Книга Голос скрипки - Андреа Камиллери

Ну вот! Уж если не везет, так не везет. И полчаса не прошло, как отъехали, а Галло опять принялся тереть грудь, кривясь от боли.

- Давай махнемся! Я поведу.

Галло не возражал.

Когда подъехали к Феле, Монтальбано свернул с шоссе на боковую дорогу и направился прямо в центр города. Галло сидел, прислонившись лбом к стеклу, и даже не открыл глаз.

- Где мы? - очнулся он, только когда машина остановилась.

- Отведу тебя в местную больницу, здесь, в Феле. Выходи!

- Да нет у меня ничего, комиссар!

- Выходи! Хочу, чтоб тебя глянули как следует.

- Тогда вы поезжайте, а я останусь. Заберете меня на обратном пути.

- Чепуху-то не городи! Давай пошевеливайся!

«Глядели» Галло часа два: выслушивали и выстукивали, три раза измеряли давление, сделали рентген, а также подвергли множеству других процедур. В конце концов выяснилось, что у него ничего не сломано, а больно потому, что ударился о руль. Слабость же - следствие испуга.

- Что будем делать? - опять заканючил Галло со все возрастающим унынием.

- А что ты хочешь делать? Поехали дальше. Но за руль сяду я.

Монтальбано уже раза два-три бывал во Флоридии, даже помнил, где жил Тамбуррано. Поэтому сразу же направился к церкви Мадонны делле Грацие, почти вплотную к которой стоял дом коллеги. Прибыв на место, увидел, что церковь убрана к похоронам. Многочисленные посетители спешили на отпевание. Видимо, с началом службы запаздывали: не только у него случаются накладки!

- Я, пожалуй, отгоню машину в местный комиссариат, пусть посмотрят, а потом за вами вернусь, - предложил Галло.

Монтальбано вошел в переполненную церковь. Служба только что началась. Осмотрелся. Никого из знакомых не заметил. Видимо, сам Тамбуррано стоял в первом ряду, у центрального алтаря. Комиссар решил остаться у входа: пожмет Тамбуррано руку, когда тело будут выносить. Началась месса. При первых же словах священника Монтальбано чуть не подскочил от удивления. Однако ошибиться он не мог: слышно было прекрасно.

Священник начал так:

- Наш дорогой Никола покинул эту юдоль слез…

Набравшись храбрости, комиссар спросил у старушки, стоявшей впереди:

- Прошу прощения, синьора, а кого отпевают?

- Несчастного бухгалтера Пекораро. А что?

- Я думал, синьору Тамбуррано…

- Ах вот что! Да нет, ее в церкви Святой Анны отпевали.

Почти бегом бросился в церковь Святой Анны, на что ушло минут пятнадцать. Церковь была пуста. Все еще задыхаясь, весь в поту, Монтальбано обратился к священнику:

- Прошу прощения, а что, похороны синьоры Тамбуррано?…

- Служба уже закончилась. Часа два как закончилась, - сурово ответил священник и посмотрел на Монтальбано с укором.

- А похоронили на здешнем кладбище? - поинтересовался комиссар, избегая смотреть на священника.

- Да нет! После отпевания тело повезли в Вибо Валентию. Там и предадут земле в семейной могиле. Супруг ее, вдовец, пожелал сопровождать тело на своей машине.

Ну вот, все напрасно!

Еще раньше, на площади Пресвятой Девы Марии перед церковью, комиссар заметил небольшое кафе со столиками перед входом. Было уже почти два часа дня, когда вернулся Галло. Машину кое-как подлатали. Монтальбано поведал о случившемся.

- Что будем делать-то? - в третий раз за утро спросил совсем приунывший Галло.

- Съешь рогалик с гранитой [Гранита - гранулированное мороженое из сока цитрусовых (апельсинов, лимонов), а также из кофе.] - ее здесь замечательно готовят - и поедем обратно. С божьей помощью и благодаря Деве Марии часов в шесть будем дома, в Вигате.

Как видно, молитва помогла. Поездка прошла, что называется, без сучка без задоринки. Вдали уже показалась Вигата.

- Машина-то все еще стоит, - заметил Галло.

«Твинго» стоял все там же и в том положении, как они его оставили утром: почти поперек дороги, в начале грунтовки.

- Да наверно, уже позвонили в комиссариат, - предположил Монтальбано.

Ерунду, конечно, сказал! При виде машины и коттеджа с решетками на окнах ему стало не по себе.

- Ну-ка, давай назад, - приказал вдруг Монтальбано.

Галло произвел рискованный подковообразный поворот, спровоцировав бурю негодующих сигналов, возле «твинго» развернулся еще более залихватски и затормозил позади разбитого автомобиля.

Монтальбано торопливо вышел из машины. Значит, он не ошибся, правильно увидел в зеркале заднего вида: листок с номером телефона был еще под «дворником», никто его не убрал.

- Тут что-то не так, - сказал комиссар, повернувшись к Галло, который неотвязно торчал у него за спиной. Пошел по дорожке к дому. Коттедж, должно быть, построен недавно: трава перед дверью сожжена известкой, на краю лужайки как попало свалена черепица. Комиссар внимательно посмотрел на окна: ни проблеска света.

Подошел к двери, позвонил. Немного погодя позвонил снова.

- Ты не знаешь, чей это дом? - спросил он у Галло.

- Никак нет, комиссар.

Что делать? Приближался вечер, усталость давала о себе знать, бестолковый трудный день тяжким грузом навалился на плечи.

- Едем, - сказал Монтальбано.

И добавил в тщетной попытке убедить самого себя:

- Конечно, уже позвонили.

Галло с сомнением посмотрел на него, но промолчал.

Комиссар не позволил Галло даже войти в кабинет, отправил его домой отдыхать. Заместителя, Мими Ауджелло, не было на месте, его вызвали с докладом к новому начальнику полиции Монтелузы Луке Бонетти-Альдериги, молодому и проворному уроженцу Бергамо, сумевшему за месяц повсюду нажить себе смертельных врагов.

- Начальник полиции очень разнервничался, когда не застал вас в Вигате. Поэтому пришлось ехать доктору Ауджелло, - проинформировал комиссара Фацио, бригадир, с которым у Монтальбано сложились доверительные отношения.

- «Пришлось»! - усмехнулся комиссар. - Могу себе представить, как он обрадовался такому случаю выслужиться.

Рассказал Фацио об утреннем происшествии и спросил, не знает ли он, кто владелец особнячка. Фацио был не в курсе, но заверил начальника, что к завтрашнему утру обязательно осведомится в муниципалитете.

- Ах да, ваша машина в служебном гараже.

Прежде чем отправиться домой, комиссар устроил допрос Катарелле.

- Слушай, постарайся припомнить. Случайно никто не звонил по поводу разбитой машины?

Никто.

- Ну-ка объясни мне еще раз, - Ливия повысила голос. Она звонила ему из Боккадассе в Генуе.