Книга Безжалостный край - Андрей Вербицкий

— Не, ну ты, чувак, даешь! Да мы пальцем тебя не тронули. Я так понял, нас всех вырубили, — затараторил длинный. — Леха Гвоздь до сих пор в отключке валяется, а Макс умер.

Неожиданно парень расплакался, спрятав лицо в грязных ладонях.

«Вот и вся ваша бандитская воинственность», — подумал Бер. Он тяжело вздохнул и попытался поднялся на ноги. Ему это удалось, хоть и не без труда. Голова по-прежнему кружилась, хотелось лечь, но сначала нужно было разобраться, что происходит.

— Не вопи, — попросил он парня. Поняв, что тот еще долго не сможет успокоиться, Александр решил осмотреть место происшествия. Может, хоть что-то прояснится.

Метрах в десяти от него лежали двое. Он приблизился к одному, присел на корточки и взялся за запястье. Пульс прощупывался, и даже было слышно, как парень дышит. Бер присмотрелся к лежавшему.

— Ага, это, наверно, Леха Гвоздь, — пробормотал он себе под нос. — Очухается. Теперь к следующему.

Бер переместился ко второму парню и проделал всю процедуру заново. Но все и так было понятно: труп уже начал остывать.

— Блин, что я ментам скажу! — с досадой проговорил Александр.

Тут из-за туч вышла луна, осветив все вокруг. Стало видно, что из глаз, носа и ушей погибшего натекло много крови. Вспомнив, как его корежило совсем недавно, Бер передернулся. «Черт, ведь и я мог бы сейчас так же валяться», — подумал он. От представленной картины волосы встали дыбом, а по спине пробежали мурашки.

Стало еще светлее. Бер посмотрел на небо и застыл с открытым ртом.

В разрыв облаков заглядывали две луны. Одна — обычная, испещренная темными пятнами кратеров. Вторая, в два раза меньше размером, отсвечивала чуть в стороне, красуясь красноватой поверхностью. Зрелище явно не соответствовало привычной картине неба.

Александр таращился вверх минут десять и даже не заметил, что сел на землю.

— Слышь, кореш! Может, Макс того… Ну жив еще? — вывел его из оцепенения голос долговязого.

Александр взял себя в руки, решив, что с лунами он разберется позже, и вместо ответа спросил:

— Успокоился уже?

— Да, — ответил долговязый, пытаясь скрыть смущение.

— Твой товарищ мертв. Давно уже, минимум несколько часов. — Подумав, Бер поинтересовался: — А где ваш четвертый?

— А хрен его знает. Скорее всего, сбежал, когда мы в бессознанку брякнулись… всегда был трусоват. Но я с ним потом перетру.

— Ну это вряд ли.

— Почему еще? — удивился длинный.

— Потом объясню. — Беру не хотелось указывать на небо. Он питал слабую надежду, что две луны — это глюк как следствие сотрясения мозга, например.

— Чувак, у тебя есть представление, где мы? Что-то мне подсказывает, что мы сейчас далеко от гаражей, да и две луны смущают как-то… не по-детски.

Александр подскочил на месте:

— Так ты тоже видел?

— Ну да. Я уже часа два как очнулся. И даже прошелся вокруг, пока вы тут в отключке валялись. По-моему, нас перенесли на какой-то пустырь. Кому делать нечего? Непонятно…

— Не будем торопиться с выводами. Надо дождаться рассвета, тогда и оглядимся как следует. — Бер посмотрел на часы. Стрелки остановились на начале восьмого. Он потряс рукой, и часы завелись. Удовлетворенно кивнув, он достал из кармана джинсов мобильный. Телефон не работал.

— Мобилу проверяешь? — хмыкнул парень. — Дохлый номер. Моему телефону каюк пришел.

— Слушай, длинный, помолчи. Без тебя тошно. — Александр вытащил аккумулятор и вставил его заново. Не помогло.

— Фикса я.

— Чего? — Бер недоуменно глянул на гопстопника.

— Фикса. Кликуха такая у меня, — представился парень.

— Ну да. — Бер усмехнулся. — Кто бы сомневался.

— Че, не нравится моя кликуха? — Фикса ухмыльнулся. — А по мне, так в самый раз.

— А я совсем не против. Фикса так Фикса. Если б ты еще по-человечески разговаривал, а не на своем полублатном, да на людей в подворотнях не кидался, был бы на приличного человека похож.

— Но-но! Не наезжай. Мы тут, по ходу, в одной лодке. Дружить нужно, — с обидой в голосе сказал парень.

— Хорошо, — пошел на попятную Бер. — Сначала разберемся, что с нами и, главное, где мы, потом все остальное.

— Согласен. — Фикса задумчиво почесал затылок. — Слышь, у тебя случаем пожрать нету? Ну типа батончика шоколадного?

— Нету.

— Я так и думал, — парень вздохнул. — А…

— Воды тоже нет, — предупреждая вопрос, сказал Александр.

— Мысли читаешь, что ли? — хмыкнул Фикса.

— Твои мысли у тебя на лице написаны. — Бер поднялся на ноги, преодолевая головокружение. — Кажется, рассвет скоро.

— Неужели мы так долго в отключке провалялись? — удивился Фикса. — Ой, правда, смотри!

Александр промолчал. Край восходящего солнца озарил горизонт, открыв молодым людям нереальную картину. На восток уходила степь, заросшая выгоревшей на солнце травой. На всем обозримом пространстве не росло ни деревца. Сами они стояли на остатке асфальтированной дороги, усеянной разнообразным мусором. Эта дорога раньше тянулась до улицы Урицкого и вливалась в проспект Академика Погорелова, но сейчас обрывалась метрах в пятнадцати от них. Будто ножом кто-то срезал и ее, и часть города. Слева раньше был поворот к гаражам, возле которых Бера и пытались ограбить, но ни поворота, ни самих гаражей не просматривалось.

— Ёкарный бабай! — воскликнул Фикса, ошарашенно оглядываясь вокруг. — А где пустырь?

Александр развернулся на запад, и его взгляду предстала еще более утопическая картина.

Десятки полуразрушенных кирпичных «хрущевок» загораживали горизонт. От более новых панельных девятиэтажек остались только груды щебня и бетонных плит. За этими развалинами должны быть улицы с частными домами, но отсюда они не просматривались. Повсюду в небо поднимался дым от многочисленных пожаров. У Александра заколотилось сердце — ведь там его дом, родители и сестренка! Только теперь, когда потрясение от увиденного затмило собой все остальные чувства, в душе его проснулась тревога за родных. То, что этот мир — другой, он понял сразу. Бер втянул ноздрями воздух — дышалось очень легко, несмотря на примешивающийся сильный запах гари. Потом подпрыгнул, прислушиваясь к ощущениям. Прыгать было вроде полегче, чем обычно, но Александр все же решил, что это игра его воображения.

— Мне нужно идти, — пробормотал он.

— Я один Гвоздя не дотащу! — ошарашенно произнес Фикса.

Бер повернулся ко второму парню, все еще лежавшему на асфальте. Тот со стоном пошевелился. Фикса засуетился вокруг своего друга, пытаясь растормошить.

— Давай помогу, — предложил Бер. Не дожидаясь ответа, он присел перед постанывающим парнем и со знанием дела принялся массажировать определенные точки за ушами, на шее и висках. Минут через пять Гвоздь наконец открыл наполненные страданием глаза.