Книга Жестокая схватка - Фридрих Незнанский

— Что ты видишь? — угрожающим тоном спросил Гриня.

— То, что ты всю дорогу дергаешься.

— За базар ответишь?

Разговор принимал нежелательный оборот, и водитель решил вмешаться:

— Ну ладно, мужики. Что вы? Сейчас не место выяснять отношения. Сделаем дело, приедем домой — там базарьте сколько угодно.

Его слова подействовали.

— А зачем Еж говорит, будто я нервничаю? — более спокойным тоном спросил Гриня.

Его сосед по прозвищу Еж снова ухмыльнулся:

— Да ладно, Гринь, не парься. Мы все нервничаем.

Троица достала сигареты, и салон машины наполнился дымом. Пришлось открывать окна.

Несколько минут они молча курили, сосредоточенно размышляя о предстоящей операции.

Еж сказал правду: волновались все трое.

— Нет, и все-таки это слишком. — Гриня выбросил окурок в окно. — Я уважаю Короля, он умный, крутой, но…

Гриня неожиданно оборвал свою фразу на полуслове и подозрительно покосился на Ежа.

— Ты хотел сказать: но его здесь нет? — спокойно спросил Еж.

— Да, я хотел сказать именно это! — зло ответил Гриня. — Здесь, в самом центре, при свете дня, Короля нет! Он не дурак, чтобы самому лезть в такую заваруху. Можете пойти и настучать.

— А еще говорил, что не нервничаешь, — усмехнулся Еж.

Спиной водитель почувствовал, как напрягся Гриня.

Он напрягался каждый раз, и его привычка чуть что бросаться в драку не раз ставила операции под угрозу. Никак нельзя было этого допускать. Особенно в центре Москвы. И особенно при свете дня.

— Гриня, — обернулся водитель, — никто не собирается на тебя стучать. Это понятно?

Гриня угрюмо посмотрел ему в лицо.

— Мы не первый раз работаем вместе и прекрасно друг друга знаем. Знаем или нет?

— Ну знаем, — пробурчал Гриня.

— Хоть раз у нас что-то срывалось? Давай скажи.

— Нет, не срывалось.

— Так какого хрена вы каждый раз начинаете грызться?! — неожиданно заорал водитель. — Вы что, другого места найти не можете?! Нам начинать через полчаса, и мне надо, чтобы каждый из нас в это время был спокоен! Понятно?

— Понятно, — так же мрачно ответил Гриня.

— А тебе, Еж, понятно?

В ответ Еж молча кивнул.

Водитель по кличке Гроб был на удивление спокойным человеком. Считалось, что свое «погоняло» он получил именно за поистине кладбищенское спокойствие. Но когда его выводили из себя, Гроб становился по-настоящему опасен. Поговаривали, что он отправил на тот свет не один десяток людей, не сумевших вовремя прислушаться к его совету и заткнуться.

«А ведь не исключено, — подумал Еж, — что Гробом его прозвали именно за это».

— Может быть, ты хочешь сказать, что я говорю не по делу? — так же агрессивно продолжал Гроб. — Скажите, если не так!

Пассажиры на заднем сиденье молчали.

— Вот и хорошо. — Водитель снова заговорил спокойным тоном. — Вот и хорошо.

Он посмотрел на часы:

— Через двадцать пять минут они должны появиться. Все помнят, что кому делать?

Гриня и Еж молча кивнули.

— Значит, говорю, все у нас получится. — Водитель снова повернулся лицом к лобовому стеклу. — А насчет Короля вы в следующий раз лишнего не болтайте. Привыкли ко мне, вот и забываетесь. А язык вещь мягкая. Его подрезать ничего не стоит. Сболтнете по пьяни и не в той компании, потом сами Королю будете объяснять, что вы не то имели в виду. Я за вас заступаться не стану.

Против его логики никто ничего возразить не мог. Гроб, как всегда, был прав.

Именно поэтому он и был главным в этой троице и имел последнее слово. Не просто номинально главным, а по-настоящему. Его уважали. Несмотря на то что он был близок к самому Королю, Гроб никогда никого не сдавал. Разумеется, если на то не было веских причин — предательство или проявленная на операции трусость. Да и то в таких случаях он предпочитал разбираться самостоятельно.

Тем временем к служебному входу «Детского мира» подъехала инкассаторская машина.

Все трое мгновенно подобрались и жадно стали наблюдать за тем, как инкассатор идет по направлению к служебному входу, как он скрывается внутри.

— Да он же полный лох, — прошептал Гриня.

— Разумеется, лох, — таким же шепотом ответил Гроб. — Как и в прошлый раз.

— И снова один.

— Разумеется, один, — подтвердил Гроб. — Если не считать водителя и местную охрану. Король просто так людьми швыряться не станет.

— Делов-то! — Гриня презрительно сплюнул на пол.

— Не расслабляться! — приказал Гроб. — Хотя в одном, Гриня, ты прав: у Короля все схвачено.

Заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности генерал-лейтенант в отставке Ростислав Тимофеевич Афалин вышел из здания президентской администрации, матерясь на чем свет стоит.

Ростислав Тимофеевич был человеком, не привыкшим скрывать свои эмоции, и к тому же в совершенстве владел матерной лексикой.

— Вот уроды! — негодовал он вслух. — Нет, ну не уроды ли?

Он остановился и посмотрел на дежурившего возле входа офицера.

— Не уроды? — обратился он к нему.

Офицер, уже знавший Афалина, не удивился и отдал честь.

— А, ну вас всех! — махнул рукой Ростислав Тимофеевич.

Дойдя до собственной машины, он открыл переднюю дверь и уселся рядом с шофером. В отличие от многих своих коллег по Государственной думе, предпочитавших пользоваться задним сиденьем казенного автомобиля, Афалин всегда ездил только на переднем.

— Не, Михалыч, — обратился он к шоферу. — Это черт знает что!

Шофер Михалыч, возивший Афалина вот уже без малого пятнадцать лет, шмыгнул носом.

— Опять не слушают? — поинтересовался он, проявляя хорошее знание в вопросах национальной обороны.

— Нет! — лаконично ответил Афалин.

— О чем только думают? — пожал плечами Михалыч. — Зато взрывы через день.

— Вся оборонка сыплется, — продолжал возмущаться Афалин. — Армия скоро из одних офицеров состоять будет. Да и те уходят, потому что им денег не платят. — Он обернулся к Михалычу. — Я им там говорю: нажимайте на правительство, сукины дети! Мало вам того, что на нас и так уже плюют все, кому не лень. А они мне знаешь что отвечают?

— Что отвечают? — из вежливости поинтересовался Михалыч.

— А они мне отвечают: мы, мол, и так выделяем достаточные средства. Надо научиться ими пользоваться. Вот вы и учите! А нам, говорят, на пенсионеров не хватает. Лучше мы пенсионерам отдадим. Представляешь, пенсионерам!