Книга Квест империя - Макс Мах

– Нет, ваша светлость. – Капитан Сса Йоууйк повел ладонью вдоль груди, снимая с себя обвинение в трусости. – Сожалею, но я не танцор и не игрок в Жизнь. Мне нечем вам ответить.

– Но ты хотя бы дворянин? – Его светлость жемчужный Ё был безмятежен. Это была его река, а капитану приходилось плыть против течения, прилагая огромные усилия, чтобы держать лицо. Щенок это видел. Видел и понимал про Йоууйка все, играл с ним, как ветер цветком, но выражение лица Ё не изменилось, и взгляд серых глаз оставался нейтрально-равнодушным, никаким.

– Да, – сказал Людвиг, выдержав достаточную, на его взгляд, паузу. – Я офицер и дворянин.

Ему удалось сделать очень характерную ошибку на втором уровне выражения, такую, какую и должен был допустить новый дворянин.

– Тогда выбор за вами, офицер. – Щенок понюхал водку в своей чашечке и прищурился от отвращения: – Что это такое?

– Сахарная водка, ваша светлость. – На лице ресторатора, столбом стоявшего за правым плечом Ё, появилось выражение ужаса. – «Великое Ничто».

– Ничто и есть, – лучезарно улыбнулся жемчужный Ё. – Принеси мне что-нибудь другое, добрый человек.

– Мечи? – спросил с наигранным напряжением Людвиг, изобразив недюжинную работу медлительного «крестьянского» ума Сса Йоууйка после затянувшейся паузы.

«Ну же!»

– Мечи, – согласился Ё. Он был красив и отлично сложен. Ему не нужны были ни шелка, ни драгоценности – хотя у него было и то и другое, – чтобы объявить всему миру, кто он такой и как к нему следует обращаться.

Жирные Коты были всегда и везде только тем, что они есть – жемчужными господами. И щенок на самом деле был не лучше и не хуже всех остальных Котов.

– Мечи, капитан Йоууйк, – сказал сероглазый Ё. – Сейчас, здесь.

– Мечи. – Людвиг коснулся сжатыми в щепоть пальцами правой руки лба над переносицей и прикрыл глаза. – Сейчас, но не здесь.

– Хорошо, – не стал спорить Ё, который соображал быстро и понял, почему капитану не с руки драться прямо в ресторане. – Вас устроит плато Цветов?

– Да, – коротко ответил Людвиг и сдержанно поклонился. Дело было сделано. Почти.

– Господа, – он обвел взглядом присутствовавших при разговоре офицеров, – все ли вы согласны с тем, что традиция и закон соблюдены обеими сторонами?

Естественно, все были согласны, а Ё улыбнулся и встал.

– Мой флаер вместит всех желающих. – Голос его был звучен и красив, рука лежала на рукояти фамильного меча.

Третий день первой декады месяца деревьев 2908 года от основания империи, Императорская резиденция на Сладких водах, планета Тхолан[2]

– Ты прелесть, Снежная, – сказала младшая Йя и улыбнулась. От ее улыбки у полковника перехватило дыхание, а в глазах Ю Чширшей – снежной Ю – полыхнуло холодное пламя бешенства.

– Ты чудо! – сказала дама Йя, все так же чарующе улыбаясь. Ее голос, голос певчей птицы, был звонок и прозрачен, а огромные серые глаза безмятежно смотрели на нефритовую Ю и князя Йири. – Князь, а вы сами-то знаете, какое чудо ваша Ю?

В ответ Йири только иронично приподнял левую бровь. Отвечать не следовало, потому что все уже было сказано. Интонация не лжет, в особенности если ей не велят.

И аназдар[3]Вараба тоже понял, хотя гнев мешал ему воспринимать третий уровень выражения. Но это было простительно, иссинцы[4]всегда были значительно более эмоциональны, чем аханки. Их разум намного легче попадал в тенета чувств, тем более в такой ситуации, в которой оказался Вараба. Впрочем, гвардейский полковник не девочка, если его что-то и выдавало, так это нарочитая сонливость, туманившая взгляд пронзительно-голубых глаз. Или это был алкоголь?

– У вас три часа времени, – пропела Йя, завершая разговор и поворачиваясь к Варабе.

– Пойдем, милый, его светлость Ё, вероятно, уже нас заждался. В три часа, Ю, на Принцессином Поле.

– Увидимся, – легко согласилась Ю и улыбнулась в спину уходящей Йя.

Ю была высока и победительно красива. Черная, прошитая серебром лента, обвивавшая ее божественное тело от левой лодыжки до правого запястья, делала снежную белизну кожи яркой, как свет лазерной вспышки. Но его Йя была лучше, хотя бы потому, что ее он любил. Это главное, все остальное вторично. Что еще хорошего есть в этой жизни, кроме любви и войны? Ничего. Особенно если ты – солдат.

– Мерайя[5], – сказал он, когда они отошли метров на тридцать от беззаботной компании, расположившейся на поляне, – она Чьёр.[6]

– Она сука! – В нежную трель веселой птицы вплелось рычание охотящегося атра.[7]

– Она то, что она есть, – усмехнулся он. – Я всего лишь иссинский аназдар, а ты бирюзовая Йя.

– Ты кому это говоришь, полковник? – Не иначе как та птица, которая пела сейчас, питалась тиграми на завтрак и атрами на обед. – Ты говоришь это своей виштзой?[8]

– Ты зря стараешься, медовая моя, – улыбнулся он. – Я не читаю четвертый уровень, но танцевать должен Ё. Это песня для него.

– Нет, – сказала Йя неожиданно просто. – С Ю буду танцевать я. Ю не Чьёр, хотя она цаффа[9], конечно. Но я убивала и не таких, мой хороший, убью и ее.

– Это будет красивая песня, Абель, – сказала она через секунду и лучезарно улыбнулась. – Я посвящаю ее тебе.

Первый день четвертой декады месяца ветров 2903 года от основания империи, ориентир 17/64, планета Перо

Над головой раздался знакомый шум – короткий ухающий выдох, вот на что это было похоже, – и на скалы просыпался дождик из капель оплавленной керамики. Датчик климатического контроля вяло мяукнул и умолк, отметив локальный скачок температуры на высоте 300 метров, где сгорел сейчас еще один зонд. Свой или чужой. И те и другие выживали в небе не более нескольких секунд. И снова тишина. Не полная, не абсолютная, но все-таки тишина. Микрофоны, выведенные на уровень обычного человеческого восприятия, доносили лишь шорох песка на дне ущелья, потрескивание разогретых камней на солнечной стороне и далекий гул сходящих с ума небес. До темноты оставалось три полновесных часа, не так уж много, если подумать, но, к сожалению, и не мало. Эти три часа надо было еще прожить.