Книга Доченька. Десант своих не бросает - Олег Борисов

— А я говорю, мест нет! И не надо мне тыкать вашими директивами, у меня своих полно! — Грузный темнокожий чиновник в отглаженном комбинезоне с широкой планкой наград на груди устало отмахнулся от ошалевшего мужчины, визгливо пытавшегося сунуть ему в лицо пачку мятых бумаг, пластиковых широких депеш и прочего бюрократического мусора. Взгляд чиновника упал на неслышно материализовавшуюся за спиной просителя группу мужчин, и он помрачнел. На плечо стоящего у стойки легла крепкая ладонь.

— Брат, ты с «внешних»?[2]

Вспотевший от препирательства инженер ошарашенно крутил головой, оглядываясь на стоящих рядом с ним крепких ребят, источающих непонятную угрозу.

— Да, я с шестнадцатой базы, мне срочно надо на станцию подскока, а этот старый пень не хочет…

— Брат, ты ошибся. Извини, но тебе не сюда.

Один из подошедших бросил взгляд на бумаги и продолжил:

— Официально ты будешь ходить между службами доставки неделю, до следующего крупного шатла. Неофициально — подойди ко второму окну справа, служба ремонта орбитальной группировки. Улыбнись девушкам и подари хорошую шоколадку из кафе — они тебя отправят вечерним рейсом с рембригадой. Доберешься быстрее и с комфортом. Технари никогда своих не бросают.

Инженер просветлел лицом, с улыбкой хлопнул по плечу собеседника и, подхватив видавший виды кейс, исчез с ворохом бумаг в толпе. Оставшиеся мужчины аккуратно блокировали подходы к освободившемуся окну.

Шранг усадил девочку на сияющий подоконник и подарил скупую улыбку человеку с наградами.

— Здравствуй, Тайри.

Темнокожий чиновник посмотрел на девочку, на бывшего штурмовика и обреченно кивнул в ответ.

— Как жена, сын? — продолжил молодой мужчина в камуфляже.

— Спасибо, все хорошо.

— Очень рад за вас, — та же скупая улыбка.

Тайри аккуратно сложил бумаги в стопку, сдвинул их на край безразмерного стола и внимательно всмотрелся в жесткие глаза собеседника.

— Может, к делу?

— Можно и к делу. Скажи, за что тебе дали «малую каракатицу»?

— Мы вытащили тогда взвод из «мешка» под Коллапсом. То, что оставалось от десантной группы поддержки.

— Правильно. Ты получил ранение, и тебя через три месяца перевели на спокойную работу, в тыл. Но флот свое слово сдержал. Флот — не бросает своих. Никогда. Или я не прав?

— По правилам сироту положено отправить на государственное обеспечение.

— Флот не бросает своих, Тайри. Или я что-то упустил?

— У девочки здесь никого нет, Шранг.

— Ошибаешься. У нее есть я. Готовь форму два ноля одиннадцать — «сопровождение членов семей погибших солдат». И впиши меня как командира эскорта.

— Эти бумаги не подпишут. И я не имею право оформлять такие документы на девочку.

— Ты мне должен, Тайри. Ты с ребятами вытащил десантников, а я с напарником прикрывал вас потом, когда вы удирали под огнем подошедших обезьян. И пока мой покойный напарник, чтобы ему спалось спокойно, поливал огнем все живое вокруг, я тушил и запускал ваш движок, что размолотили при обстреле. Ты мне должен.

— Не думал, что мы будем делить прошлое.

— Не думал, что вы бросите девочку на откуп ублюдкам из Внешнего Контроля. У нее был отец, отдавший флоту всего себя. У нее были красивые волосы и цветное платье. Сейчас у нее бритый затылок, мышиный комбез и предавший ее флот. Или я ошибаюсь?

Тайри размял бугрящуюся мышцами шею, одними губами вытолкнул что-то длинное и заковыристое, потом тронул сенсорную клавиатуру и стал быстро печатать.

— Шранг, тебя сожрут раньше, чем ты сможешь оформить на девочку бумаги. Представление на нее оформили за сутки, у нее личный куратор. Сейчас не война, твоей формой подотрется любой полицейский.

— Оформляй, это мои проблемы.

Темнокожий гигант через пару минут подхватил из печатающего устройства тисненный золотом пластик и отдал девочке, все время молча сидевшей на стойке и серьезно смотревшей на мужчин, решающих ее судьбу.

— Ларали, девочка. По правилам тебе нужно этот документ всегда держать с собой. За неделю вот этот мужчина должен или оформить твое удочерение, или тебя заберут люди, что приехали вчера за тобой. Боюсь, что документы опротестуют раньше и твоего друга ждут большие неприятности.

Девочка посмотрела на скамейку, рядом с которой лежал ее вещевой мешок, и сжалась. Шранг взглянул туда и спокойно обнял девочку. Та замерла испуганным мышонком:

— Ты обещал мне помочь!

— Малышка, я держу свое слово. Всегда. — Потом повернулся к друзьям: — Пропустите урода.

От скамьи к стоящей группе быстрым шагом спешил молодой человек двадцати — двадцати пяти лет, в модном легком костюме для тропиков, с папкой для бумаг в одной руке и блестящей бляхой в другой. Протиснувшись сквозь снующих пассажиров, представитель Внешнего Контроля оглядел стоявших напротив него, и тень легкой досады мелькнула на красивом лице, заботливо покрытом легким слоем крема от загара.

— Добрый день, господа. Очень рад, что девочка с вами. Я уже боялся, что она убежала на поле и мне придется искать.

Почерневшие от загара люди с холодным любопытством разглядывали чиновника. Тот всмотрелся в их лица и насторожился. Так смотрит стая чапперов,[3]выбирая, какой кусок оторвать от жертвы первым, а что оставить на закуску.

— Меня зовут Корри, офицер ВК.[4]Прошу передать мне девочку.

— Меня зовут Шранг. Согласно положению о льготах служащим флота, я сопровождаю Ларали Трост к колониальному судье, где будет решена ее дальнейшая судьба. К сожалению, офицер, ваш запрос на девочку с данного момента недействителен.

Молодой человек в костюме поперхнулся, изумленно взглянул на красивую бляху в своих руках и перевел взгляд на кусок пластика в руках девочки. Было видно, что он не понимает, что произошло в зале за полчаса его отсутствия.

— Боюсь, вы ошибаетесь. Мне приказано доставить девочку в приют на Гаршем, и я выполню полученный приказ.

— Попробуй. — Шранг медленно шагнул вбок, прикрывая собой малышку. — После получения приказа я нахожусь при исполнении. Любая попытка чинить мне препятствия будет расцениваться как нападение на офицера флота, и я имею право открыть огонь на поражение.