Книга Happy life навсегда - Эмилия Прыткина

– Да нет, чего уж теперь, только продукт портить… – пожал плечами муж и поднял бокал: – За что пьем?

– За переломный момент в моей жизни! – торжественно произнесла я, в свою очередь, поднимая бокал. – Ура!

– За него, – улыбнулся муж.

То ли от волнения, то ли еще по какой-то причине, шампанское ударило мне в голову, едва я успела опустошить первый бокал. Чувствуя легкое головокружение, я откинулась на спинку дивана и закурила сигарету.

– И что ты собираешься теперь делать? – осторожно поинтересовался муж, наблюдая, как я нетвердой рукой наполняю второй бокал, стараясь не промазать.

– Не знаю, еще не решила, возможно, буду искать новую работу, а возможно, и нет, – ответила я.

За «возможно, и нет» скрывалась тема, которую мы с супругом старательно обходили с того момента, как вышли из загса и рука об руку зашагали в светлое будущее под названием «супружеская жизнь».

– Думаю, тебе нужно разместить резюме в Интернете, я даже могу тебе помочь. – Муж опустил голову и провел пальцем по кромке бокала.

– Я так и знала! – вздохнула я и демонстративно отвернулась к стене.

– Ань, я вовсе не хотел тебя обидеть. В конце концов, никто и не заставляет тебя устраиваться на работу, но я ведь знаю твой характер. Ты – трудоголик и карьеристка. Не хочешь же ты сказать, что с завтрашнего дня будешь сидеть дома и лепить пельмени? – На слове «пельмени» муж посмотрел на часы и вздохнул: – Кстати, не мешало бы сходить в магазин, иначе мы опять останемся без ужина.

– Да-да, именно сейчас тебе необходимо удрать в магазин, чтобы в очередной раз закрыть глаза на мои проблемы и сделать вид, что ничего не происходит, – всхлипнула я и залпом опорожнила бокал.

– Ладно, давай говорить о проблемах, – вздохнул муж, отпил глоток и внимательно посмотрел на меня: – Какие у нас проблемы?

– Я хочу перемен, радикальных перемен, например, ребенка, – выпалила я и тоже посмотрела на мужа в упор.

Супруг поперхнулся и закашлялся.

– Ну вот, другой реакции я и не ждала! – раздраженно воскликнула я, прикуривая новую сигарету от старой.

– У меня совершенно нормальная реакция человека, который меньше всего ожидал услышать то, что услышал, – улыбнулся муж, вытирая с брюк пролившееся шампанское. – Ты же говорила, что пока не готова иметь детей.

– Да, говорила, – ответила я, сдерживая слезы. – А вот теперь готова. Готова прямо сейчас! Я хочу заботиться о ком-то, понимаешь?

– Понимать-то понимаю, но не могу делать это по заказу. К тому же ты сама говорила, что сначала карьера, потом ремонт в квартире и только потом дети.

– Мало ли что я говорила! – взорвалась я. – Когда мы поженились, я говорила тебе, что не выношу вида грязных носков, и что? Я периодически вижу их в корзине для белья.

– Но ведь носки не ребенок.

– И-и-и, так я и знала, что ты меня не поймешь…

Я махнула рукой и уткнулась лицом в подушку. Умение скрывать негативные эмоции, дабы не портить настроение окружающим, в одночасье покинуло меня, и я, более не в силах сдерживать слезы, принялась судорожно всхлипывать. Муж присел рядом и ласково погладил меня по голове:

– Аннушка, милая, ну успокойся, пожалуйста. Я понимаю, у тебя истерика, тебя уволили с работы. Это пройдет. Очень скоро пройдет. Конечно же, раз ты хочешь, мы заведем ребенка. Когда-нибудь.

– У меня даже паршивой кошки нет! – истерично взвизгнула я.

– Будет тебе кошка, будет, – прошептал муж, целуя меня в макушку. – Завтра же и будет. И совершенно не паршивая. Зачем же нам паршивая? Хочешь непаршивую кошку?

– Хочу, сиамскую, – кивнула я и шмыгнула носом. – Я еще шампанского хочу.

– И шампанское будет, сейчас будет, я в магазин сбегаю и куплю шампанского. Я как раз за пельменями собирался, с утра ничего не ел, голодный, как собака.

– Угу, иди, – милостиво разрешила я.

После ухода мужа я закурила сигарету и стала размышлять о мировой несправедливости. Несправедливым было все, начиная от поступка босса, который уволил меня совершенно незаконно, и заканчивая дороговизной коллекционного шампанского, по вкусу-то оказавшегося ничем не лучше самого обыкновенного.

Супруг вернулся через пятнадцать минут. До трех ночи мы пили шампанское и обсуждали планы на будущее. На ближайшее же время было намечено приобретение кошки, всенепременно сиамской, ремонт в квартире, планирование ребенка и расправа над директором, который посмел уволить столь ценного сотрудника.

– Отдохну пару недель, а потом посерфингую по Интернету, посмотрю, может, кому-то и нужны высококвалифицированные сотрудники. Не буду спешить, времени у меня теперь вагон и полная тележка, – икнула я и недоуменно посмотрела на супруга, вернее супругов.

На двух стульях сидели два Олега Ветрова. Оба Олега синхронно поднимали бокалы и улыбались мне широкими, добродушными улыбками.

– Ой, мама, – прошептала я, выронила бокал и уснула.

Глава 2Первый и последний день домохозяйки

Утром мне было плохо. В половине десятого в голове застучали дятлы, которые прилетают с утра пораньше к тем, кто перебрал накануне. Шатаясь я поплелась на кухню, открыла холодильник, достала бутылку минеральной воды и залпом осушила пол-литра. Дятлы застучали с еще большей силой, а самый упорный добрался до коры и стал пробивать дырку в мозг. Я сморщилась от боли, потерла виски и выпила таблетку от похмелья. Через час головная боль утихла, и я стала потихоньку возвращаться в нормальное состояние. «Надо чем-то себя занять», – подумала я, чувствуя, что непривычное бездействие начинает причинять мне жуткий дискомфорт. Занятий было море. Например, можно было пропылесосить палас, навести порядок в шкафах и наконец-то совершить поступок, который я грозилась совершить с момента бракосочетания, – вымыть люстру.

«Если взяться за шкафы, то это эпопея на весь день, – подумала я. – И потом, какой смысл перебирать вещи, если я так и не купила средство от моли? Вот куплю, тогда и переберу. Люстру я тоже не осилю. Для этого надо поставить стул, забраться на него, а у меня все еще кружится голова. Придется пылесосить палас. Хотя нет, на нем пятна от вина, надо сдать его в химчистку, там его и пропылесосят заодно».

Понимая, что делать мне, по сути, нечего, я села на диван и снова задумалась о мировой несправедливости. На этот раз несправедливость крылась в запахе жареного лука, доносившегося из открытых окон соседей снизу. Возможно, я сидела бы до глубокого вечера и развивала идею несправедливости до бесконечности, если бы не раздался звонок в дверь.

На пороге стоял невысокий коренастый мужчина в кепке с надписью «Служба доставки». Мужчина сжимал под мышкой коробку, перетянутую голубой атласной ленточкой.

– Анна Ветрова? – спросил мужчина.

– Да, она самая, – согласилась я и недоуменно посмотрела на коробку.