семь лет, мне пошли навстречу в связи с семейными обстоятельствами и стали пересылать мне их с курьером. Меня поторапливали. И желали удачи.

Да, да! Моя работа состоит в том, чтобы отвечать на письма читателей. По любому вопросу. Я – база данных. Высочайший авторитет. Как увеличить бюст, как его уменьшить, какой крем подходит для жирной кожи, какие маски лучше делать после тридцати. Как быть, когда проблемы с дочерью и муж изменяет. Как найти работу и не допустить, чтоб тобой помыкали. Куда обращаться за помощью, если он пьет. Как одеваться, имея фигуру «яблоко». Как скрыть слишком короткие ноги. И так далее. Что делать, чтобы он не ушел к другой…

Откуда я знаю?

НЕ ЛЮБЛЮ ДЕРЕВНЮ

Я отправилась к Уле. Тридцать километров от города. Идиотизм. Это не для меня. Не бросать же работу. А машины у меня нет. Терпеть не могу деревню.

Поехала я исключительно потому, что обещала. Существует, правда, Варшавская пригородная железная дорога. Поезд из трех вагончиков. Он, конечно, и удобный, и симпатичный. Я ехала-ехала – наверное, битый час. Ни за что в жизни не буду на нем ездить!

Глухомань!

Уля ждала на станции.

Один путь, поезд раз в час, никаких магазинов, пять стоящих крест-накрест домов. И речи быть не может! Школа – в двух с половиной километрах. Тосе я даже говорить не буду. Она уж точно не захочет уезжать из города!

Уля повела меня по тропинке меж берез. Обожаю березы.

Она, наверное, не в своем уме! Около путей была яма. И я, разумеется, в нее попала. Еще чуть-чуть – и сломала бы ногу. Каблуки проваливались в песок.

У Ули горели глаза.

– Посмотри, это здесь. – Она остановилась и потыкала в землю, которую якобы я должна купить.

Целина. Поле. Паханное лет тридцать назад. Сплошной пырей. Кошмар.

– Я говорила с хозяевами. Отдадут за десять тысяч. Мы тебе поможем!

Жить на этом пустыре, вдали от города? На полустанке, где поезда ходят раз в час? Без телефона? Телефонная линия сюда не подведена. В песке и в грязи? Без магазина? Без кино? Без театра? Без друзей?