Книга Хочу бабу на роликах! - Екатерина Вильмонт

Их ведь замучают идиотскими вопросами, и вообще…

– Саша, что с тобой? – вернул меня кдействительности голос обожаемой свекрови.

– Нет, ничего, просто я устала, квартальный отчет…

– Глеб сказал, что вернется поздно.

– Я знаю.

– В таком случае я, пожалуй, поеду домой. И подумай,Саша, над тем, что я сказала.

– Обязательно, Светлана Георгиевна, обязательноподумаю!

И она, слава богу, удалилась. Я вздохнула с облегчением. Итут опять зазвонил телефон.

– Алло!

– Могу я поговорить с Александрой? – произнесприятный женский голос.

– Это я.

– Саша, добрый вечер, я вам звонила, вам передали?

– Вы Мария Львовна?

– Да-да. Сашенька, мне совершенно необходимо с вамиувидеться.

– Извините, а в чем дело?

– О, это не телефонный разговор. – Голос звучалочень взволнованно. – Вы сегодня заняты?

– Сегодня? Это так срочно?

– Вам неудобно? Вы, наверное, устали, да? Вы ведьработаете? Я понимаю, но завтра, завтра вы могли бы встретиться со мной? Этоочень важно, поверьте, Сашенька.

– Завтра я тоже работаю, вот если сразу после работы…

– Хорошо, вы только скажите, в котором часу!

– Ну я могла бы, наверное, часов в пять – в половинешестого.

– Замечательно! Я остановилась у старой подруги, это врайоне Арбата, улица Вахтангова…

– Вы хотите, чтобы я к вам пришла?

– Да, если можно.

– Мария Львовна, простите, но с чем это связано, яникак в толк не возьму… От кого вы?

– Сашенька, я завтра все вам расскажу, поверьте, длявас это не менее важно, чем для меня. – Голос у нее сорвался отволнения. – Запишите адрес и я вас жду.

Ничего не понимаю, что за тайны мадридского двора? Мне былолюбопытно, но не больше. В моей жизни никаких тайн нет, да и не было никогда. Явся как на ладошке, хотя нет, одна тайна все же есть – место моей работы. Ятерялась в догадках. Дура, надо было поехать к ней сегодня, это недалеко, покрайней мере, я бы уже знала, в чем дело, но с другой стороны, я так устала…Ладно, доживу до завтра.

Черт, а может, белая красавица кошка не зря мне подмигнула?Может, намекала на Марию Львовну с какими-то тайнами?

Глеб вернулся довольно поздно, чуть подвыпивший, но такойвеселый и довольный, что я ничего ему говорить не стала. Он сразу начнеткричать, чтобы я не смела идти неизвестно к кому, неизвестно зачем – и все втаком роде. Лучше уж узнаю, что за тайны такие, а потом расскажу. Ой, мамочки,а что, если это как-то связано с Глебом? Вдруг Мария Львовна – мамакакой-нибудь девицы, которую он трахнул где-нибудь на гастролях? Но нет, она жевроде из Израиля, а Глеб в Израиле не был. И потом, голос этой неведомой МарииЛьвовны звучал очень ласково и доброжелательно. Стоп, это доносчики обычноименуют себя доброжелателями. «Знаете, Саша, ваш муж вас обманывает, я не могумолчать, я желаю вам добра!» Нет-нет, глупости, тогда она не стала бы называтьсебя и не стала бы приглашать меня к себе…

– Сашка, о чем ты так глубоко задумалась?

– Квартальный отчет! – машинально ответила я.

– Слушай, Сашка, бросай ты, на фиг, эту бухгалтерию!Она ж из тебя все соки высосала, хватит! Проживем как-нибудь! Нет, правда,Сашенька, подавай заявление об уходе, я требую!

– Требуешь? – безмерно удивилась я. Это слово неиз Глебкиного лексикона.

– Да, требую! – смеялся он. – Могу себепозволить!

– Это с какой же стати?

– Сашка, у меня такая новость, закачаешься!

– Что ж ты молчишь, говори скорее!

– Нет, завтра!

– Глеб! – закричала я. – Глеб, немедленноговори, что случилось!

– Так и быть, ты не сглазишь. Меня пригласили сняться витальянском фильме! У знаменитого режиссера! Роль не очень большая, но жутковыигрышная! И потом, они обещают хорошо заплатить! За две недели съемокзаплатят больше, чем я получу за весь наш сериал. Так что, жена, завязывай сбухгалтерией, завтра же подавай заявление. Слышишь?

– Глеб, но…

– Никаких «но»!

– Глеб, нам столько всего нужно! Нельзя швыряться такимместом, я потом не найду работу…

– Санька, дуреха, ты что, не понимаешь? Кончиласьчерная полоса! Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! Стучу еще по дереву!

И он так горячо, так крепко обнял меня, что все дурацкиемысли разом вылетели из головы и я заснула совершенно счастливая, твердопообещав любимому мужу утром подать заявление об уходе. Может, и в самом деле,черная полоса кончилась? Ох, вот к чему мне встретилась белая кошка!

«Хочу бабу на роликах!» – огромными красными букваминачертал какой-то идиот на гаражах-ракушках, рядком стоящих в нашем дворе. Яневольно расхохоталась – до чего искренний идиот! Неважно, какую бабу, лишь бына роликах? Что ж, по крайней мере у многих старых дев появился шанс. Встань наролики – и готово, мужик обеспечен! Впрочем, старые девы вряд ли на такоеклюнут, это скорее для озабоченных. И чего я, дура, смеюсь? Может, он больной,этот тип? Нет, я смеюсь не над ним, я просто радуюсь жизни. Чудесный весеннийдень, чудесные новости у Глеба, и, я уверена, Мария Львовна тоже скажет мнечто-нибудь хорошее. А вот бросать работу мне все-таки боязно… Черт его знаетеще, как все обернется. Нет, пока не брошу, а там посмотрим.

Мне моя работа даже нравится. Следить за чистотой и порядкомв роскошной квартире, отделанной по последнему слову современной техники идизайна, не так уж сложно. Приготовить ужин – вообще для меня семечки, а запродуктами меня возит шофер, так что даже тяжелые сумки таскать не приходится.

Хозяев я практически никогда не вижу. Прихожу – их уже нет,ухожу – еще нет. Ну разве что кто-то из них простудится и посидит домаденек-другой. Мне даже посуду мыть не нужно, у них есть посудомойка.

Когда мы с Глебом разбогатеем, обязательно куплю себесначала стиральную, а потом и посудомоечную машину.

Целый день настроение у меня было роскошное.

Управившись со всеми делами, я привела себя в порядок ипобежала на Арбат. Мне не терпелось встретиться с таинственной Марией Львовной.Когда я вошла в подъезд старого, но очень приличного дома на улице Вахтангова,мне вдруг стало страшновато.

Вот сейчас свалится на мою голову какая-нибудь гадость… Ноничего не поделаешь, я обещала прийти.

С гулко бьющимся сердцем я поднялась на третий этаж ипозвонила. Дверь открыли мгновенно, словно уже ждали. На пороге стояламаленькая старушка в модных черных брюках и светлой блузке, аккуратнопричесанная, на высоких каблуках.