Книга Черный генерал - Генрих Гофман

– Смотря кто, – усмехнулся ленинградец Морозов, шагавший между Куделей и Мурзиным. – Народ поможет, а те, кто побогаче…

– Вот и надо народ поднимать, – Куделя вопросительно глянул на Мурзина, ожидая поддержки.

– Верно. А может, нам в глубокий немецкий тыл попроситься? В Польшу, к примеру, или в Чехословакию? – раздумчиво произнес Мурзин.

Ребята умолкли. Остановились, сбившись плотной группкой.

Мурзин напряженно вглядывался в лица друзей. Согласятся, не подведут?.. У каждого из них лежал за плечами нелегкий боевой путь. И вот снова впереди смертельная опасность, кровопролитные бои… Дома, как говорится, и стены помогают. А там, на чужой земле? Да, конец войны не так уж близок. Скольких еще жертв потребует она, пока враг будет раздавлен окончательно?.. Не подведут ребята, согласятся! Не такой это народ!.. Вот они – раны, нанесенные врагом: развалины Крещатика, еще пахнущие гарью. А враг еще не добит! И разве может честный человек сейчас, перед лицом этих развалин, отказаться от священного своего долга, отступить?..

– Это продумать треба. Нас могут и не пустить, – неуверенно проговорил Куделя.

– Пустят, – коротко сказал Мурзин,

В назначенный день ровно в десять часов он доложил Строкачу:

– Мы все обдумали, товарищ генерал. И твердо решили продолжать и дальше драться в тылу врага.

– Я был в этом уверен, – сказал Строкач и, поднявшись из-за стола, крепко обнял Мурзина, – Молодец, Даян Баянович.

Мурзин и его друзья были зачислены в чехословацкую группу. Машина доставила их до соснового леса на окраине Киева.

Первым, кого они увидели в лесной школе, был начальник школы, подполковник Богомолов, высокий, подтянутый брюнет с большой колодкой орденских планок на груди. Он долго беседовал с каждым в своем кабинете. Интересовался абсолютно всем: откуда родом, есть ли родственники, где воевали, в каких диверсиях участвовали, много ли уничтожили вражеской техники, что нового подметили в действиях немецких карательных отрядов – и многим, многим другим.

Только к обеду знакомство было закончено, и Богомолов пригласил Мурзина и его товарищей осмотреть школу. Сначала он повел их к двухэтажной деревянной даче.

– Жить будете здесь, на втором этаже. Вместе с чехами и словаками. Это ваши будущие боевые друзья. Дом этот у нас интернациональный. Здесь разместятся и поляки, и венгры, и румыны, и… немцы. Все они будут вашими братьями по оружию, по борьбе с фашизмом.

Они поднялись на второй этаж, прошли в огромный зал, уставленный кроватями. На одной из них сидел офицер в форме чехословацкой армии. Другой офицер в такой же форме стоял у окна.

– Знакомьтесь! – сказал подполковник Богомолов, – Эти товарищи прибыли из Москвы. Они служили в Чехословацком корпусе генерала Свободы, а теперь вместе с вами будут заброшены в тыл врага.

Офицер, сидевший на кровати, встал. Это был широкоплечий атлет с правильными чертами лица и глубоко посаженными большими голубыми глазами.

– Надпоручик Ян Ушияк, – представил его Богомолов.

– Рад познакомиться, товарищи, – мягким, бархатным голосом сказал Ушияк.

– О! Да вы совсем хорошо говорите по-русски, – удивился Мурзин.

– Я не только могу говорить по-русски. Я умею даже ругаться, – улыбнулся Ушияк, протягивая руку. – Но мы будем дружба, будем… будем хорошо воевать… будем бить фашистов…

– А пока, для первого знакомства, пойдемте вместе обедать, – предложил Богомолов.

Уже в столовой Ян Ушияк рассказал Мурзину, что он и его друг Ян Милек – словаки, коммунисты. Осенью сорок первого года они попали в немецкую армию и были брошены под Одессу. Но воевать на стороне Гитлера, поработившего их родину, они не пожелали и поэтому, когда их дивизия вступила в бой, сразу же перешли на сторону Красной Армии.

За обедом Мурзин узнал, что его новые друзья уже успели повоевать. Они сражались с гитлеровцами на 1 м Украинском фронте в корпусе генерала Свободы, откуда и прибыли в эту школу.

– Здесь мы изучаем ваш опыт партизанский войны. Хотим помогать свой народ, – закончил Ян Ушияк.

– Надо скорее туда, в Чехословакию, – добавил его товарищ. – А подполковник Богомолов сказал, что надо снова учить подрывное дело, стрелять по мишеням. Так вся война без нас кончится.

– Ничего, и на вашу долю останется, – вмешался Богомолов. – Но прежде необходимо усвоить тактику партизанской войны. Наши товарищи вам в этом помогут. Вот, к примеру, Мурзин. Он уже много партизанил. Поначалу на Украине, а потом и в Молдавии. Прислушивайтесь к нему, он вам добрые советы дать может. Не исключена возможность, что вместе с ним и полетите к себе на родину.

– Судруг Мурзин окажет нам большую честь, если согласится сражаться с немцами на нашей земле, – сказал Ян Ушияк.

– Согласиться недолго, – ответил Мурзин. – Только не знаю, как ваш народ нас встретит. В нашей стране весь народ был с нами. Без народной поддержки ни один партизанский отряд не выживет…

– О, судруг Мурзин! В Чехословакии народ тоже будет с нами. Мы там будем, как здесь, дома. Ты откуда, на какой земле родился?

– Я из Уфы, – вздохнул Мурзин. – Слышали про такой город?

– О! – еще больше оживился Ушияк. – Это же есть наша вторая родина. Это недалеко от города Бузулук. Мы там формировали нашу новую армию. Там жил Свобода, жил Клемент Готвальд. А еще раньше жил Ярослав Гашек. Я очень хорошо знаю Уфа. Там добрый, хороший народ. У нас в Чехословакии тоже есть добрый, хороший народ. Если полетишь с нами, сам увидишь.

В голосе Ушияка, во всем его облике было столько неподдельного дружелюбия, что и Мурзин, и его боевые друзья прониклись к нему искренним уважением.

Через несколько дней капитана Мурзина вместе с надпоручиком Ушияком вызвали на совещание к начальнику школы. Там в небольшом зале собрались партизанские командиры. Мурзин узнал Егорова, Мельника, Садиленко, Величко, Волянского, Резуто, Клокова и других товарищей, с которыми приходилось встречаться во вражеском тылу. Их представили члену ЦК Компартии Чехословакии Яну Шверме, После знакомства Ян Шверма обратился к собравшимся:

– Дорогие друзья! Гитлеровское гестапо с немецкой педантичностью истребляет цвет нашей нации – ее наиболее выдающихся деятелей. Насаждая новый порядок в Европе, немцы не останавливаются ни перед чем. Они методично уничтожают непокорное население нашей страны. Чехословацкий народ стонет под гнетом оккупации. Еще весной сорок третьего года наш подпольный Центральный Комитет Компартии дал указание о вооруженной борьбе с оккупантами в Чехословакии. А теперь мы обратились в ЦК ВКП(б) и к Советскому правительству с просьбой оказать помощь народному восстанию, которое мы готовим на территории Словакии. Нам нужны опытные кадры партизанских командиров, которые могли бы помочь нашим людям советом и делом. Чехи и словаки ждут помощи от советского народа. Там вас встретят как братьев. Ведь у нас один враг и одни цели.